увидел его в прихожей, пытался все себе внушить, что ты поступаешь правильно, что мы обо всем договорились, что это было наше совместное решение. Но чем дольше вы не появлялись, тем мои внушения самому себе звучали в моей голове все тише и тише. Не в силах сидеть в гостинной, я ушел на кухню и ходил там по кругу, как сторожевой пес, поглядывая в окно, не вернулась ли ты. Наконец, я увидел вас. Вы обнимались на крыльце, он прижимал тебя к себе. И все. Все решения, доводы и всё на хрен перестало иметь значение. Мне хотелось выйти, оторвать тебя от него, потом избить его и затащить тебя в дом. Вместо этого я отправился к себе, собрал все вещи, которые купил из-за тебя и решил их выбросить. Такой идиотизм, – он качает головой, как будто сам в шоке от своего поступка. – В тот вечер я понял одну вещь – я не хочу притворяться. Блин, я не могу просить тебя быть со мной и не встречаться с Киркиным, но для себя я решил, что больше не стану врать. Сегодня я пошел и порвал с Кариной. Если я не могу быть с той единственной, с которой по-настоящему хочу, то значит, не буду ни с кем.
Пока Саша говорит, я любуюсь его идеальным профилем. Но после услышанного признания я отворачиваюсь и смотрю в окно. Благодаря зажжённым огонькам и пасмурной ночи, небо уже не просматривается, но я все равно таращусь в черный квадрат. Замечаю боковым зрением, что теперь Саша пристально следит за мной. А внутри меня бушует гамма самых разнообразных чувств: дикая радость, счастье, страх, ревность, любовь и вновь безмерная всепоглощающая радость от осознания, что я ему не безразлична. Не знаю, что должна сказать. Хочется кинуться к нему на шею и прокричать: «Да, да, да!!!» «Да» нашему счастью, «да» нашим отношениям, «да» нашим чувствам.
Но не могу.
Я молчу. Он молчит. Так и не дождавшись от меня хоть какой-то реакции на свое признание, он встает и уходит. С каждым шагом, который он делает, меня наполняет изнутри ужас потери и страх.
Он уходит.
Уходит, считая, что он мне безразличен.
Он уходит.
Он считает, что я не хочу быть с ним.
Он уходит.
Я останусь здесь одна.
Он уходит.
Нет.
– В ту пятницу я рассталась с Ваней, – выпаливаю быстро, не оборачиваясь. Говорю тихо, но судя по тому, что шагов больше не слышно, мои слова долетают до него. Миг, и он уже рядом. В следущий миг я прижата к его груди.
– Почему, – спрашивает он, уткнувшись в мою макушку. Я ерзаю, пытаясь сесть удобнее. Саша замечает это и пересаживает к себе на колени. Удобно.
– Что почему? – спрашиваю я и с удовольствием замечаю, что неприятные ощущения от его ухода меня быстро покидают.
– Почему ты с ним рассталась? – настойчиво продолжает свой допрос Гаранин.
– А почему ты расстался с Кариной? – отвечаю вопросом на вопрос я.
– Я первый спросил, хитрюжка, – смеется мой любимый. – Так что?
Делать нечего, честно отвечаю на вопрос:
– Мне казалось, что это неправильно быть с одним, когда постоянно думаешь о другом, – знаю, его эго сейчас просто вознесется до небес, но мне наплевать. За то, как он молниносно вернулся ко мне, можно и побаловать его самолюбие.
– Мне нравится твой ответ, – смеется Саша и еще крепче прижимает меня к себе, хотя пару секунд назад я думала, что крепче просто невозможно.
– Но что мы будем с этим всем делать?
– Мы можем притворяться днем, что ненавидим друг друга, а по ночам встречаться здесь.
– И в итоге нас здесь кто-нибудь застукает.
– За все время даже мой брат не пропалил это место. Думаешь, что твои родители заметят?
– Не знаю, но мало ли.
– У тебя есть другие варианты? – он нежно приподнимает мою голову за подбородок, заглядывая в глаза. И я тону в них. Господи, и за что только мне достался этот парень.
Я не отвечаю, а просто целую его. Кажется, это первый раз, когда я кого-то целую сама. Но мне нравится. И ему тоже.
Мы не спали всю ночь, болтая и строя планы на будущее. Рассвет застал нас неожиданно, а сегодня еще в школу. Но ни мне, ни Саше не хочется расставаться друг с другом. Притащенные с моей комнаты одеяло и подушки решено пока оставить здесь, припрятав у дальней стены с хламом. Родители сюда не заходят, но мы делаем это на всякий случай.
Дома еще все спят и мы, держась за руки и хихикая, крадемся к своим спальням. Около моей двери Саша останавливается, разворачивает меня лицом к себе и вновь целует. Наверное, за сегодня я перевыполнила план поцелуев на полгода вперед.
– Я с нетерпением буду ждать следующей ночи, – шепчет он мне в губы. Я улыбаюсь и шепчу в ответ:
– Я с нетерпением буду ждать следующей ночи, – теперь и он улыбается.
Мы расстаемся так, как будто сможем увидеть друг друга как минимум через год. Это сумасшествие, но мне хочется пришить его к себе и не отпускать вообще никогда. Однако время близится к тому моменту, когда у родителей сработают будильники. Поэтому я отталкиваю любимого и быстро ныряю в комнату. Закрыв деверь, прислоняюсь к ней и слышу, как он уходит.
Скидываю кофту, падаю на раскуроченную кровать без двух маленьких подушек и одеяла и трогаю свои губы. Они припухли и растянуты в наиглупейшей улыбке.
Резкий тихий стук в дверь, после чего она тут же распахивается и в комнату вихрем врывается мое сероглазое чудо. Я не успеваю никак среагировать, все еще лежа в мечтательной позе «звездочка», как он уже нависает надо мной и вновь целует. Быстро, жадно, нетерпеливо.
Наверное, я не успеваю и разу моргнуть, как этот сумасшедший уже вновь оказывается у двери и оттуда не поворачиваясь, замечает:
– Мне определенно нравятся твои пижамки.
Моя последняя подушка летит и сталкивается с уже закрытой дверью.
Саша С.
Осень незаметно сменилась зимою. Теперь мы ходим в пуховиках, толстых шапках и теплых ботинках. Декабрь выдался снежный, но теплый. Я наслаждаюсь такой погодой, когда на улице много белого пушистого снега, но при этом ты каждую секунду не думаешь о том, когда же лето.
Хотя, пожалуй, если бы даже на улице стоял мороз сорок градусов, или лил ледяной дождь, мне было бы все равно. Ведь я была как никогда счастлива. У меня
