А эскадрилья Полбина совершит свой последний, девятнадцатый вылет. И снова, как было до этого, все машины вернутся на базу. Родина отметит подвиг Ивана Семеновича Полбина орденом Ленина. Летчики заправят машины и возьмут курс к родным «берегам». Иван Семенович Полбин радостно обнимет жену, детей. А потом снова уйдет летать на только что отремонтированной машине. И будет готовиться в академию, но поступить не успеет. Начнется Великая Отечественная война.
«Две группы скоростных бомбардировщиков под командованием майора Полбина, — сообщала фронтовая газета, — на бреющем полете внезапно обрушились на вражеские войска. Застигнутые врасплох фашисты, бросая оружие, в панике разбежались. Бомбами и пулеметным огнем бомбардировщиков было уничтожено несколько батарей противника на огневых позициях, колонна артиллерии на марше, обстреляны и разогнаны скопления пехоты. Летчики уничтожили десятки легковых и грузовых машин...»
А вскоре после этого вылета на аэродром пришла телеграмма, в которой пехотинцы горячо благодарили летчиков за успешную работу. «Ваши бомбы метко разили врага, — писали они, — прямым попаданием в легковую автомашину убит фашистский генерал».
Так встретил фашистов на родной земле крестьянский сын, воспитанник Ленинского комсомола, коммунист Иван Полбин. К сентябрю 1941 года он сделал более 70 боевых вылетов. Имя отважного летчика стало широко известно на фронте. Как командир-воспитатель, он не всегда мог вылетать на боевое задание, хотя его сердце, казалось, было с каждым экипажем. Но на земле дел тоже хватало. Учить летать других. И все же на самые ответственные задания вылетал сам во главе полка. Чаще всего это было в темные ночи, в непогоду, делали по два-три боевых вылета за сутки.
В одном из писем, на котором стояла еще дата 3 августа 1941 года, он писал жене: «Друг мой, воюю уже больше полмесяца. Люди работают прекрасно! Немцев бьем днем и ночью. Для них наш полк является страшной, неумолимой силой. Неоднократно, кроме благодарностей всему составу полка от командования, мы получаем выражение признательности от наших наземных войск, которым приходится помогать с воздуха».
Много подвигов во имя Родины совершил летчик — командир соединения, гвардии генерал-майор авиации И. С. Полбин. В Ульяновском краеведческом музее имеется специальный уголок, посвященный знаменитому земляку. Сюда заботливыми руками музейных работников собраны различные фотографии Ивана Семеновича. На всех ранних и более поздних — серьезный человек с правильными чертами русского лица и вдумчивыми глазами, широким открытым лбом, копной пышных, аккуратно зачесанных назад волос, упрямым волевым подбородком. За годы войны менялся его облик, мужал его взгляд. Но неизменным он оставался в главном: в отношении к людям, в отношении к своему делу.
С каждым днем И. Полбин совершенствовал свое мастерство, воспитывал у подчиненных находчивость, мгновенную реакцию, умение быстро ориентироваться в сложной обстановке, анализировать бой, делать выводы. Эти качества ярко проявились в боевых вылетах в битве за столицу нашей Родины — Москву.
* * *
В один из ненастных дней, когда бушевала непогода и, казалось, земля смешалась с небом, скоростные бомбардировщики на бреющем полете пошли на врага. Они имели определенное задание: обнаружить скрытно подошедший резерв противника, уничтожить его. Пролетая над одной из деревень, занятых врагом, майор Полбин обратил внимание на тщательно замаскированную группу скотных дворов. «Зачем такая маскировка?» — мелькнула у Полбина тревожная мысль. Чутье опытного воздушного бойца подсказало ему, что враг затаился. Он еще раз прошел над «скотными дворами». Эта цель не была указана в боевой задаче. И все же Полбин решил бомбить. Летчики ударили залпом и тотчас убедились в прозорливости своего командира. От места бомбежки к небу поднялись густые черные клубы дыма горящих вражеских танков, автомашин, фургонов с горючим.
Летчики, ведомые Полбиным, всегда появлялись внезапно над головами фашистов. Он считал это одним из важнейших качеств летчика в современном бою — уметь сквозь гряды облаков и дождь подойти к противнику и обрушиться на него всей мощью. Сам водил группы так, чтобы скрытно выходили в тыл врага и били по скоплению боевой техники, живой силы, нанося им максимальный урон.
В один из таких боевых вылетов неожиданно в пылу боя из строя вышли оба мотора на самолете Полбина. А внизу территория, занятая фашистами. Казалось, смерть заглянула ему в глаза, и он даже ощутил ее мгновенное холодное дыхание. На какой-то миг в память из далекого далека ударилось детство, с той самой дорогой проселочной, по которой его мать провожала в летную школу. Заскрипел зубами, впился глазами в надвигающуюся землю, словно хотел оттолкнуть ее от себя. Перетянул на свою территорию. Потом сам удивлялся, как долго планировал. Кто-то даже пошутил тогда:
— Везет командиру. Перед ним даже земля отступает.
Только знали все: везенье это — в летном мастерстве Ивана Полбина, его умении правильно и точно строить расчет. И к концу 1941 года на боевом счету Полбина было 3500 убитых фашистских солдат и офицеров, 160 танков, 370 машин, три дивизиона артиллерии, 18 вражеских самолетов, причем 12 из них уничтожены в воздухе. Орден Красного Знамени был наградой Родины отважному советскому летчику.
«...Все прекрасное, что имеет в своей жизни наше поколение, мы должны сохранить и сберечь... для наших детей, так же как берегли для нас наши деды и отцы в прошлом», — писал он домой. Ради этой победы, во имя будущего они каждый день шли в бой. Побеждали, теряли товарищей, с болью и горечью ожидая самолет на базу, хотя и знали, что он уже никогда не вернется. В один из вылетов погиб и бывший секретарь комсомольской организации эскадрильи на Халхин-Голе Александр Пасхин. Произошло это в дни октябрьского наступления фашистов под Москвой. Экипажи совершали по нескольку вылетов в сутки, наносили ощутимые удары по врагу.
Однажды ночью Полбин вылетел в паре с экипажем Александра Пасхина. Цель — уничтожить скопление танков. Гитлеровцы рвались к железной дороге между Москвой и Ленинградом. Танковые колонны шли под защитой специальных подразделений зенитной артиллерии. Над целью наши самолеты попали под жестокий обстрел, яркими факелами горели танки, освещая объекты для наших бомбардировщиков. Вдруг такой же факел вспыхнул в ночном небе рядом с Полбиным, и в тот же момент в наушниках прозвучал глухой взволнованный голос Пасхина: «Горим, командир. Стрелок убит. Идем на таран. Пасхин, Николаев...» Последние слова прозвучали как клятва двух коммунистов.
