Exodus была также известна своим доктором, который был там главным. Такие парни, как он, стремятся узнать, как наркотики влияют на тело, но для меня вся эта информация ничего не стоила. Пока наркозависимый ширяется, он сумасшедший. В моменты, когда он не на игле и начинает выполнять программу, ему становится лучше. Это самая элементарная схема, но они пытаются усложнить ее психиатрическим жаргоном и детоксологией. Стоит только забрать наркота с улицы, дать ему жилье, поставить на ноги, и ему станет лучше. Я убедился в этом на примере тысяч наркозависимых, с которыми я пересекался и которые хотели вылечиться. И не важно, каким замечательным был их врач.
Exodus был частью большей клиники Marina del rey. Клиника не была связана с тюремной программой, поэтому здесь не было тех, которые выбрали реабилитацию вместо тюрьмы. Она была роскошнее, чем Section 36, но не такой роскошной, как Promises, клиника в Малибу, на фоне которой Four Seasons выглядела как Holiday Inn. Но опять же, место не имеет значения. Ты или собираешься работать и решить свою проблему или нет. Тебе не нужна Promises; ты можешь завязать в Армии Спасения на деревянных нарах. Я встречал людей, которым это удалось в обоих случаях, и встречал тех. кому это вообще не удалось.
Пребывание там стало для меня чудесным опытом. Я подружился с 10 самыми нетипичными людьми в моей жизни. Это были причудливая старушка из какого-то города на севере, бразильский доктор, и парень на таблетках из Техаса. Моим первым соседом по комнате был гомик из самого сердца Америки, из Кентукки или Миссури, или еще откуда-то. Это была классическая история, молодой непонимающий ребенок, воспитанный в футбольном городке на западе, не получил того мужского начала, вокруг которого вертелся целый мир, так его семья не признавала, отдаляла его. Он переехал в Голливуд, нашел своих собратьев, а также мир алкоголя и наркотиков, и пошел по нисходящей спирали. Он был так накачан Викодином, что размельчал его и посыпал им кашу на завтрак.
Он ушел, и следующим моим соседом стал черный анестезиолог из Иглвуда, который воспитывался в высокоуважаемой семье. Став доктором, он дал семье повод для гордости, но потом оказалось, что он многие годы злоупотреблял лучшими наркотическими медикаментами. Итак, он пришел, как и все мы, на 30 дней. Вы можете подумать, что он хранил в секрете, что он разочаровал свою семью. Через пару месяцев после клиники мне позвонили. У него случился рецидив, он не мог выносить агонию и стыд перед семьей, поэтому он заперся в туалете госпиталя, в котором он работал, и выбрал наиболее тяжелые наркотики для передозировки. Некоторые из Exodus ходили на его похороны и это было впечатляюще. У него была большая семья, и один из его братьев был проповедником. На похоронах все плакали навзрыд, включая друзей по клинике, которые стояли в заднем ряду.
Удивительное общество образовалось здесь, и я стал другом каждому из них. Ты осознаешь возможность своей кончины через жизни других людей. Ты делаешь те же вещи, что и они, но ты не можешь увидеть это в себе. Однако,ты начинаешь понимать все эти трагедии и чудеса через других людей. Такие ситуации открывают глаза и сердца. Ты находишься в этом чертовом госпитале Marina del Rey, спишь в маленькой кровати, делишь свою комнату с другим, и тебе приходится идти в кафетерий, чтобы позавтракать. Ты просто вынужден думать: “Что я сделал не так? У меня была цель и мне было хорошо, но сейчас я здесь вместе с другими сумасшедшими людьми, медсестрами и докторами, и коменданты говорят мне, что делать и куда идти, и у меня сегодня отчет для группы. Надо же, я думал, что стою большего”
Пока я был в клинике, у меня проводились групповые собрания с семьей и друзьями, и Фли был там. Проходя круг, консультант повернулся к Фли и сказал “Фли, расскажи нам, как ты чувствуешь себя, когда Энтони где-то принимает наркотики, и ты даже представления не имеешь, где он и собирается ли он вернуться” Я ожидал, что Фли скажет: “Этот засранец меня задолбал. Мы должны были репетировать и писать. Я ждал его 12 часов, но этот ублюдок не появился. Я совершенно готов заняться чем-нибудь другим”. Вместо этого Фли начал всхлипывать, что усыпило мою недоверчивость. Он сказал “Я боюсь, он собирается умереть прямо у меня на руках. Я не хочу, чтобы он умирал, но продолжаю думать об этом”. Я никогда не представлял, что он может испытывать такие чувства.
Лечение в ExoduS до сих пор занимает основную часть в моей жизни. За те 5 с половиной лет, которые я не принимал наркотики, я ни разу не молился и не медитировал. Я не понимал, что это поможет установить контакт с силами, которые надо мной. Кто-то из работников Exodus посоветовал мне начинать каждый день с молитвы. Теперь, для всех, кто пытается вылечиться, это отправная точка. Я никогда не думал, что это то, чем мне стоит заняться. Но однажды утром я посмотрел в зеркало и подумал “Ты тратишь свою жизнь здесь, так может тебе стоит воспользоваться советом того, у кого все в жизни хорошо”.
Я начал молиться каждое утро. Однажды я открыл свои мысли для высшей силы и никогда с этим не боролся. И куда бы я не пошел, я везде чувствовал и видел присутствие творческого начала во вселенной, любящей силы в природе, в людях, везде. Годами мои молитвы и размышления набирали силу и стали важной составляющей моего выздоровления в повседневной жизни.
Я провел там 30 дней, даже не думая о том, чтобы уйти. Я смирился с тем, что нахожусь там, чтобы сделать работу и вернуться в строй. В первые несколько дней они дают тебе медикаменты сверх меры, чтобы избавить организм от токсинов. Они дают Darvocets и Colonodine, чтобы снизить кровяное давление. Если ты видишь парня, шаркающего по коридору в халате и шлепанцах, значит этот чувак все еще проходит детоксикацию. Первые дни без наркотиков невыносимы: по телу бегают мурашки, и ты уже готов свихнуться без дозы. Но затем ты преодолеваешь эти ощущения и тебе становиться лучше. Они кормят тебя на протяжении всего дня, ты должен тренироваться и ходить на собрания. Они держат тебя в полной занятости.
Пока я там находился, Jaime приходила навещать меня. Bob Timmons привез Chris'а Farley увидеться со мной, это было круто, чувствовать его поддержку. Kim Jones привезла двух своих прекрасных сыновей повидаться со мной. Мне было позволено пользоваться бумбоксом, и я раз за разом прослушивал первый альбом Elastica. Я прошел 30-дневную программу, вернулся и воссоединился с миром. Слава Богу, что я был в строю, когда отец Jaime покинул его. Он умер в июне, и у меня была возможность поехать в Пенсильванию и быть с Jaime и ее семьей на протяжении этого сложного периода.
Тем летом группа внесла последние штрихи в альбом и начала снимать клипы. У нас были тонны бобин, но ничего не привлекало нас и мы снова обратились к Gavin'у Bowden, шурину Фли. Он предложил идею для клипа “Warped”, действие в котором должно было происходить в гигантском деревянном цилиндре.Съемки проходили два дня, это было наше самое дорогое видео. Я до сих пор считаю, что в нем есть просто гениальные сцены.
