Еще во время работы на Украине кто-то из днепропетровских врачей сказал Брежневу, что из-за особенностей своего организма он должен спать не менее девяти часов в сутки. Леонид Ильич поддался этому внушению, а поскольку сон шел не всегда, начал принимать снотворное.
Через некоторое время он уже безнадежно втянулся в лекарства. Днем чувствовал себя сонным, а ночью не мог заснуть.
Препарат назывался ноксироном. К сожалению, он оказался чрезвычайно вредным из-за своих побочных действий.
Родионов, личный врач Брежнева, был мягким и податливым. Он безотказно выдавал шефу значительный запас этого препарата, которым тот вскоре стал злоупотреблять. В середине семидесятых годов Родионов неожиданно скончался, а его место занял новый личный врач Михаил Косарев, который поблажек пациенту не давал. Но Брежнев уже настолько привык к препарату, что обходиться без него не мог, и твердая позиция врача раздражала его. Последовала угроза уволить. Непреклонный Косарев и тут не поддался. Тогда генсек вызывал Чазова. Главный кремлевский врач приезжал и покорно выписывал дополнительные таблетки.
Разбитый бессонницей, Брежнев справлялся у соратников, членов Политбюро:
— Ты как спишь? Снотворными пользуешься? Какими? Помогает? Дай попробовать…
Никто ему не отказывал, наоборот, каждый пытался услужить. Больше всех старались Черненко и Тихонов, которые сами не могли без снотворного. Как рассказывал Рябенко, Андропов передавал безвредные пустышки, по виду очень похожие на настоящие лекарства.
Подмена препаратов привела к совершенно неожиданным результатам. Брежнев глотал пустышки горстями, однако сон не наступал. Наткнувшись на настоящие таблетки, он тоже глотал их горстями. Охрана проявляла максимум изворотливости, чтобы под руками у генерального всегда были поддельные лекарства.
Кто-то из членов Политбюро порекомендовал Брежневу запивать лекарства… водкой. Свой выбор он остановил на белорусской «зубровке». Будучи на охоте в Беловежской пуще, он попробовал эту местную водку, настоенную на травах, и она ему понравилась. С тех пор «зубровка» была у него под рукой в любое время дня и ночи. Она стала его наркотиком. И снова охрана, спасая генсека, разбавляла «зубровку» кипяченой водой. Брежнев после выпитой рюмки иногда настораживался:
— Что-то не берет…
Чтобы упорядочить прием лекарств, Чазов после совета с Андроповым решил установить при генеральном секретаре медицинский пост.
Сначала работали две медицинские сестры из ведомства Чазова. Но между ними возникла неприязнь, и одна выжила другую. Победительница имела броскую внешность, дело свое знала, с обязанностями справлялась легко, и вскоре между ней и Брежневым установились «особые отношения».
Прошло еще какое-то время, и недавнюю скромницу было не узнать. Незаметно и быстро она обрела власть над всеми, в том числе и над больным стариком Брежневым. Без нее он не мог ступить ни шагу. Брал ее с собой в Завидово, усаживал за один стол вместе с членами Политбюро, где обсуждались важнейшие государственные и международные вопросы.
Один из членов высшего партийного синклита — член Политбюро Д. Полянский — имел неосторожность высказать Брежневу свое отношение по поводу ее присутствия на заседаниях руководства страны. За что и поплатился карьерой — уехал послом в Страну восходящего солнца. Рассказывают, что по той же причине Брежнев отдалил от себя одного из самых преданных ему лиц — первого помощника Г. Цуканова.
Не увенчались успехом и попытки Чазова оградить смертельно больного генсека от влияния полуграмотной медсестры.
— Евгений, ты зря нападаешь на Н., — сказал Брежнев. — Она мне помогает.
Сегодня многие из ближайшего окружения Леонида Ильича признают: да, медсестра Н, намного укоротила жизнь Брежневу. Она добавляла в его рацион таблетки, после чего генсек на пару часов засыпал. Уложив его, медсестра спокойно отправлялась по своим личным делам. У нее была семья — муж и ребенок.
Супруг этой обольстительной дамы сделал головокружительную карьеру. За годы близости жены с Брежневым от скромного капитана пограничных войск дослужился до генерала. В 1982 году — в год смерти Брежнева — погиб в автомобильной катастрофе.
Фамилию этой женщины не называют ни Рябенко, ни Медведев, ни Чазов. У нее взрослая дочь, внуки. Когданибудь, возможно, все будет обнародовано.
Единственное, что удалось выведать, это обстоятельства ее удаления из Завидова и вообще от Брежнева. Операцию разработали КГБ, «девятка» и Четвертое главное управление при Минздраве СССР. Медсестра в итоге согласилась покинуть Леонида Ильича, но при одном условии — она должна с ним проститься. Хитрая женщина рассчитывала на то, что, увидев ее, Брежнев не устоит и скажет окружающим, чтобы ее оставили в покое.
Отказать в просьбе было невозможно, и это условие было принято. Но в процедуру прощания внесли существенные коррективы: расставание организовали не в помещении, а на улице. В помещении генсек мог поддаться чарам обольстительной женщины.
Из дома Брежнев вышел в тесном кольце охраны, как будто он находился в чужом городе, наводненном террористами, а не в безопасном, изолированном от всего мира Завидове. Увидев медсестру, которую в последнее время к нему не допускали под разными предлогами, Леонид Ильич замешкался, тяжело задышал.
Женщина, протянув к нему руки, начала что-то говорить. Охрана прервала ее речь:
— Хорошего вам отдыха. Леонид Ильич благодарен вам за оказанную помощь. Извините, но машина уже ждет…
Медсестра все поняла, хотела в последний раз взглянуть в глаза Леонида Ильича, но наткнулась на вежливохолодные взгляды охранников, стеной стоявших вокруг него. Закусив нижнюю губу, она села в черную «Волгу» и уехала из Завидова навсегда.
Личность этой женщины не менее загадочная, чем знаменитой Лидии Тимашук, о которой сложено столько небылиц.
Приложение N 18: ИЗ ЗАКРЫТЫХ ИСТОЧНИКОВ
Рассказывает генерал-майор КГБ В. Медведев
(Владимир Тимофеевич Медведев — заместитель начальника личной охраны Л. И. Брежнева, начальник личной охраны М. С. Горбачева. В КГБ прослужил 30 лет. 19 августа 1991 года ему было приказано в течение трех минут покинуть Форос.)
Весной 1982 года произошли события, которые оказались для Леонида Ильича роковыми. Он отправился в Ташкент на празднества, посвященные вручению Узбекской ССР ордена Ленина.
Двадцать третьего марта по программе визита мы должны были посетить несколько объектов, в том числе авиационный завод. С утра, после завтрака, состоялся обмен мнениями с местным руководством. Все вместе решили, что программа достаточно насыщена, посещение завода будет утомительным для Леонида Ильича. Договорились туда не ехать, охрану сняли и перебросили на другой объект.
