Еще одной причиной угрюмого расположения духа, в котором пребывал Сталин, было наступившее после Ялтинской конференции охлаждение отношений с Польшей. В Ялте было решено, что комиссия по польскому вопросу, состоящая из Молотова, Гарримана и Кларка Керра, будет заниматься осуществлением решения по реорганизации люблинского правительства и созданию нового временного правительства Польши. Первая встреча комиссии состоялась в Москве 23 февраля, и беседа поначалу была очень дружественной, однако на последующих встречах дискуссии каждый раз перерастали в продолжительные ожесточенные споры38. Как утверждала советская сторона, в Ялте было решено, что так называемое люблинское правительство должно быть расширено за счет включения в него других политических деятелей Польши. Советская сторона также настаивала на том, что в новое польское правительство могут входить только те, кто принял решения Ялтинской конференции по польскому вопросу. Это значило, что в состав правительства не могут войти такие политики, как Миколайчик, который отказался признать линию Керзона в качестве советско-польской границы – по крайней мере, без дальнейшего обсуждения. Англичане и американцы интерпретировали решения Ялтинской конференции по Польше несколько иначе: они считали, что должно быть создано совершенно новое временное правительство, и стремились облегчить правила игры для прозападных польских политиков, которые им были угодны. К началу апреля работа комиссии зашла в тупик. Рузвельт призвал Сталина помочь преодолеть тупиковую ситуацию, однако руководитель СССР был непреклонен. Он был намерен добиться создания в Польше дружественного Советскому Союзу правительства, и дал понять, что движение вперед возможно только в том случае, если англичане и американцы примут предлагаемую Москвой интерпретацию Ялтинского соглашения. Если это произойдет, писал Сталин Рузвельту, «решение по польскому вопросу может быть достигнуто в короткий срок»39.
В это же время правительственный кризис переживала и Румыния40. В конце февраля 1945 г. заместитель комиссара иностранных дел Андрей Вышинский прибыл в Бухарест с требованием заменить существующее правительство другим, на основе возглавляемого коммунистами Национального Демократического Фронта. В результате последний из целого ряда внутренних кризисов в Румынии завершился формированием уже четвертого правительства со времени ее капитуляции летом 1944 г. Советское правительство считало, что оно действует в Румынии сдержанно, преследуя цель стабилизировать внутреннюю ситуацию, обеспечить осуществление мирного соглашения и сделать максимальным вклад страны в продолжающуюся войну против Германии. Проводить такую умеренную политику Советам постоянно мешали призывы действовать более решительно, поступавшие от коммунистических союзников в самой стране, а также интриги румынских политиков, опиравшихся на дипломатическую поддержку Великобритании и Америки. Еще больше осложняли ситуацию заявления британцев и американцев о том, что вмешательство Вышинского не отвечает требованиям Декларации об освобожденной Европе. В ответ Молотов указывал на то, что румынское правительство не выполнило условия мирного договора и не предприняло необходимых действий по искоренению фашистских и нацистских элементов в стране41. Сталин прямо не участвовал в этих разногласиях, хотя был хорошо осведомлен о событиях в Румынии советскими разведслужбами42.
Цели Сталина в Восточной Европе
Но какими были цели Сталина в долгосрочной перспективе в отношении Польши, Румынии и других стран, освобожденных, завоеванных и оккупированных Красной Армией? В ходе войны Сталин регулярно отрицал, что его целью является революция или насильственное установление коммунизма. То же самое он говорил и в личном общении своим соратникам-коммунистам. Например, в апреле 1944 г. Сталин и Молотов отправили следующую телеграмму Тито и югославским коммунистам: «Мы считаем Югославию союзником Советского Союза, а Болгарию – союзником врагов Советского Союза. В будущем мы бы хотели, чтобы Болгария отделилась от немцев и стала союзником Советского Союза. В любом случае, мы хотели бы, чтобы Югославия стала нашей главной опорой в Юго-Восточной Европе. И мы считаем необходимым объяснить, что мы не планируем советизации Югославии и Болгарии, а вместо этого предпочитаем поддерживать контакты с демократической Югославией и Болгарией, которые будут союзниками СССР»43.
Хотя главной целью Сталина было создать в Восточной Европе дружественные ему режимы, он также хотел создать геоидеологическую защитную зону вдоль западной границы СССР, чтобы обеспечить территориальную безопасность страны за счет поддержания по соседству дружественного политического пространства. Это политическое пространство определялось с идеологической точки зрения как «новая демократия». Хорошее представление об отношении Советского Союза к «новой демократии» дает обстоятельная статья «Развитие демократии в освобожденных странах Европы», напечатанная в октябре 1945 г. в теоретическом журнале советской коммунистической партии «Большевик»44.
Статья начиналась с утверждения о том, что цели Советского Союза и коммунистов в Европе выросли из данного Сталиным определения войны как освободительной борьбы, которая должна привести к разгрому нацизма, восстановлению национальной независимости и суверенитета и замене установленного нацистами в Европе «нового порядка» демократическим строем. В свете таких целей коммунистам отводится роль патриотов, возглавляющих «национальные фронты» антифашистов и демократов, работающих над созданием нового демократического порядка в своих странах. При таком новом народном демократическом строе бывшая правящая элита – особенно элита, связанная с нацизмом, – будет смещена, политическая роль и влияние рабочего класса и крестьянства станет определяющей, земля будет перераспределена, а многие отрасли промышленности – национализированы. Государство, в том числе вооруженные силы, будет демократизировано, и контролировать его будет рабочий класс. На смену этническим разграничениям придет дружба народов по образцу Советского Союза – с уважением различий между народами и защитой прав меньшинств.
Само собой подразумевалось, что такие новые демократические государства должны были стать политическими и дипломатическими союзниками СССР, и в статье прямо говорилось о роли Советского Союза в процессе социально-экономических преобразований и демократизации. Более того, в ней утверждалось, что в Восточной Европе, где Красная Армия занимала положение, позволяющее поддержать борьбу возглавляемых коммунистами народных фронтов, новые демократические государства достигли наиболее полного развития. Западноевропейские страны, освобожденные от нацизма, напротив, пока не продвинулись на пути к новой демократии, потому что Великобритания и США предпочитают мириться с элементами прежних реакционных правящих сил, которые по-прежнему обладают значительным влиянием.
