Перерывы между вылетами на патрулирование мы использовали для теоретической подготовки и оказания помощи испанским друзьям из технического персонала в освоении материальной части самолетов. Удалось выкроить время, чтобы погостить у Ивана Девотченко. Его эскадрилья базировалась на соседнем аэродроме — в Сан-Хавьере.
— Очень рад, дружище, что погостишь у нас, — сказал Ваня, обнимая меня сильными руками спортсмена.
Слово «погостишь», пожалуй, не совсем точно выражает цель моего приезда в Сан-Хавьеру. Здесь кроме чаепития мы занялись неотложными делами. Установили прямую телефонную связь между обеими нашими эскадрильями. Отработали систему связи на случай массированных налетов противника на Картахену. Обменялись мнениями о тактических приемах, которые могут оказаться наиболее эффективными в воздушных боях на подступах к Картахене. Ведь прикрытие этого портового города — важного в оперативном и стратегическом отношении опорного пункта республиканцев — составляло нашу общую задачу. Выполнение ее требовало тесного взаимодействия обеих эскадрилий.
Возвратившись из Сан-Хавьеры, увидел грустные лица Хосе, Лопеса, других испанских ребят. «В чем дело?» — мелькнула мысль. Спрашиваю Хосе:
— Почему загрустил?
— Жаль расставаться с советскими техниками, — ответил он.
Вскоре мы сидели за столом, накрытым заботливыми руками испанских друзей. Казалось, что с цитрусовых плантаций, садов и виноградников на стол собраны лучшие плоды. Испанцы — наши коллеги по эскадрилье — произносили теплые слова в адрес сидевших рядом с нами четырех советских техников, отъезжавших на Родину. Они закончили свою работу, подготовили себе достойную смену из числа испанских товарищей.
Отъезжающим преподнесли памятные подарки. Пожелали им счастливого пути, благополучного возвращения на родную землю. Пожелания эти были очень сердечными. Испанские товарищи напомнили техникам, что франкистские, итальянские, немецкие корабли и подводные лодки усилили пиратские действия в нейтральных водах Средиземноморья, предательски нападают на советские корабли.
— Будьте осмотрительны в море. Вас ждут семьи, и мы искренне желаем, чтобы вы в полном благополучии возвратились к ним, — сказал Лопес, обращаясь к нашим техникам. — Нам нелегко расставаться с вами, ведь в каждом из вас мы видим доброго друга, учителя, бойца-интернационалиста.
…Вместе с начальником штаба и командирами звеньев эскадрильи я «путешествовал» по топографической карте, усеянной разноцветными знаками, обозначавшими расположения огневых позиций танковых, артиллерийских и пехотных частей противника. Особенно пристально мы всматривались в те знаки, которые обозначали вражеские аэродромы, где базируются самолеты, поставленные мятежникам Италией и Германией. Оживленно мы обменивались мнениями о возможных вариантах предстоящих воздушных боев. Наш разговор нарушил дежурный по эскадрилье:
— На аэродроме товарищ Мартин… — доложил он. Уже при первой встрече на испанской земле с Е. С. Птухиным я узнал от него, что под псевдонимом Мартин советником комиссара республиканских ВВС работает Филипп Александрович Агальцов. Его приезд в нашу эскадрилью не был для меня неожиданностью. Мы готовились к крещению огнем, к воздушным схваткам. Вполне естественно, что советника комиссара ВВС республиканской армии не могло не интересовать положение дел в молодой, еще не обстрелянной эскадрилье, настроение ее людей, их запросы, чаяния. Филипп Александрович решил первым долгом познакомиться с летчиками, инженерно-техническим персоналом. Знакомство начал не в штабе, не за столом, а на местах, где находились люди.
Выше среднего роста, с густой каштановой шевелюрой, с бронзовым загаром на моложавом лице, по-спортивному подтянутый, Филипп Александрович идет от самолета к самолету, всматривается в новенькие И-16. Расспрашивает пилотов, как вели себя машины при облетах и пристрелке. В его голосе я не улавливаю той сухой официальности, которая свойственна начальникам, тянущимся к большим размерам власти. Тон его вопросов, разговора спокоен, деловит. Без жестов, без деланного пафоса и красноречия Агальцов отдает должное личному составу эскадрильи за бдительное дежурство в воздухе, за хороший порядок на аэродроме. Вместе с тем он с большой прямотой, тактом и знанием дела говорит о сложности задач, которые придется решать нам, летчикам, еще не нюхавшим пороха в испанском небе.
Ознакомившись с жизнью и бытом личного состава, с планом боевого дежурства эскадрильи, Агальцов высказал ряд очень полезных для нас пожеланий, внес некоторые коррективы в план культурно-массовой работы. Он пожурил нас за то, что со дня прибытия в Лос-Алькасарес мы работали без выходных.
— Война же, товарищ Мартин. Разве нам до отдыха? — пытался я как-то оправдаться.
— Война… Что ж, по-вашему, война — значит, из кабины не вылезай? Ненадолго хватит таких воинов, которые не умеют восстанавливать свои силы. И на войне надо жить разумно. Отдых обязательно следует организовать, тем более что обстановка пока благоприятствует.
— А когда на фронт, товарищ Мартин? — повторил я свой вопрос, заданный ранее Е.С.Птухину.
— Командование считает, что положение на фронте несколько стабилизировалось… Затишье. Будете здесь выполнять задачи по прикрытию военно-морской базы и промышленных предприятий. В окрестностях Картахены — рудники по добыче цветных металлов. Объекты очень важные.
«Охранять объекты, конечно, надо, но нам и подраться по-настоящему хочется», — думал я про себя.
Вечером того же дня в присутствии нашего комиссара Мартина мы провели первое организационное собрание партийного землячества. Вопрос решали один — выборы председателя и двух его заместителей. Филипп Александрович нам пояснил:
— Партийное землячество — особая форма организации коммунистов, создаваемая лишь в интернациональных подразделениях интернациональных бригад. В этих подразделениях служат люди, принадлежащие к компартиям разных стран. Единая организация коммунистов оказалась бы разноязыкой, и осуществлять руководство ею было бы делом не простым. Поэтому в Испании мы создали свое партийное землячество. Задача партийного землячества — обеспечить авангардную роль коммунистов в боях, в труде. Место коммуниста — там, где требуется риск, где наиболее трудно и опасно, где необходим пример личной храбрости. «Коммунисты — вперед!» — этот клич времен Октябрьской революции, гражданской войны остается для нас, членов ленинской партии, незыблемым.
Так коротко и ясно была определена главная задача партийного землячества.
