приеду. Будь на связи, договорились? Телефон взяла?
— Да, — Тамара хлопнула по сумке. — Давай!
— Удачи, мышка, — и прежде, чем Тамара успела что-то сказать, он снова закрыл шлем, дёрнул ручку и тронулся с места, уезжая.
Тамара с улыбкой отсалютовала ему в спину и двинулась в сторону подъездов.
Возле одного из них её уже ждали Серёжа, Ромка и Саша Солнышев. Серёжа был с большой сумкой за спиной: в ней лежала камера.
— Всем привет! — помахала им Тамара. — Вы чего тут стоите?
— Домофон не работает, — объяснил Серёжа. — Мы Агатину квартиру набираем, а он скидывает. Сами только недавно пришли. Решили тебя подождать.
— И что, никто не проходил?
— Пока ещё нет… — буркнул Саша, а затем как-то съёжился и покашлял в кулак.
— И ты тоже болеешь? — спросила Тамара сочувствующе. Сама подумала: «стоило Нюру оставить дома, чтобы никого не заражала…»
— Сейчас чёт все болеют, — сказал Ромка. — Вон батя у меня тоже хандрит. Сильная зараза.
— Вы смотрите, не простывайте, — сказала Тамара ему и Серёже. — А ты, Саш, нормально?
— Да всё ОК, — вяло улыбнулся тот. — Просто кашель. Ничего страшного.
— Ага, «ничего страшного». Не запускай, а то хуже станет…
Домофон запищал: из дома вышел мужчина в шапке и зелёной телогрейке. Пропустив его, команда зашла внутрь.
До Агаты здраво решили подниматься на лифте.
Пока ждали, Серёжа спросил:
— Она дома вообще?
— Должна быть, — кивнула Тамара.
Лифт с глухим стуком раскрыл двери, и они зашли внутрь. Кабина была широкой и прямоугольной: видимо, им попался грузовой. На одной из стен висело зеркало, в котором Тамара себя машинально рассмотрела в блеклом свете. Немного растрёпанные волосы, но в целом — всё в норме.
— Нам на какой? — спросил Серёжа у панели.
— На девятый. Это кнопка «пять».
Двери закрылись и лифт медленно двинулся вверх. Все молчали. Саша, прислонившийся к стене, снова закашлялся. Тамара поёжилась.
— Холодно тут? — зачем-то спросил Ромка.
— Ага. Вроде март, а всё холодина…
— Да ты наверное легко оделась, вот и мёрзнешь.
— Одевается, как хочет, тебе-то что, — неожиданно подал голос Саша.
Все разом посмотрели на него.
— Мне ничего, а тебе что? — спросил Ромка удивлённо. — Какие-то проблемы?
Стоило ему договорить, как лампочки на потолке погасли, и всё вокруг погрузилось в кромешную тьму. Лифт затих, остановившись, и наступила гробовая тишина.
Спустя пару секунд раздался Серёжин голос:
— Да вы что, шутите…
— Костя, опять лежишь?!
— Да. Бью рекорд по неподвижности.
Первым делом Тамара нашарила в полной темноте сумку, открыла её, запустила руку внутрь и вытащила телефон. Экран засветился, разогнав темноту лифта. На Тамару обратились встревоженные взгляды парней.
— Всё плохо, да? — спросил Серёжа, взглянув в потолок.
Пиликнув «РАЗРЯЖЕН», Тамарин телефон издал последнюю свою вибрацию и «умер».
— Вот теперь да…
Ребята подоставали свои телефоны, которые, надо думать, догадались зарядить перед выходом. Тамара мысленно обругала себя за недальновидность. Теперь ни связи с Егором, ни точной гарантии, что она вернётся домой вовремя…
— Может, починят сейчас? — Саша, тоже включивший свой телефон, тщетно попробовал понажимать на кнопки. Ничего не работало.
— Тамара, ты Агатин номер знаешь?
— У меня он был забит, но теперь не посмотреть, тел разрядился.
Издав тяжёлый вздох, Тамара обречённо опёрлась спиной на стенку, поглядев в потолок. Их отражения в зеркале лифта выглядели зловеще из-за бледного света трёх телефонов.
— Значит, надо звонить лифтёрам, — сказал Серёжа. — Вон, там номер есть…
Номер действительно был записан наверху, над панелью, чёрным маркером. Кое-где поистёрся, но разобрать можно было.
— Зашибись, поснимали… — угрюмо сказал Саша. — Мог бы дома сидеть …
— Вот именно, кто тебя вообще тянул? — сказал ему Ромка. — Ты ж монтажёр, что тебе понадобилось…
— Кто бы говорил. С тобой даже первую сцену кое-как сняли…
— Тебе что-то не нравится?!
— Заглохните оба!!! — прикрикнул на них Серёжа. — Я лифтёрам звоню!
Ромка зло зыркнул на него, но ничего не сказал. Саша сердито скрестил руки на груди. Тамаре показалось — ещё чуть-чуть, и эти двое начнут метать молнии. Она поплотнее вжалась в тёмный угол.
— Алло? Здравствуйте, мы в лифте застряли… Какой адрес? — Серёжа повернул голову к Тамаре. Та назвала, и он повторил в трубку. — Да… Не знаю, какой этаж. Ага… — помолчал, слушая что-то. — В каком смысле… Ладно, хорошо…
Ответ звучал не слишком уверенно. Завершив звонок, он оглядел ребят.
— Ну что… Мы попали, братцы.
— Что тебе сказали?
— Тётка сказала, что пошлёт кого-нибудь за нами, но не знает наверняка, что он сможет сделать, потому что в доме отключили электричество.
— Чего?! Днём в субботу?! — ужаснулся Саша. — Так ведь не делают!
— Делают, — мрачно и скучно произнёс Ромка. — В нашей дыре и не такое бывает. Я как-то раз…
— Меня твои истории не волнуют, — перебил его Саша. — Главное — через сколько мы выберемся отсюда?
— Откуда мне знать? — Серёжа, кажется, тоже начинал на него сердиться. — Если будешь дёргаться, нам это точно не поможет. Успокойся.
— Вообще чёт он нервный какой-то…
— Да он всегда таким был.
— Ещё пообсуждайте меня здесь! Я вообще-то всё слышу!
Тамара ощущала невероятную неловкость — настолько сильную, что голова кружилась. К двум метателям искр, кажется, был готов присоединиться третий, и ситуации это нисколько не помогало. Если она не вставит свои пять копеек, всё может обернуться очень плохо… Но что можно сказать трём парням, уже готовым сорваться друг на друга?
— Да больно нам надо обсуждать такого, как ты.
— Пошёл ты.
— Слышь, парень, за базаром следи, ладно? — Ромка подступил вплотную к Саше. — А то что-то у меня кулаки сегодня чешутся…
— Отвали! Я тебе ничего не сделал!
— Успокойтесь оба, — вздохнул Серёжа. — Драться будете, как выберемся отсюда.
— Да он зассыт и сбежит…
— Ром, — сказала Тамара дрожащим голосом. — Остынь. Не лезь к Саше.
Он обернулся к ней, посветив в её сторону телефоном.
— «К Саше»? А чего это ты его защищаешь? Вы что, друзья с ним, что ли?
— Д… — Тамара на секунду замешкалась: а считал ли её Саша другом всё это время? — Да! Он мой друг, ясно?
— Ты поаккуратнее с ним, — сказал ей Серёжа. — А то Нюра с ним вон тоже «просто дружила»…
Тамара хлопнула себя по лицу: вмешивайся, не вмешивайся — ситуация с каждой секундой становилась всё хуже, потому что никто из троицы, кажется, не собирался останавливаться во взаимных обвинениях. И каждому из них явно было, что предъявить другому…
— Слушай, нашёл, что вспомнить, а! Это было давно, и вообще тебя не касается…
— Ещё как касается. Нюра мой друг, а ты…
— Она и моим другом была тоже!
