Вечноночь оставалась позади – и теперь летучий корабль выплыл на ясный свет. Вся команда высыпала на палубу, с радостными возгласами подставляя лица солнечным лучам. Лара никогда не чувствовала себя настолько счастливой.
На горизонте, поднимаясь из глади моря, показалось огромное дерево – высотой с гору. Когда корабль подошел ближе, стало видно, что в трещинах коры его гигантского ствола ведуны выстроили свои дома, проложили между ними дорожки, врезали лестницы. Где было невозможно встроить свой дом прямо в древесину, использовались внешние платформы и переходы. Лара подивилась, осталось ли на стволе хоть какое-нибудь местечко, которое было бы не приспособлено ведунами для их нужд. Вокруг всего ствола вились тысячи мостиков, соединяющих островки на платформах, крепящихся к коре. Из труб поднимался магический дым всех возможных цветов и оттенков. Лара никогда в жизни не видела более фантастического зрелища… И более прекрасного – тоже.
Капитанша, стоявшая у штурвала, громко расхохоталась от радости:
– Ну что, ребята! Мы дома! Наконец-то снова дома!
Берни Беловран подошла к Ларе и Двум-Восьмеркам, положила им руки на плечи.
– Долго я не была дома, – произнесла она. – И, признаться, успела здорово соскучиться по нашему древнему дереву.
Нэл Пеппер тем временем начала посадку – и корабль, подняв облако белой морской пены, уже по воде поплыл в порт, битком набитый всякого рода судами, и большими кораблями, и мелкими лодочками. Когда корабль наконец добрался до дока, команда занялась разгрузкой добычи, радостно гомоня – настроение у всех было до крайности счастливое.
Нэл Пеппер подошла к Ларе и ее друзьям попрощаться.
– Погодите минутку, прежде чем двинетесь по своим делам. – Она покопалась в многочисленных карманчиках своего кожаного пояса и вытащила один за другим три флакончика с заклятиями, ярко сверкавшими за стеклом. – Каждому по одному, – сказала она, раздавая по флакончику ребятам и Берни. Заклятия, несмотря на яркие краски, казались холодными, как сосульки.
– Это же…
– Ага, магия лунного света, – подтвердила капитанша. – Связывающая магия, очень сильная, свяжет что угодно. Надеюсь, вы используете мои подарочки с умом и на пользу. Ладно, счастливого вам продолжения путешествия! Если будет на то воля Матери-Земли, может, еще встретимся.
– Спасибо, – от всей души поблагодарила Лара, пряча флакончик в карман. Они с Нэл обменялись рукопожатиями – и вслед за Берни зашагали по трапу корабля к городу, чьи узкие улочки взбегали по трещинам коры древа-гиганта. Зеленая крона, вознесенная высоко в небеса, создавала над городом прозрачный, просвеченный лучами свод, защищающий город от палящего солнца. В запахе цветного дыма соединялось множество ароматов – смолы, дерева и морского воздуха, а также запахов самой магии. Оранжевые заклятия пахли цитрусами, синие – морской прохладой, пурпурные – сладкими цветами.
На улицах встречались и кони – все из плоти и крови, а не механические. Никаких подобий железносердов и в помине не было, да и вовсе не было видно механизмов, работающих от магии, таких привычных в Серебряном Королевстве. Лара поражалась, как же здесь красиво, – но при этом мелодия здешней магии почему-то была одновременно и невероятно грустной, девочка ясно чувствовала эту грусть, разлитую в воздухе.
– Что-то случилось, причем очень плохое, – сказала она спутникам. – Дело не только в Вечноночи, я это чувствую…
– Я тоже, – с тревожным выражением лица подтвердила Берни.
– И на меня оно давит, – согласился Две-Восьмерки. – Я чувствую какую-то боль… вот здесь, – он прижал ладонь к груди.
Они прошли по подвесному мосту, отделявшему порт от города в плоти Древа-Матери, и стоило им ступить на ближайшую деревянную платформу, навстречу им бросился низенький бородатый ведун в зеленом плаще с капюшоном.
– Берни? Берни Беловран, ты ли это?! По городу уже прошел слух, что ты вернулась, но я и надеяться не смел! – Он схватил ведунью за руку, начал ее пылко трясти. – Когда Роб Нильсен рассказал мне, что случилось…
– Роб?! Он здесь? – Берни просияла. – Значит, они выжили, сумели спастись?! Магнус жив?!
Старичок отвел глаза, не в силах смотреть Берни в лицо.
– Бастиен? Бастиен Стоун, отвечай мне!
Губы Бастиена задрожали.
– Мне очень жаль. Но Магнус не вернулся.
У Лары перехватило дыхание. Она взяла Берни за руку, сильно сжала. Пожилая ведунья чуть покачнулась, и на миг девочке показалось, что сейчас она упадет, однако Берни сумела овладеть собой, подавила всхлип.
– Спасибо, Бастиен, что сказал мне. Мы поговорим позже, а сейчас у меня срочное дело к Верховной Ведунье.
Глаза Бастиена наполнились слезами.
– Что еще? Не молчи, Бастиен. Скажи мне все.
– Верховная Ведунья, Берни. Леора… С ней все… Она не совсем… Она пережила… в общем, ты просто ступай к ней, сама увидишь.
В следующую ночь, на которую Джо запланировал кражу, он страшно не хотел оставлять бабушку одну. Она была совсем плоха, дышала учащенно, короткими мелкими вдохами. Раньше мальчика тревожило, что она мечется на постели, а теперь его пугала ее совершенная неподвижность. Перед уходом Джо постарался хотя бы немного напоить ее водой, вытер ей пот со лба влажной тряпицей. Длинная свеча почти целиком догорела. В чердачной комнатенке было так холодно, что на полу выступил иней, но кожа бабушки при этом пылала, как раскаленная печь. Джо взял ее руку в свои, поднес к губам и тихонько поцеловал, а потом вышел за дверь, сбежал по лестнице и пропал в темноте трущобных улиц.
Один из полицейских кордонов располагался как раз в Костяном переулке. Джо выглянул в переулок из-за угла, разглядел цепь, натянутую поперек улочки, чтобы препятствовать проходу и проезду. У цепи собралась целая толпа, а по ту сторону ограждения стояли молчаливые мрачные полисы, вооруженные пистолетами и готовые выстрелить в любого, кто попытается перелезть через цепь.
– Выпустите нас! Мы здесь вымерзаем!
– Нам нечего есть!
– Нам нечем топить, нет ни угля, ни дров!
– Выпустите нас! Вы же нас заперли, как скот в загоне! Это противозаконно! Это жестоко!
Джо тенью проскользнул в Костяной переулок, добежал до дома Старого Ханса, тихо постучал в дверь. Было около полуночи, но сейчас все времена суток смешались в сплошную ночь, никакой разницы не осталось. Бескрайнее и никогда не светлеющее ночное небо крутило с разумом опасные трюки, заставляло утратить ощущение времени.
Старый Ханс приоткрыл дверь, выглянул в щелку. Он сейчас особенно походил на сову из-за толстых стекол очков, сидевших у него на носу. Увидев, что это Джо, он жестом пригласил мальчишку войти и запер за ним засовы. Джо заметил, что тот напялил
