вот этого самого безответного — куда?
Саша плакала недолго, слезы не облегчали боль и злость. Она вскочила с кровати, начала стаскивать и кидать на пол постельное белье. Одеяло швырнула вправо подушку влево. Вцепилась в простынь, дернула один раз, второй третий, пытаясь вытащить ее из-под матраса. Остановилась, увидела на полу упавшую с кровати тряпичную куклу. Она валялась на полу и безучастно смотрела в потолок своими глазками-пуговками. Девочка оставила простынь в покое, подняла с пола игрушку. Держа ее в руках, подошла к своему письменному столу в поисках подходящего инструмента.
Открыла первый ящик — захлопнула, открыла второй, взяла в руки циркуль, раскрыла его, перехватила поудобнее и, положив бедного уродца на стол, стала с силой водить иглой от циркуля по ручкам, ножкам, голове несчастного. И только когда на ручке и спине тряпичного человечка появились разрезы, она оставила циркуль в покое. Села на диван и стала осматривать, что натворила. На нее накатила жалость к своей куколке, к себе. Последний раз всхлипнув, она принесла шкатулку с нитками, вырезала несколько черных лоскутков и принялась делать заплатки на порезах. Подлатав куклу, она на вытянутых руках покрутила ее, рассматривая.
— Вот и будешь не такой, как все, — произнесла она хмуро, — покалеченный уродец.
Осмотрела сотворенный в комнате хаос, вздохнула, начала наводить порядок. Куклу спрятала под подушку, чтобы мама не увидела и не начала задавать вопросы. На которые, к слову, у Саши ответов не было.
— Алло, строгий отец у телефона, — с юмором у Сергея Борисовича всегда было отлично.
— Пап, привет, мне надо с тобой поговорить, — немного помолчав, сказала Саша.
— Что-то случилось?
— Нет, нет, ничего, просто надо.
— Ну, если надо, я готов.
— Я тогда тебя встречу после работы? — Саше нравилось, что папа не задавал лишних вопросов, не развозил тему. А вот мама бы просто так не согласилась, выспрашивала бы, зачем да почему.
Они заняли столик у окна. Саша смотрела, как прохожие, подняв воротник от февральского ветра, спешили по домам, а в кафе было тепло, уютно, на столе горел абажур, стоял в вазочке небольшой букетик цветов.
— Как думаешь, нас дома побьют, если мы с тобой перекусим? — папа с интересом перелистывал меню.
— Мама, наверное, обидится, что мы ее не позвали? — полуутвердительно-полувопросительно произнесла дочь.
— Ну что ж, тогда мы только заморим червячка, — подмигнул ей Сергей Борисович и помахал официанту.
— У меня сложилась ужасная ситуация, — не поднимая глаз от креманки с мороженым, начала девочка.
Папа отрезал кусочек блинчика, макнул в сметану, отправил в рот, зажмурился. Саша знала, что, несмотря на показную дурашливость, он слушает очень внимательно.
— Мне признались в любви два мальчика. И я, я не знаю, что мне делать. — Она подняла глаза и в упор без улыбки посмотрела на папу.
Отложив приборы, папа молчал, обдумывая услышанное.
— А ты как к ним относишься?
— Они мне нравятся, но говорить о любви…. — Саша развела руками в сторону. — Миша, он такой воспитанный, но достает меня своим рыцарством. А Леша, — она помолчала, — Леша боксер.
— Понимаешь, Сашка, со своей мальчуковой стороны скажу тебе: мальчиков тоже нельзя обижать. Они испытывают светлые, добрые, искренние чувства, называют их любовью. Ты должна действовать крайне деликатно. Насмехаться, издеваться, впрочем, это не про тебя… Н-да, задала ты мне задачку. — Он смешно, по-детски обеими руками взъерошил на макушке темные короткие волосы.
— Поговори с ними, сделай упор на их положительные стороны, но скажи правду о своих чувствах, симпатия у тебя там или что. Скажи, что согласна дружить. — Ох, нелегко давался папе серьезный тон разговора, шутками-прибаутками легче сыпать.
Они, позвонив маме и предупредив, что задержатся и придут неголодные, просидели в кафе до позднего вечера. Саша рассказала, как познакомилась с Алексеем, с какой легкостью она согласилась сходить посмотреть на его бой и как просидела оба раунда до нокаута, закрыв руками глаза.
Вечер пятницы февраля папа и дочь провели в теплой, почти весенней обстановке.
Торопясь домой, не дожидаясь девчонок, она одна вышла из раздевалки. В холле спортивного комплекса ее ждали Миша и Алексей. Мальчики увидели Сашу и одновременно сделали шаг ей навстречу, один от кулера, второй от гардероба. Втроем они остановились в центре холла. Повисла неловкая пауза.
…Это была лучшая тренировка за последний месяц, Саша играла на подъеме. Она атаковала, принимала и блокировала мяч. Увлекаясь, брала на себя роль центрального блокирующего. Освистанная в очередной раз, тяжело дыша, подошла к тренеру.
— Тебе, я смотрю, неймется, — Игорь Дмитриевич побарабанил пальцами себя по ноге. — Значит так, Горячева, завтра на игре ставлю тебя в центр блокирующей. Допрыгалась ты, — улыбаясь, добавил он.
— Есть, — победно вскинула руки Александра.
— Я что-то не расслышал, — наигранно удивился тренер.
— Спасибо Игорь Дмитриевич, я не подведу, — поблагодарила она и побежала догонять остальных в раздевалку.
Она торопилась домой поделиться новостью с мамой, а тут…
Девчонки из волейбольной команды одна за другой выходили из раздевалки. Хихикая и улыбаясь, они обтекали троицу в центре холла.
— Не опоздай домой.
— Помнится, ты спешила.
— Ну ты даешь, Горячева.
Долетали до Саши их шуточки, она не обращала внимания. Молчание затягивалось.
— Миша, это Алексей. Алексей, это Миша, — испытывая неловкость, представила она ребят друг другу. Она до сих пор не сделала свой выбор.
— Привет, — Миша первый протянул руку.
— Ну, здравствуй, — Алексей подал свою в ответ.
Разговаривая, они втроем вышли на улицу.
Сделав уроки, Саша достала свой дальневосточный альбом и, обложившись подушками, устроилась за шторой на своем тайном месте. Свою черно-белую латаную игрушку она положила рядом. Переворачивая страницы альбома, она рассматривала лица бывших друзей. Хотя, наверное, друзья не становятся бывшими, они или есть, или нет. Там же, в альбоме, она хранила прощальную открытку с пожеланиями дальневосточных одноклассников, почти валентинку от Ярика. Вспоминая их сегодня, она улыбалась.
Александра открыла конверт с новыми фотографиями. Альбом пополнился счастливыми моментами московских каникул, несколькими фото с игры в Саратове от Яны. Валентинкой с признанием от Миши.
Закрыв альбом, Александра прижала его к груди, задумалась. Взгляд ее упал на неровно пришитые заплатки. Легко спрыгнув на пол, она вышла из комнаты и вернулась обратно с маминой корзиной для шитья. Поискав, достала из нее ярко-красный в белый горох лоскуток, нитку, иголку и начала шить. Заменив черные заплатки на теле своего уродца желтыми, она, улыбаясь, надела на куколку сшитую яркую юбочку.
«Хм, чего-то еще не хватает». Повертела куклу в руках. Встала, взяла
