В автобусе я села рядом с Ленкой, заслужив ее горячее одобрение:
– Правильно! Нечего за ним бегать! Делай вид, что тебе все равно.
– Зачем, если это ему все равно? – вздохнула я, усилием воли заставляя себя не оглядываться на Женьку, усевшегося в последнем ряду в компании Цветкова, и сейчас оттуда периодически доносились взрывы дружеского ржания.
Сидеть на экскурсии отдельно от Женьки оказалось странно и непривычно, и я не была уверена, что поступаю правильно. Впрочем, точно так же я сомневалась, стоит ли чрезмерно афишировать перед всем классом фамильярность наших отношений. До сих пор нам удавалось соблюдать конспирацию – причем безо всяких усилий, мы даже не договаривались, все получилось вполне естественно, само собой! Значит ли это, что мы окончательно закрепились в статусе друзей и ничего большего мне не светит? У нас были две попытки изменить положение, но мы не смогли – или не захотели – воспользоваться шансом…
Что делать и как себя вести, я по-прежнему не знала. Женька прекрасно общался со мной, но точно так же прекрасно обходился и без меня. Надо было срочно действовать, потому что я чуть ли не физически чувствовала – счастье уплывает из моих рук! Пока он ни на кого из девчонок не обращает внимания, но если вдруг закрутит с кем-нибудь на моих глазах роман, я просто не переживу!
Из-за своих страданий я почти не слушала экскурсовода, уловила только, что название города происходит от имени короля Карла Четвертого, как, впрочем, и Карлова площадь в Праге, а «вары» – это горячие источники. В некоторых из них и правда можно что-нибудь сварить – температура выше семидесяти градусов.
Как ни уютна была Прага, Карловы Вары по сравнению с ней вообще казались городком в табакерке – маленьким и сказочно красивым. По склонам холмов карабкались стены и башни старинной крепости, на вершинах темнел заснеженный лес. Узкие мощеные улочки состояли из разноцветных нарядных домиков, стоящих вплотную вдруг к другу, на площадях красовались по-западному скромно наряженные елки.
Во время экскурсии мы с дурацкими улыбками на лицах оглядывались по сторонам и почти не слушали Иву. Окончательно почувствовать себя в сказке мешал только мороз, ощутимо щипавший за щеки, носы и уже активно пробиравшийся в варежки и сапоги.
– Что ж так холодно-то, – поежилась я.
– Тебе не угодишь, – отозвался неизвестно как оказавшийся рядом Женька. – Вчера жарко, сегодня холодно…
– Конечно, – согласилась я. – Вчера плюс был, а сегодня явно минус, причем неслабый!
– Какая-то ты вообще сегодня не такая, – всмотрелся в мое лицо он.
Я возликовала – сработало! Раньше я бы и внимания не обратила на столь незначительный треп, а сейчас даже банальное препирательство с Женькой стало означать для меня чуть ли не объяснение в любви. Хотя я решительно не понимала, помог ли мне Ленкин совет поярче накраситься или это просто ничего не значащее совпадение.
Он продолжал всматриваться в мое лицо. Я смущенно улыбнулась, а он вдруг сказал:
– У тебя помада по зубам размазалась.
У меня потемнело в глазах. Позор, накрасилась, называется, поярче! Пытаясь сохранить лицо, я полезла в сумку за бумажным платочком, небрежно приговаривая:
– Да? Спасибо, сейчас посмотрю.
Словно это не Ленка, а он был моей подружкой, заметившей погрешность во внешности и поспешившей предупредить, пока никто не заметил!
– А сейчас главное, ради чего стоит приезжать в Карловы Вары, – минеральная вода, – провозгласила Ива.
Женька повернулся к гиду, а я достала пудреницу. Раскрыв зеркало, я торопливо стерла излишки помады и проверила, не размазалось ли еще что-нибудь – тени и тушь пока были на месте, но покрасневший на морозе нос красоты явно не добавлял. Я решила припудриться, однако в теплых перчатках делать это оказалось неудобно, и я попыталась стянуть одну, но пудреницу при этом, конечно, не удержала – она со звоном упала на булыжную мостовую.
Конечно, все повернулись и с любопытством уставились на меня. Сгорая от стыда, я подняла отколовшееся зеркало, пудру, не глядя засунула все в сумку и уже готова была выпалить: «Ну, что уставились?», когда Ива продолжала:
– Здесь пятнадцать источников, из большинства которых можно пить воду совершенно бесплатно – за исключением тех, которые находятся на территории санаториев. В воде содержатся минеральные соли, поэтому ее рекомендуется пить из специальных чашек с носиком, чтобы не повредить зубы.
– А где их взять? – поинтересовался кто-то.
