Николай Носов - Повесть о моем друге Игоре

Рассматривал с Тамарой картинки в книжке. Увидел рисунок сапожника за работой. Тамара говорит:

— Это сапожник. Он шьет сапоги. А как называется тот, который шьет пальто? Знаешь?

— Знаю. Пальтожник.

Мылся в ванной. Петр принялся поливать его из душа. Игорь же больше всего боится, когда вода попадает на голову.

— Ой, не надо! — взмолился Игорь. — На голову не надо!

Петр принялся объяснять:

— Это шла туча. Понимаешь? Ведь когда идет туча, дождичек льется куда попало.

Такое объяснение показалось Игорю занимательным, и он сказал:

— Давай еще тучу!

Играли в пароход (пароход на диване). Игорь бросил на пол солдатика и сказал:

— Этот будет плавать тут вдалеке.

Играя, залез под стол и говорит мне:

— Бери всех детей сюда.

Дети — это собачка, зайчик, овечка, плюшевый медвежонок и другие звери.

Привык, что в детском саду говорят:

— Ведите детей. Берите детей.

Вечером, когда разойдутся по домам ребятишки из детского сада, который рядом с нашим домом, мы с Игорем заходим к ним во двор поиграть. Игорю нравится сидеть там в маленьких фанерных домиках, которых нет в его детском саду.

Однажды мы пришли вечером и увидели, что одного из трех домиков не было. Два, как прежде, стояли на месте, а третьего не оказалось.

Игорь спросил, почему нет этого домика. Я сказал, что его перенесли в другой детский сад, который был рядом. Игорю захотелось пойти посмотреть на домик. Как раз в это время во двор вышел Петя и пошел с нами.

По дороге Игорь рассказал ему очень толково и подробно, что в детском саду было три домика, а осталось два, потому что приехал подъемный кран, поднял один домик и перенес его в другой детский сад, а теперь мы идем туда посмотреть.

Насчет подъемного крана — это он нафантазировал. Я ему ничего не говорил о подъемном кране и думаю, что такой домик очень легко, без всякого подъемного крана, могли перенести двое рабочих.

Я пришел домой поздно. У нас был Игорь, и я стал с ним играть. Мне надо было пойти пообедать, но он не отпускал меня. Насилу я уговорил его поиграть с Тамарой, пока я ем.

Игрой с Тамарой он, видимо, увлекся, и, когда я пришел, он сказал:

— Пойди еще поешь.

Однажды Таня пришла с букетом цветов. Игорь увидел и говорит:

— Дай мне буфет.

— Какой буфет?

— Ну, цветы.

Оказывается, спутал “буфет” и “букет”.

Где-то услышал или сам произвел слово “российские”. Скорее всего, придумал сам, так как солдатики у него делятся по национальностям: есть немецкие, есть французские, а эти, значит, — российские.

Игорь играет с Тамарой. Я вхожу в комнату.

Игорь. Дедушка, ну куда же ты? Здесь баба-яга! Вот сидит. (Показывает рукой на Тамару, которая сидит на диване.)

Игорь уходит со своими родителями домой. Мы с ним, по обыкновению, бежим вперед, чтобы спрятаться за машиной и, неожиданно выскочив, напугать родителей, когда они подойдут. На этот раз мы спрятались не за машиной, а за лестницей под аркой, чтобы напасть на них сзади, когда они будут проходить мимо. Войдя под арку, Петя и Лида, конечно, сразу заметили нас. Петя сказал:

— А кто это там за лестницей?

— Это не мы, — пропищал я, стараясь изменить голос.

Они прошли мимо, сделав вид, что не обратили на нас внимания.

Игорь и говорит:

— Это ты правильно сказал им, что это не мы.

Рассказывает сказку собственного сочинения:

“Жила собака. Пошла она в лес на охоту. Ее там застрелили…”

Спохватился, что так рано прикончил героя, и говорит: “А другая собака пошла и встретилась с солдатами. Они помогли ей от фашистов спрятаться. Все”.

Были в парке культуры. Катались на пруду на лодке. Когда выехали на середину пруда, Игорь и говорит:

— Ну-ка дай мне сюда гребло.

Однажды, придя к нам, сразу встал на одну ножку:

— Смотри, как я умею на одной ножке стоять. Как гусь!

