Великий визирь сказал:
- Хорошо! Пожар, когда о нем знают в самом начале, наполовину уж погашен.
Он позвал к себе начальника стражи и сказал:
- Отправляйся сейчас в кофейню Саиба, на Большом Базаре. Все кушанье, которое там найдете, съешьте. Деньги, которые найдете в выручке, возьми себе. Кофейню закрыть. А шляющегося туда учителя Садрая немедленно арестовать и посадить в тюрьму! Будут знать, как учить гуляк говорить гадости про свое начальство!
Не прошло и получаса, как начальник стражи явился и сказал:
- Доношу, что приказание исполнено. Саиб разорен. Садрай - в тюрьме. Мое донесение - это гром, молния поразила уже виновных. Таково должно быть правосудие.
Великий визирь успокоился:
- Дурной цветок уничтожен, и с самым горшком.
Прошло две недели.
Проходя по базару, Ифтагар услышал громкий спор двух торговцев, по обязанности своей заинтересовался, остановился и прислушался.
Один торговец упрекал другого в том, что тот, продавши ему десяток огурцов, обсчитал на две штуки.
- Ты - вор! - кричал обиженный.
Но обсчитавший только улыбнулся на такое оскорбление.
- В другое время я, может быть, взял бы тыкву и ударил тебя по голове, чтобы ты не ругался так скверно. Но теперь в слове "вор" нет ничего оскорбительного. Это все равно, что назвать меня "великим визирем". Если уж самого великого визиря зовут вором, то как же еще титуловать меня? Раз сам великий визирь - вор, нам, простым смертным, и аллах велел!
Ифтагар, по обязанностям службы, заинтересовался и спросил:
- Откуда ты знаешь, добрый человек, что наш великий визирь... вот то, что ты о нем говоришь?
- Что он вор-то? - расхохотался торговец. - Стыдно было бы этого не знать. Мне сказал шурин, который полгода сидел в тюрьме за кражу и только что вышел. У них в тюрьме иначе и не называют великого визиря, как "вором". Им это очень хорошо рассказал учитель Садрай. Хо-хо-хо! Если даже мошенники, жулики, конокрады, обманщики, содержащиеся в тюрьме, иначе не называют великого визиря, как "вором", - хотел бы я слышать, как же отзываются о нем честные-то люди?
Ифтагар арестовал торговца и побежал донести обо всем этом великому визирю.
Визирь пришел в гнев на самого себя:
- Захотел наказать: положил свинью в грязь!
Приказал немедленно извлечь Садрая из тюрьмы и привести к себе.
- Не умел, негодяй, жить в просвещенном городе Тегеране, где и поесть можно хорошо, и музыку послушать, и танцовщиков посмотреть, и ученых медведей, и другие всевозможные удовольствия...
- Мне-то трудненько было ими пользоваться, - улыбнулся Садрай, я сидел в тюрьме!
- Забыл пословицу: "Что такое язык?" Язык - это ключ от собственной тюрьмы, который всякий носит при себе! - продолжал великий визирь. - Не умел жить среди просвещенных людей, - поживи среди дикарей.
И приказал немедленно же сослать Садрая из Тегерана в самую дальнюю провинцию в полунощных странах.
Прошло месяца два, и великий визирь стал уже забывать о самом имени Садрая.
Как вдруг, однажды проходя по улице, Ифтагар заметил странно одетого человека, который шел и с любопытством рассматривал дома.
- Должно быть не здешний! - подумал Ифтагар.
По обязанностям службы, Ифтагар приветливо сказал:
- Мир тебе, незнакомец! Ты, должно быть, из далеких краев и, кажется, что-то разыскиваешь. Не могу ли я быть полезен тебе? Я здешний и все здесь знаю.
- Я, действительно, издалека и в первый раз приехал, по своим торговым делам, в Тегеран! - отвечал незнакомец. - Мне хотелось бы увидать дом великого визиря, а если можно, то и его самого.
- Доброе желание! - сказал Ифтагар. - Но почему же тебя так особенно интересует великий визирь, добрый человек?
- Да уж очень, говорят, он вор! - простодушно отвечал приезжий из дальней провинции. - Я сам купец, и мне интересно было бы посмотреть такого вора.
- Кто тебе сказал это? - ужаснулся Ифтагар.
- Да неужели у вас, в Тегеране, об этом не знают? - диву дался купец. - Ну и столица! Нечего сказать: просвещенный город! Хо-хо-хо! В самых отдаленных пределах Персии знают, а вы не знаете! На что у нас дичь! Самая глухая провинция в полунощных странах! И то каждый вот этакий мальчишка знает: "великий визирь - вор". Этому научил нас ученый, мудрый и праведный Садрай, которого прислали из Тегерана, чтобы нас просвещать.
Ифтагар приказал арестовать купца и побежал донести великому визирю.
