Александр Саенко - Человек, который был Богом. Скандальная биография Альберта Эйнштейна

Звезды ярко вспыхнули. Столько лет они светили над миром, наблюдали за людьми, решали, кто кем станет. Одним выбрасывали несчастную судьбу, другим — обычную, с земными страстями, радостями и бедами, а иных они делали подобными себе, наделяли ярким талантом, чтобы они смогли отразить прелесть и красоту, в которой обитали сами звезды. Эти люди поднимали человечество на ступеньку выше, приоткрывали грань непознанного, позволяя людям иначе взглянуть на мир, Вселенную и себя.

Одним из них стал Альберт Эйнштейн. Автор теории, перевернувший мир, с дерзкими идеями и неземными помыслами, открыл перед приземленным человечеством самые яркие космические законы.

Телепортация, лазер, управление временем — он все это подарил людям. Грандиозные идеи, так и не до конца, иногда словно выходят из мрака. На удивление, приземленность поначалу не позволяет людям многое понять, и они спохватываются только много лет спустя, когда тех идей и след простыл… Но, даже разбившись о земную реальность, судьба гениев остается загадкой, «жемчужиной», она полна чарующих тайн и покрыта мраком неизвестности.

Кем он был, этот «повелитель физики XX века»? Одним из тех, кому звезды предопределили особую, неземную судьбу, кого попросили поднять людей на ступеньку выше. Что он и сделал, отдав самое дорогое, что у него было: свою жизнь.

За окном темнело. Хлопотный день окончился и наступал вечер. Но в доме Паулины и Германа Эйнштейнов никто не собирался ложиться спать. В маленькой кроватке лежал недавно родившийся младенец, и родители сидели и молча смотрели на него. Паулина положила голову Герману на плечо и произнесла уже в тысячный раз:

— Как ты думаешь, дорогой, кем станет наш сын?..

Герман медлил с ответом, вглядывался в темноту, смотрел на малыша, спавшего тихим и безмятежным сном. Он себе задавал тот же вопрос, но ответа не знал. Математиком, музыкантом, торговцем…

— Я не знаю…

Герман умолк, обнял жену и погрузился в размышления. Что может чувствовать отец будущего гения? Какие-то смутные предчувствия роились в его душе, но все выглядело призрачно и нереально, а суровая действительность уже научила не строить радужных надежд. «Добился бы счастья, и этого достаточно, а если и станет не таким, как все, его ожидает не лучшая судьба».

— Ученым ему не быть, мне не хватит денег на образование. Не знаю, сможем ли мы ему помочь. Но главное — чтобы он радовал нас с тобой, правда?

Ребенок спал безмятежным сном. Предчувствие в сердцах родителей так и не оформилось, и они не предполагали, что перед ними в маленькой кроватке безмятежно спал человечек, которого ожидало великое будущее.

Альберт играл на полу у отца в кабинете. Пришел дядя Якоб, и радости Альберта не было границ. Иногда они играли в «математику». Дядя рассказывал о странных закономерностях мира чисел, и маленький Эйнштейн часами его слушал. Родители лишь разводили руками: разве в это «играют» в пятилетнем возрасте?

— Ты его переутомишь. А потом вырастет неполноценным, перестань его мучить! Ему пять лет! — говорила Паулина.

Но Якоб лишь отмахивался…

В тот день братья долго спорили, как лучше организовать торговлю. Дела в лавке шли из рук вон плохо.

— Просто перемножь прибыль по месяцам, ее среднее значение пускай будет равным, — произнес Якоб, а Герман кинулся в расчеты. Что-то не выходило, он нервничал, хотя это же простое умножение…

Альберт тихо произнес:

— Якоб, дай (он с трудом говорил) папе таблицу степеней…

— Зачем она мне? — удивился Герман.

— Если умножать те же числа, — губы не слушались, — нужны степени… мы с дядей считали…

Как тяжело говорить, даже слезы почему-то навернулись на глаза…

— Он что — понял? — пробормотал Якоб, но повиновался и достал исписанный числами лист. — Как он мог разобраться?! Альберт!..

Но, услышав мамин зов, он кинулся прочь, оставив наедине пораженных братьев. «А что тут сложного? — улыбался он про себя. — Когда-нибудь я стану великим математиком!».

Медленно тянулось время. Альберта дико поражало, почему, когда он играл, стрелки на часах летели стремительно, а в школе, как назло, передвигались медленно. Он ненавидел монотонно тикающие часы в классе. Почему так?… Он размышлял, рисовал какие-то закорючки, вспоминал разговоры с дядей, но невозможно было ничего понять. Спросить бы кого-нибудь, но Альберт не мог. Его проблемы с речью ужасали всех. Он много раз повторял одно и го же, чтобы потом внятно произнести.

Не мог сказать «Доброе утро», позвать сестру, мать, отца. Слова вырывались с трудом. Уже два года, как в школе он превратился во всеобщее посмешище. Выходя к доске, не мог говорить, и с позором, давясь слезами, садился на свое место. «Ты — умственно отсталый, — кричал учитель немецкого языка, — тебя давно пора выгнать! Из тебя ничего не выйдет. Даже родного языка не знаешь!».

Альберт рыдал, сжимал от злости кулаки, хотел ответить, но… не мог. Губы не слушались, а учеба стала адской каторгой с вечными насмешками и издевательствами.

— Не хочу… не хочу… не хочу, — повторял он матери каждый день, но более ничего произнести не мог. Несчастные родители звали докторов, платили деньги, но специалисты разводили руками.

— Подумайте о том, — произнес однажды популярный на всю Германию доктор, — чтобы отдать его в интернат. Я подозреваю у Альберта легкую степень слабоумия. Он не сможет жить в нормальном обществе.

С детства Альберт стал религиозен. Никто не понимал этого странного стремления. Альберт пытался объяснить: стремясь познать Вселенную, мы должны разобраться с Богом, если тот — ее автор. Зачем такое доброе существо сотворило этот ужасный мир?

Но перед Богом он испытывал и страх. Он захватывал его, стоило Альберту перешагнуть порог церкви. Какое же могущество у этой сущности, если она создала этот мир?…

Священники Альберта всегда удивляли. Он внимательно наблюдал за ними, замечая их настоящие чувства, эмоции, желания. За умиротворенными улыбками Эйнштейн видел ложь, игру, лицемерие. Честность, доброта, любовь превратились лишь в маску, за которой пряталось настоящее человеческое существо. Он не мог с этим смириться, ведь эти качества считал священными. Однажды он не выдержал…