бы еще раз старую щуку встретил…. —.
— Ну, в этом тебе помочь нетрудно! — Саша обнял брата за плечи. — Вот кончишь десятилетку — и пойдешь в рыбоводный институт. Только зачем же об одной старой щуке мечтать? Научишься — и станешь много полезного делать: и новые ловушки выдумывать и рыбу разводить, чтобы никогда не переводились рыбьи стаи…
Петя слушал, какие умные слова говорит Сапщ Разве месяц назад он говорил что-нибудь подобное? Тогда он думал только об одном — об электротехнике.
— Правильно, Саша! — подтвердил Викентий Иванович. — Только зачем же вам с братом разлучаться? Он уже вырос. Возьми его к себе, и пусть он учится у тебя на глазах. А жить он может пока у меня.
— У вас? — спросил Леня, и лицо его сразу высохло, словно обогретое солнцем. — И я увижу рыбьи чучела? И книги? И карты водных ресурсов?
— Однако вы ему много чудес рассказали о моем кабинете!.. — усмехнулся Викентий Иванович, глядя на Сашу и Петю. — Конечно, увидишь! А к тому времени, когда ты будешь учиться в нашем институте, по советской земле потекут новые реки, возникнут новые моря, и мы, рыбоводы, станем заселять их самыми лучшими рыбами, создавать для них водную растительность и отыскивать наилучшие условия для их жизни, как делают теперь животноводы для своих стад. Вот что будет у тебя впереди, если ты пойдешь в наш институт.
— А я к тому времени уже стану историком! — сказал Петя. — С этой осени мы начнем работать на заводе. Мы с Сашей осенью поступим в школу рабочей молодежи, чтобы сдать за девятый и за десятый классы. А потом в институт…
— Ну, вот видишь, — улыбнулся Викентий Иванович, — какие у тебя будут учителя! С ними да с желанием можно в любой институт подготовиться.
Леня так и расцвел. А Викентий Иванович прижал его голову к своей широкой груди. И Саша невольно позавидовал младшему брату. Ему бы и самому хотелось такой ласки, но он был уже взрослый — он мог и потерпеть.
Вечером, после ужина, все старшие детдомовцы и почти все колхозники собрались в клубе. И Викентий Иванович начал свой рассказ.
Глава 28
История щуки, рассказанная профессором Ильинским
— Зимой 1918 года положение Советской России стало особенно трудным. Белые армии и армии интервентов захватывали самые богатые районы страны. Москва и Петроград голодали. Рабочие на заводах, обеспечивавшие фронт оружием и снарядами, получали одну восьмую часть фунта хлеба на день, то-есть пятьдесят граммов в сутки!
В это тяжелое время группа ихтиологов внесла в Совет Народных Комиссаров предложение об использовании местных рыбных ресурсов для снабжения Москвы и Петрограда. Ихтиологи предполагали исследовать близлежащие озера и наладить там промысловую добычу рыбы.
Совет Народных Комиссаров согласился с предложением, но, опасаясь за жизнь ученых, которые могли попасть в руки бандитских шаек, орудовавших в глухих местах, рекомендовал ограничиться одним каким-нибудь озером. Весной 1913 года из Петрограда выехала первая ихтиологическая экспедиция в район озера Преславного.
К тому времени оно было уже опустошаю хищническим ловом. Но озеро находилось недалеко от Москвы и соединялось протоками с системой других озер. Ихтиологи решили провести опыт восстановления его рыбных богатств. Прежде всего надо было очистить озеро от сорной рыбы, которая не приносила людям никакой пользы и поедала запасы кормов.
Известно, что щука очень хорошо очищает водоемы от мелкой сорной рыбы, но сама не любит переселяться. "Местные рыбаки во время нереста отловили для ихтиологов на соседних мелких озерах несколько щук. Их искусственно оплодотворенную икру ихтиологи спустили в Пре- славное озеро. Кроме того, они переселили сюда и молодых щук.
В это время в районе озера появились белые банды, состоявшие из кулаков и офицеров, бежавших в леса после разгрома восстания в Ярославле. В августе 1918 года бандиты сделали первое нападение на лагерь экспедиции.
Ученые жили обособленно, на северном конце озера. Отбив нападение, ихтиологи решили, что имеют дело с небольшой бандой, и продолжали работу. Сообщение об этом неудавшемся нападении они успели переслать с местными рыбаками в Юрезань. Ученым была послана вооруженная охрана, но она опоздала на несколько часов. Незадолго до того бандиты собрались в большую шайку и ночью повторили налет. Ихтиологи долго отстреливались, подстрелили нескольких бандитов, но не смогли отбиться. Бандиты убили защитников лагеря, разграбили продукты и оружие, а дневник экспедиции и другие документы сожгли.
Когда сообщение об этом пришло в Москву, против шайки был направлен карательный отряд. Многих членов шайки изловили и по их показаниям установили обстоятельства гибели экспедиции. Но так как бумаги'и дневники членов экспедиции не сохранились, то определить, что они успели сделать, не удалось. И вот теперь, через тридцать с лишним лет, мы получили от них весточку о скромной и доблестной работе, которую они проводили, не страшась смерти.
Ихтиологи успели во время нереста выпустить в озере миллионы щучьих икринок и несколько взрослых, помеченных меткой экспедиции щук. Колхозники подтверждают, что уже в конце 1919 года озеро стало богаче рыбой. Произошло это потому, что молодые щурята уничтожили сорную рыбу. Несколько взрослых щук не могли принести особого вреда. Да и выпущено их было, наверно, немного. Ведь за тридцать лет поймана первая меченая щука.
Год от году условия для развития рыбы в озере всё улучшались. Когда была закончена реконструкция водных путей, озеро пополнилось водой и оказалось открытым для рыб, переселяющихся из других водоемов. Появились судаки, чехонь, сельдь-бешенка. Петя правильно подметил, что рыбы как бы разделили озеро по сферам влияния. Щуки группировались на травянистых плесах, судаки и лещи — на илистых. Правильно рассчитал он и то, что судаки вытеснили щук с основной территории озера.
Уже с 1920 года на озере начался промысловый лов рыбы. Теперь он из года в год увеличивается. И мы можем смело сказать, что пойманная нами щука с метками экспедиции раскрыла перед нами страницу истории о героизме и самоотверженности первых советских ученых- ихтиологов. Труд их не пропал даром!
В клубе было не меньше пятисот человек. И словно ветер прошел по залу, когда все встали с мест, отдавая почесть славным труженикам науки, погибшим на боевом посту. Петя смахнул слезу и, неподвижно стоя, как под знаменем, с гордостью подумал о том, как много ученых отдали науке все, вплоть до жизни. В этот миг он ясно увидел свое будущее. Да, он будет ученым. Он будет трудиться на своем посту так же беззаветно и преданно, как и те безвестные труженики науки, след которых он нашел здесь.