Великий визирь пришел в страшный гнев на самого себя:
- Желая от людей скрыть тайну, сам им об ней письмо послал. Сам постарался, чтоб обо мне во всех концах земли раструбили. Пустил паршивую овцу пастись в чистое стадо!
И приказал:
- Взять немедленно негодяя Садрая из полунощной провинции, отвезти его в самую полуденную и бросить там в дремучем лесу одного. Не умел с людьми жить, пусть живет с обезьянами!
Так и сделали. Прошло три месяца.
Великий визирь совсем уж было забыл обо всех этих неприятностях.
Как вдруг, однажды, его собственный попугай, только что присланный ему в подарок отдаленным губернатором, крикнул во все горло:
- Великий визирь - вор!
На базаре продавали только что привезенных, только что пойманных попугаев.
Совсем диких, которые не умели еще даже сказать:
- Дурак!
Но каждый дикий попугай кричал:
- Великий визирь - вор!
Даже во дворце самого шаха только что привезенный попугай крикнул было:
- Великий визирь...
Но, к счастью, верный Ифтагар, - он и во дворце бывал по тем же обязанностям службы, - успел ему в эту минуту откусить голову.
Чем и помешал докончить крамольную фразу. Великий визирь пришел в смятение:
- Что ж это? Неужто же сама природа против меня? Но природой повелевает аллах. Аллах совершенен. Он не может быть неблагодарен: я каждый год жертвую в мечеть по ковру!
Он позвал к себе верного Ифтагара и сказал:
- Пойди и узнай, что за негодяй учит птиц таким гадостям? Кто из попугаев сделал собственный язык?
Ифтагар пробегал по городу три дня, не спавши и не евши, и пришел исхудалый и потрясенный:
- Верь моей опытности, властитель моих дней! Никто попугаев не учит. Мы имеем дело с чудом. Я арестовал всех продавцов попугаев. Они все в один голос показали одно и то же. Попугаи нынче стали родиться такие, что от природы умеют тебя ругать. Они говорят, что весь дикий лес в полуденной стране, где ловят этих птиц, стоном стоит от их крика: "Великий визирь..." далее следует попугайское слово. Чудо!
Великий визирь ударил себя по лбу и воскликнул:
- Бьюсь об заклад! Ставлю верблюда против курицы, - что все это штуки Садрая! Это он, негодяй, в лесу учит птиц разным гадостям! Хорошо же, теперь я знаю, что мне с ним сделать!
И приказал немедленно же отправить целый отряд, оцепить лес в полуденной стране, поймать и привести Садрая. Целая война!
Целое войско обложило лес в полуденной стране. По лесу пошел стон, треск от валившихся деревьев.
По ошибке было арестовано и заковано в кандалы 375 обезьян, которых сначала приняли за Садрая.
А перепуганные попугаи перелетали с ветки на ветку и во все горло орали:
- Великий визирь - вор!
Что еще больше увеличивало ярость сражающихся воинов. Наконец, злодей был пойман. И притом на месте преступления.
Он сидел на лужайке, кормил попугаев орехами и учил их крамольным вещам. А те, сдуру, кричали во все горло:
- Великий визирь - вор.
Так они, вместе с пищей, вкушали семена крамолы. И так злодей, вместе с орехами, садил плевелы. Воины схватили Садрая, заковали по рукам и по ногам в кандалы и, с великой радостью, с музыкой, привели его к великому визирю.
- А, негодяй! - сказал великий визирь. - Мало тебе было людей учить, - ты и птиц! Да не на того напал! Согрешил я перед небом и перед землею нашей! Избытком доброты согрешил. Умеренность - вот закон природы. И солнце само - греет умеренно - хорошо. Чересчур начнет греть - засуха. И дождь - выпадет умеренно - благодать нивам. Чересчур - потоп. И добродетель, как солнце, должна быть умеренна. Прегрешил я добротой к тебе. Но теперь я сумею заткнуть тебе глотку.
И приказал:
- Посадить его на кол!
- Странный способ затыкать именно глотку! - только и заметил Садрай.
В тот же день его посадили на главной площади на заостренный и обитый железом кол. Люди любят зрелища. Если нет хороших, - смотрят плохие. Весь Тегеран сошелся смотреть на казнь. Садрай сидел на колу, охал и опускался все ниже.
- За что его? - спрашивали в толпе не знавшие.
- Да все за то, что говорил: "Великий визирь- вор!" - отвечали знавшие. Благоразумные люди жалели Садрая.
- Зачем ты это говорил? Как будто ему от этого делалось легче. Садрай, среди охов, криков, стонов, отвечал:
- Что ж мне было говорить, если правда?.. С детства сам учился, а потом и других учил, что надо говорить правду... Сказал бы про него другое, - никто бы не поверил, потому что все другое было бы ложью.
И, глядя, как мучился и умирал Садрай, толпа решила:
