– Мне нравится одна девушка. Она прямая, честная, не кокетка. Пока не отвечает мне взаимностью, но я надеюсь. И она к тому же хорошенькая.
Йи Лин-у – 25 лет, коренной тайбэец, биолог, научный сотрудник Академии наук Синика.
– Я знаю, многие девушки хотят со мной познакомиться, завязать отношения. И я стараюсь никого не обидеть. Но пока еще никому не назначил свидания. Почему? Не встретил такую, чтобы почувствовать в ней родственную душу. Ведь можно говорить о чем угодно – о работе, семье, политике, но говорить по-разному. У меня так еще не было, чтобы я чувствовал, что мы имеем с нею в виду одно и то же. Слова вроде бы те же, а смысл, который в них вкладывается, разный. Это, наверное, трудно объяснить, вы меня понимаете? Насчет внешности… ну, не знаю, на дурнушку я, наверное, внимания бы не обратил, хотя красавица мне тоже ни к чему. Мне кажется, что умная девочка некрасивой быть не может: она знает, как сделать себя привлекательной. А красоток я, пожалуй, даже боюсь.
Я специально взяла людей из разных социальных слоев, разного географического происхождения и выявила некоторые общие черты. Впрочем, об этом потом. Вернусь к интервью, но теперь уже с девочками.
Девочки
Сяо Чен-хуа – 23 года, высокая, статная, правильные черты лица. Говорит неспешно, вдумчиво.
– Мой бойфренд, американский моряк, старше меня на 10 лет, мы с ним видимся раза два-три в году. Меня все спрашивают: почему ты не выбрала себе кого-нибудь в Тайбэе, было бы удобнее. А потому что некого выбирать. Все здешние мальчики именно «мальчики», у них нет чувства ответственности за девушку, за будущую семью. Они сексуально озабочены. Для них главное – доступность. А мой жених должен быть обстоятельным, всерьез думать о семейной жизни. И он должен заботиться обо мне.
Красота? Для меня во внешности мужчины главное, чтобы был не меньше меня ростом, я, видите, какая высокая, а китайцы ведь все маленькие. Все остальное никакого значения не имеет.
Лин Куан-линг – 23 года, приехала из небольшого городка, быстро вписалась в столичную жизнь, покоряет всех своей живостью и острым умом.
– В мальчике самое главное серьезность. И начитанность. Я сама люблю читать, мне нравится говорить о книгах, ну и, конечно, он должен меня хорошо понимать. А как он выглядит – для меня это вообще не вопрос.
Чин Йи-чен – 19 лет, коренная тайбэйка, студентка первого курса.
– С мальчиком прежде всего должно быть весело. Я люблю шутников, люблю посмеяться. Внешность, конечно, тоже имеет значение. Люблю симпатичных. Но некоторые мальчики считают, что «симпатичный» – это когда волосы крашеные, лакированные и торчат кверху. Мне это просто смешно.
Шелли Су – 21 год, коренная тайбэйка, студентка.
– Знаете, на что мальчики больше всего обращают внимание? Как девочка одета, какие у нее сережки, колечки, что у нее болтается на шее. А я ищу такого, чтобы мог оценить мой внутренний мир, которого бы интересовало мое «я».
Не стану излагать другие интервью. Они так или иначе повторяют приведенные, хотя, конечно, и варьируются. Но главное, они дают возможность сделать некоторые выводы.
Вывод первый. Девочки и мальчики плохо знают друг друга, судят поверхностно, а потому часто и неправильно. Вывод второй. Для тех и других внешние качества партнера играют далеко не главную роль. Для мальчиков, естественно, внешность более важна, для девочек – менее. Однако привлекательность – это не столько красота в прямом смысле слова, сколько улыбчивость, притягательность, обаяние. И третье – в критериях молодых людей обоих полов важную роль играют интеллект и душевность.
Секс до брака
На темы сексуальных отношений я много раз говорила со своими студентами в Америке. И это не составляло ни малейшего труда. Студенты обоего пола откровенно и естественно делились со мной своим сексуальным опытом. При этом разницы между девочками и мальчиками почти не было. Эта открытость облегчала мою задачу. Однако, признаюсь, она меня немного смущала. Очень уж трезво, деловито говорили юные американцы об интимных отношениях.
В Тайбэе это оказалось значительно трудней. Почти каждый раз на мой вопрос об отношении к сексу собеседник или собеседница смущались, отводили глаза в сторону. Бывало, и довольно часто, вообще отказывались говорить на эту тему. В других случаях соглашались, но нехотя, испытывая большую неловкость.
Сексуальная революция здесь, конечно, тоже победила. Однако, в отличие от Запада и Америки, все-таки не стала нормой и эталоном отношений между полами. Да, девочки и мальчики получают свой сексуальный опыт на два-три года раньше, чем двадцать лет назад. Однако далеко не все, и даже не большинство. И общественное мнение к этому еще совсем не приучено. Я долго искала социологические данные, листала диссертации и академические исследования. Однако, как только тема касалась отношений сексуальных, обязательно следовало примечание: «Достоверные данные получить не удалось ввиду закрытости респондентов».
«Респонденты» закрыты не только для социологов: даже друг с другом они не так откровенны, как те же американки. Нина призналась мне, что сериал «Секс в большом городе» покоробил ее не столько откровенно эротическими сценами, сколько откровенностью подруг, которые делятся друг с другом подробностями этих отношений. «Я не могла бы этого рассказать ни одной своей подруге, даже Тане», – сказала мне Нина.
Поэтому и мои выводы будут верны лишь в той степени, в какой мне удалось раздобыть факты.
Итак, мне показалось, что по отношению к сексуальному опыту тайбэйские студентки делятся на три категории. Первая: современная девушка не должна следовать традиционному запрету на интимные отношения до брака. Она может выбирать себе сексуального партнера на любой срок и в любом возрасте, даже в школьном. Ничего стыдного в этом нет. С таким отношением к сексу мне лично пришлось столкнуться всего три раза, из чего я делаю вывод, что мнение это не сильно распространено.
Вторая группа, и, как я понимаю, самая многочисленная: нет ничего предосудительного в том, чтобы завести бойфренда до брака, но только такого партнера, за которого ты потом собираешься выйти замуж (это, конечно, не значит, что так оно и случится). С таким отношением я встречалась часто, и мне показалось, что оно наиболее распространено.
Третья группа считает, что девственность нужно сохранять до самого брака. По моим наблюдениям, эту точку зрения разделяет достаточное число девочек и даже мальчиков.
Как я уже сказала, сексуальная революция сюда пришла позднее, чем в Европу и Америку. Если там либерализация половых отношений стартовала в 1960-е годы, то на Тайване это началось лишь к концу прошлого века. В 1990 году в Тайбэе вышла книга: «Почему они молчат?», а в 1994-м – «Отважная женщина». Обе книги призывали к сексуальной свободе для женщин, бунту против мужского господства в семье. Авторы особенное внимание уделяли chastity (целомудрию, традиционному сохранению невинности для девушки). За 10–15 лет сексуальная революция, как и положено любой революции, произвела огромные перемены в менталитете и поведении молодых тайваньских женщин. Однако не всех.
Приведу рассуждения Л. (по понятным причинам я не называю имени), 24-летней аспирантки:
– Я встречаюсь со своим бойфрендом уже четыре года. Он за это время окончил университет и получил престижную работу в успешном бизнесе. Но ему еще нужно время, чтобы встать на ноги. Я тоже еще не готова к замужеству. Слишком много времени уходит на учебу, да я еще и подрабатываю. Видимся мы раз в неделю, на выходные. Он заезжает за мной на мотороллере, и мы едем гулять. Иногда в парк, иногда в кино. Потом идем в кафе. Там же встречаемся с друзьями.
Мы любим друг друга, мы знаем, что обязательно поженимся. В наших отношениях много нежности, но секса, однако, нет. Он несколько раз просил меня перейти эту черту, укорял меня, что я несовременная девушка. Я отвечала, что знаю, что я несовременна, и не стыжусь этого. Почему я должна следовать моде? У меня есть свои принципы. Мое chastity до брака – залог того, что я сохраню верность мужу и потом, на всю жизнь. Он меня понял, сказал, что любит меня и уважает мои принципы.