– Да они здесь везде продаются, – взмахнула рукой Ива.
– Чтобы попить водички, надо чашку покупать? – возмутился прагматичный Цветков.
– Зато у вас останется оригинальный сувенир из Карловых Вар.
– Можно дома минералку из нее пить, – вставил Женька.
– Можно подумать, ты минералку пьешь! – не удержалась я. – Сплошную кока-колу хлещешь, как воду! Точно, – осенило меня. – Ты будешь пить колу из специальной кружечки с носиком, чтобы она разрушала не зубы, а непосредственно желудок!
Я чувствовала, что меня заносит, но не могла остановиться. Все засмеялись, а громче всех – Цветков.
– Откуда такие интимные подробности? – поинтересовался он.
Я замерла с открытым ртом – не ожидала от троечника таких стройных логических выводов и изощренного ехидства!
– Спасибо за заботу, – с ухмылкой издевательски поклонился Женька, спасая положение.
– Дети, идем к первому источнику! – позвала Ива.
– А кружечки? – озаботился кто-то.
– Будут вам и кружечки – по дороге много сувенирных киосков.
Класс дружной толпой двинулся на поиски, а Ленка дернула меня за рукав и сердито прошипела:
– Ты что творишь?
– Знаешь, что он мне сказал? – возмутилась я и процитировала: – «У тебя помада на зубах!»
Ленка наморщила лоб:
– Ничего страшного, любое внимание лучше равнодушия.
– Спасибо, не нужно мне такое внимание, – проворчала я. – И так перед всем классом себя на посмешище выставила!
– Да все уже забыли, – утешила она.
Насколько Ленка не права, я поняла, подойдя к лотку под вывеской «Džbánek», заставленному кружками с носиками всех фасонов и расцветок.
– Ой, я не могу, «Жбанек»! – надрывался от смеха Цветков. – Ну давай, Румянцева, показывай, какая лучше для колы подойдет!
– Сам смотри, – буркнула я.
Себе я выбрала симпатичную узкую чашку с видами Карловых Вар. Отоварившись «жбанеками», мы подошли к первому источнику, на котором красовалась табличка с обозначением температуры – «30».
– Будем двигаться от холодных к более теплым, – пояснила Ива.
Мы сполоснули свежеприобретенные кружки, по очереди набрали водички и стали добросовестно пить через носики.
– Ну как?
– Да ничего особенного.
– Вода как вода, – послышался обмен мнениями.
– Вода здесь очень полезная, – грудью встала на защиту Ива. – Правда, пить ее, конечно, надо курсами… Но понемножку тоже можно!
– Скорее бы до теплого добраться, – поежилась я. – Хоть горячей водички попить!
Мое желание с лихвой осуществилось у семидесятиградусного источника – вода в нем и правда была очень горячей, хотя буквально на глазах остывала на морозе, так что допивала я ее едва ли не ледяной.
– Нинон, сфоткай меня с кружкой и источником, – небрежно попросил Женька, протягивая свой фотоаппарат.
Во мне все замерло от восторга – неужели все-таки сработало, несмотря на «помаду на зубах»?
– Конечно, давай, – проговорила я, запихивая свою чашку в сумку.
На этот раз я заранее сняла перчатки, убрала в карманы и только тогда взяла в руки фотоаппарат. Но то ли ладони у меня совсем закоченели и плохо слушались, то ли я слишком разволновалась… Одно неловкое движение, и дорогой Женькин фотоаппарат, его гордость и краса, полетел на каменную мостовую.
– Да… что ж ты такая криворукая! – похоже, Женька в последний момент удержался от более крепких выражений.
– Извини, пожалуйста, – бормотала я, присаживаясь на корточки. – Не знаю, как так вышло…
– Не трогай, – опередив меня, он сам поднял фотоаппарат и сосредоточенно защелкал кнопками.
– Ну как, работает? – робко поинтересовалась я.
Женька что-то пробормотал себе под нос и вполне мирно ответил:
– Вроде работает.
Он навел фотик на меня и, не успела я опомниться, щелкнул кнопкой.
– Постой… – запротестовала я, а он повторил, глядя на экран:
– Вроде пока работает.
– Хочешь, возьми мой… – тихо предложила я, но он только отмахнулся.
– И в завершение нашего маршрута – источник Гейзер! – провозгласила Ива. – Высота бьющей из-под земли водной струи достигает двенадцати метров!
И мы пошли смотреть на это чудо природы. К счастью, вокруг Гейзера построили большой крытый павильон, в котором можно было погреться. Посреди холодной зимы бьющий из-под земли горячий фонтан в облаках пара производил сюрреалистическое впечатление, но даже он не помог мне избавиться от тягостных мыслей.