Играя на диване, нечаянно упал и ударился головой о пол. По лицу было видно, что хотел заплакать, но почему-то раздумал. Продолжая лежать на полу, уже нарочно, как бы для проверки, еще раз стукнулся головой о пол, подумал еще немножечко, как бы прислушиваясь к своим ощущениям, и решил не плакать.

В зоопарке увидел посреди большого пруда остров, по которому ходили лебеди, гуси и другие водоплавающие птицы.

— А что там? — спрашивает.

Я объяснил, что там остров, то есть земля, а вокруг вода, и на этом острове живут птицы.

Обойдя пруд и убедившись, что вокруг острова действительно вода, Игорь спросил:

— А почему остров не тонет?

Окончив смотреть по телевидению очередной шпионский фильм, Игорь удовлетворенно сказал:

— Чикнули гада! И тех перестреляли, и этих!

В жаркий день ловили на лесной опушке с Игорем бабочек. Сачка не было. Игорь ловил просто шляпой. Все же ему удалось поймать несколько бабочек. Изрядно устав и захотев есть, он сказал:

— Поймаю еще одну бабочку, и пойдем домой.

Но поймать последнюю бабочку никак не удавалось.

Выбившись окончательно из сил, он лег на траву под палящими лучами солнца и заплакал.

Показывал родителям подаренную мной игрушку:

— Это мне дедушка Колечка подарил!

Из окна нашей квартиры видно с пятого этажа, как ездят и маневрируют по Киевской железной дороге поезда. Игорю нравятся синие и зеленые тепловозы. Не любит черные паровозы. Все поезда поделил на наших и фашистских. Фашистские — это товарные. По фашистским мы с ним палим из ружей.

Говорит уже не отдельными словами, а целыми фразами:

— Вон фашистский поезд! Вот русские победили фашистов. Вон едет уже товарный поезд. Во! Нет, это наш: там люди сидят. Вот он. В него нельзя стрелять — зеленый знак. Там наши, русские. Ту-у! Вон две собаки-забияки! (Это фантазия — никаких там собак не было.) Пойду возьму еще оружие. Как он загудит, быстро прибегу.

Уходит и приносит еще ружье и игрушечную собачку:

— Посади сюда собачку, чтоб она все видела.

Я сажаю собаку на подоконник.

— О! Она как в лесу села! Во! Идет фашистский поезд! Он уже туда проехал. Вон, это наш. А это не наш. Я в товарного! (Целится из ружья.) Тра-та-та-та!

В это время маневрировавший поезд остановился и поехал обратно. Это вызвало шумный восторг у Игоря:

— Ха-ха-ха! Испугался! Удирает от нас! Тра-та-та-та! Трах-та-тах! Бф! Бф! Бф! Все! Разбился! Во! Вот они, фашистские! Бф!.. Нет, это наши — не будем трогать…

И т. д.

Игорю захотелось порисовать. Говорю ему:

— Я буду рисовать, а ты смотри и рисуй, как я.

У каждого по листку бумаги.

Я нарисовал пароход. Игорь довольно сносно скопировал мой рисунок. Потом я нарисовал вокруг парохода волнистое море и рыб. Игорь взял мой рисунок, стал закрашивать рыб синей краской.

Говорит:

— Рыбы тонут.

После чего таким же образом “утопил” пароход.

Сам процесс рисования часто превращается у него в действие. То вдруг начинает лить дождь, который затопляет и дома, и людей, и зверей, и все, что вокруг находится. То вдруг нарисованные танки и пушки начинают палить: рисунок покрывается траекториями полета снарядов, разрывами бомб и дымом. Самолеты падают, входя в штопор. Все сопровождается соответствующими звуками: “Бум! Буф! Бф! В-з-з-з!”

Постепенно рисунок с танками, самолетами и пехотой покрывается сплошным слоем краски, и рисование, а вместе с ним и “война” на этом кончаются.

Расшалился, купаясь в ванной. Шлепался с размаху животом в воду. Обрызгал все стены и потолок. На стенах появились следы каких-то длинных хвостатых брызг. Когда Игоря удалось унять, он сказал, показывая на стену:

— Смотри, морковки.

Действительно, эти хвостатые брызги имели удивительное сходство с морковками.

Как-то мы играли с Игорем шариком для пинг-понга. Я неловко бросил шарик и попал Игорю по лбу. Конечно, ему не было больно.

Месяца через два он почему-то вдруг рассказал Тане про этот случай: