– Что, не ожидала? – улыбнулся белокурый купидон.
– Ты как, цел? – не прореагировав на обычный наглый тон, спросила Ульяна.
– Да что мне сделается, – ухмыльнулся Стас. – Похожу таким красивым еще недельку, да и ладно.
«Как он умудряется после этого всего еще и шутить?!» – поразилась девушка. Стас понемногу действительно становился в ее глазах героем.
– Так что ищешь, брыльянт?
– Ничего не ищу, тебе какая разница, что я делаю. – Девушка вернулась к обычной манере разговора с наглецами, хотя уже не чувствовала никакой неприязни к парню.
– Так, может, давай что-то делать вместе? – в лоб предложил он. – Я же вижу, что тебе тоже делать нечего. Можно свалить у речки посидеть, все равно тихий час и никто не пропалит.
Ульяна поколебалась пару мгновений и неожиданно для себя согласилась. И вправду, зачем скучать в этом унылом месте, если можно хотя бы прогуляться? Особенно нарушив правила лагерного режима. Особенно с самым завидным парнем всего отряда… Особенно, когда прошлой ночью он за нее дрался.
Стас кивнул на дальний угол ограды лагеря:
– Видишь кривой кусок забора? Там целая секция прицеплена только к одному столбу, даже перелезать не надо, отодвинул и пошел, – раскрыл он секрет.
Они подошли к ограде, блондин с некоторым усилием отодвинул скрепленные доски и махнул рукой: мол, прошу. Ульяна еще раз взглянула на лагерь – никто не заметил их побега? – и просочилась на свободу.
Стас шел впереди. Очевидно, он хорошо знал дорогу и уверенно вел новую знакомую куда-то все дальше от лагеря. Они быстро вышли на утоптанную тропинку и пошли по ней.
– Ты тут уже ходил? – спросила девушка больше для поддержания разговора, чем из интереса.
– Ага, выбирался пару раз, – подтвердил Стас. – Так что, Москва, как тебе провинция? – снова нагло ухмыльнулся он.
– Отвратительно, – откровенно ответила Ульяна. – Поговорить не с кем, сходить некуда, еще и все всех бьют.
Стас расхохотался.
– Ого, эк тебя впечатлило, – заметил он. – Обычные местные разборки, хобби тут у людей такое, понимаешь? Подраться, девчонок сходить покадрить, снова получить по щам…
– Ничего себе развлечения, – хмыкнула девушка.
Ульяна уже пожалела, что начала этот разговор и что вообще пошла с этим деревенским наглецом куда-то, неведомо куда. Хотя природа вокруг располагала к неспешным прогулкам. Они шли по тропинке – видимо, пути отхода из лагеря к речке были разведаны целыми поколениями обреченных на полевые работы. Светлый смешанный лес кое-где сменялся полянками и лугами с травой по пояс, послеполуденное солнце было совсем не жарким, чирикали птички. Ульяна вспомнила, как ее в глубоком детстве когда-то привозили к бабушке в деревню. Она тогда была совсем маленькой и мало что запомнила, но сейчас в памяти девушки почему-то всплыла похожая тропинка, по которой она любила бегать.
– Эй, Москва, чего молчишь? – оборвал ее воспоминания голос парня.
– Ничего, – буркнула она. – Имею привычку думать.
– Какие мы интеллигентные, – съязвил в ответ Стас. – Так что, давай, заводи о квантовой физике тогда. Или о преимуществах конституционной монархии…
– Иди к черту, – обиженно ответила Ульяна и подколола в ответ: – Потомственный зерновой олигарх…
– Ну да, у моего отца пара мукомольных заводов по области и зернохранилище, и что из этого?
«То, что ты все равно живешь в провинции и ведешь себя как последняя деревенщина», – хотелось ответить девушке, но она сдержалась и спросила:
– А что ж ты в этом лагере тогда забыл? Почему не отдыхаешь где-то в приличном месте?
– Отец, – вдруг вздохнул Стас. – Заставил сюда поехать, говорит, что я вырос, а жизни не видел и работать ленюсь. Тем более, в школе выпускной год, хочет меня еще и ко всяким репетиторам заслать, чтобы учился. Мужество, короче, тренирует. Ну вот я и смотрю на жизнь и тренирую мужество, – усмехнулся он.
– Знакомая проблема, – ответила девушка. – Меня вот тоже «жизни учиться» отправили. Не знаю, чему тут можно научиться. Разве что как лопату держать. И зачем мне это знание, тоже не знаю.
– А ты правда совсем москвичка? – спросил вдруг блондин.
– В смысле? – удивилась Уля.
– Ну, москвичка-москвичка или с родителями приехали откуда-то?
– Москвичка-москвичка, – заносчиво ответила Ульяна. Он что, считает ее зазнавшейся провинциалкой?! – А ты что, всю жизнь в деревне?
– Типа того, – смутился Стас.
Остаток пути до речки они провели в молчании. Речушка оказалась чудесной – довольно широкой, но неглубокой, живописно извивающейся по окрестным лугам. Собеседники подошли к самому берегу.
Стас выжидающе смотрел на девушку.
– Хм, неплохо, – сухо отозвалась та.
– Москва, а ты плавать умеешь? – В тоне парня засквозили какие-то странные нотки.
– Умею, только это не значит, что нужно лезть в каждую лужу.
– Так это и не лужа, а речка, – ухмыльнулся он. – Пойдем?
Ульяна округлила глаза. То есть, во-первых, ей предлагает идти купаться какой-то провинциальный зазнайка с фингалом под глазом. Во-вторых, в какой-то мелкой и страшненькой речонке. И в-третьих, у нее нет с собой купальника, и он об этом прекрасно знает!
– Еще чего не хватало! – фыркнула Ульяна и отвернулась.
– Да ладно тебе, ты что, стесняешься?
Стас попытался приобнять девушку за плечи, но та вырвалась с криком:
– Ты что себе позволяешь?!
– Да ничего, ничего, – поднял руки вверх парень. – Ну если уж так… Давай хотя бы посидим тут.
– Нет и еще раз нет!
– Но… – заикнулся было Стас, но Уля прервала его на полуслове:
– Я возвращаюсь в лагерь! – И быстрым шагом пошла по тропинке обратно.
Девушка была в ярости. Как он смеет делать такие почти непристойные предложения да еще и лезть обниматься?! Ну нет! Ни за что больше! Никогда с ним больше не будет общаться!
Стас немного постоял на берегу, поколебавшись – догонять Ульяну или нет, но в конце концов процедил сквозь зубы: «А, чертова Москва», – и решил остаться и все-таки искупаться. Бегать за этой зазнайкой-москвичкой оказалось совершенно бесполезным делом, хотя она и была самой красивой девчонкой во всем лагере.
Ульяна шла по тропинке так быстро, как только могла. Ей было интересно, не идет ли нахал следом, но обернуться не позволяла гордость. Поэтому, когда через какое-то время стало понятно, что парень пошел купаться, она замедлила шаг. «Интересно, стоит ли рассказать Тиму об этом? Подразнить, наконец, а то он что-то совсем обнаглел и пишет меньше. Пусть ревнует! Или все же промолчать, а то обидится еще». Ее вдруг стали одолевать сомнения, действительно ли Тим ее ждет и не изменяет? В клубах столько красивых девушек, не то что тут. И со всей общительностью Тима заводить новые знакомства для него никогда не было проблемой… Ульяна поежилась, поколебалась еще минутку и достала смартфон. Она сфотографировала себя с несчастным лицом на камеру смартфона.
«Вот так твоя Улё сейчас себя чувствует», – прокомментировала она свою фотографию и отправила Тиму.
«Что случилось, малышка?» – последовал ответ.
«Плохой день. Все плохо. До конца этого ужаса еще долго. Все вокруг тупые. Какие-то дураки пристают», – все же пожаловалась Ульяна.
«Ничего, вернешься в Москву, и никаких дураков вокруг не будет», – пришел ответ. И даже ни капли ревности! Ульяна была раздосадована. Может, он все-таки нашел себе другую?
«А у тебя как дела?»
«Как обычно. Не волнуйся, я тебя жду», – ответил Тим, и девушка убрала смартфон с довольной улыбкой. Приближался лагерь, и нужно было как-то тихо влезть обратно, чтобы никто не заметил.
Отодвинуть секцию забора, через которую они выбрались наружу, оказалось не под силу. Немного помучившись, девушка побрела вдоль забора дальше в надежде найти какой-то удобный проход или дойти до места, через которое она сбегала в деревню. Наконец, Уля нашла выломанную доску и спокойно пролезла через щель на территорию лагеря. «Охрана молодежи и территории на высоте», – подумала она про состояние забора и крадучись вернулась в свой корпус.
Слоняясь в часы отдыха по административному зданию, Ульяна читала все объявления и информационные справки, развешанные на стенах. Чтение этих скучных, по много раз откопированных листов создавало хоть какую-то видимость осмысленной деятельности. Плавиться от зноя, лежа на кровати, и ждать, пока Тим не ответит на эсэмэс, было уже невыносимо.
Валя в жару чаще всего читала и вообще не хотела вставать с кровати до начала второй рабочей смены, а Оля днем занималась чем-то своим, встретиться и поболтать с ней удавалось не всегда.
Девушка вздохнула. Ей казалось, что с каждой минутой в лагере она становится все глупее. На улице жара, Интернет в здании вообще пропал, разговаривать абы с кем не хочется, так что из дневных развлечений оставались только бумажки в коридоре. Во всяком случае, там было прохладно.
