Б.П. Шереметева и его тыловой базой. Отсюда он 22 июля выступил с войсками после «опустошения» края по Рижской дороге «жилыми местами» «до озера Вильяна».
В городе Пернове (Пярну), стоящем на берегу Балтийского моря, королевский военачальник граф Шлиппенбах собрал не более трех тысяч беглецов. Остальные полегли на поле боя или рассеялись без особых надежд вернуть их в строй королевской армии. Собрать хотя бы какую-то небольшую часть разбежавшихся местных ополченцев он не смог: «в лесах и болотах осталось 5490».
После Гуммельсгофской победы рассылаемые во все стороны летучие отряды стали опустошать Лифляндию и Эстляндию, до того богатые провинции Шведского королевства. Налеты проводились на богатые мызы и старинные рыцарские замки, которые часто имели защитников. Провиант, который было невозможно забрать с собой, подвергался уничтожению (обычно его предавали огню); брались пленные. Коммуникационные линии шведских гарнизонов были разрушены.
«Легкие» отряды, рассылаемые Шереметевым по дорогам, опустошали, в соответствии с законами войны, местный край. Он задержался здесь на целых два месяца, тогда как зимой прошедшего года – только на десять дней. За эти два месяца шведские крепостные гарнизоны так и не собрались с мужеством выйти в поле и сразиться там с противником. Король Карл XII и более близкий Стокгольм оказались глухи ко всем посланиям из Лифляндии и Эстляндии о военной помощи.
За время летнего похода генерал-фельдмаршал Б.П. Шереметев захватил две крепости – у мызы Менза и в городе Мариенбург. И та, и другая были взяты, когда русские войска пошли «в Керепецкую мызу и далее по Мариенбургскому тракту». «По скаске взятых языков» там «обреталось неприятельских людей число немалое».
5 августа Шереметев направил к мызе Менза (там во главе гарнизона крепости сидел подполковник Вильгельм) драгунский полк полковника В.Д. Вадбольского (Вадбальского). Тот, когда подошел к мызе, то увидел рядом огромный «каменный дом с земляной крепостью и палисадами», которую сразу же осадил. Генерал-фельдмаршалу Вадбольский послал донесение, что своим полком «он ее один достать не может».
6 августа Шереметев пришел сам с полками к мызе Менза. Крепость была обстреляна из пушек. Под прикрытием пушечной пальбы драгуны, «подшед под палисады, подсекли оныя и, забросав ров, деревянное строение зажгли». Так начинался штурм, и гарнизон крепости с комендантом, «видя свое изнеможение», предпочел капитулировать, о чем барабанщик «начал бить шамад». «Во оной крепостице» было взято 158 человек, 4 пушки с «амуницей и всякими воинскими припасами».
В Мензе стало известно, что в недалеком городе Вальмер находится королевский отряд в тысячу человек с пушками. Шереметев отрядил туда отряд в семь полков во главе с генерал-майором фон И.Г. Верденом (Вердином), а сам двинулся к Мариенбургу. Вальмерский гарнизон был без труда («после малого сопротивления») разбит и пленен, взято несколько знамен и 4 пушки, а сам город подвергся разорению.
Из Вальмера к Риге была послана разведывательная «партия», которая в пяти милях от города разбила и частью пленила отряд кавалерии рижского генерал-губернатора в 50 человек. После боя разведчики «с языками» вернулись к главным силам. Пленные показали, что генерал Шлиппенбах не готов к ответным активным действиям, ожидает подкреплений из самой Швеции, но из Стокгольма не шлют даже обещаний. Король же Карл XII приказывает корпусному командиру вести войну собственными силами.
В результате похода 1702 года под контролем успешно действовавших русских войск оказалась вся Восточная Лифляндия, не только приграничная зона. Царь Петр I, получая донесения о новых успехах, с радостью для себя отмечал успехи своего «развоевавшегося» полководца: «Зело благодарны мы Вашими успехами».
Осенью того 1702 года генерал-фельдмаршал Б.П. Шереметев, который мог теперь доложить самодержцу о действительно серьезных боевых успехах, писал царю Петру I:
«…Всесильный бог и пресвятая богородица желание твое исполнили: больше того неприятельской земли разорять нечего, все разорили и запустошили, осталось целого места – Мариенбург, да Нарва, да Ревель, да Рига. С тем прибыло мне печали: куда деть взятый ясырь? Чухонцами полны и лагеря, и тюрьмы, а по начальным людям – везде… Да и опасно оттого, что люди какие сердитые… Вели учинить указ: чухон, выбрав лучших, которые умеют топором, оные которые художники, – отослать в Воронеж или в Азов для дела…»
Виктория при Гуммельсгофе и последующие за ней военные удачи имели в ходе еще не развернувшейся во всю историческую ширь Северной войны большое значение. Король Карл XII лишился целого армейского корпуса, которому предписывался контроль над обширными территориями Прибалтики: они в какой-то части оказались для королевства уже безвозвратно потерянными.
Последовали новые успехи русского оружия. От шведских военных флотилий окончательно были очищены Псковское и Чудское озера. Там ситуация немало заботила Б.П. Шереметева: шведы вполне реально могли высадить десант вблизи города Пскова, главной тыловой базы и зимних квартир для его полков.
С осени 1702 года по весну 1703 года от шведов были очищены берега Невы. События на порубежных озерах разворачивались следующим образом. Для начала русская пехота, посаженная на струги, очистила от неприятеля Ладогу и Чудское озеро. На последнем удачно действовал отряд полковника Федора Толбухина. Прорвавшись из Псковского озера в Чудское, он нанес шведской флотилии Лешерна поражение в двух боях на воде, захватив две яхты, вооруженные пушками. Остатки неприятельской флотилии по реке Нарове ушли в Финский залив, чтобы больше не появляться на озерах. Теперь можно было не опасаться высадки вражеских десантов в тыл наступающим в Эстляндии русским войскам.
В том же 1702 году войска генерал-фельдмаршала Б.П. Шереметева взяли крепости Мариенбург и Нотебург (древний новгородский Орешек). В последнем случае войсками командовал сам государь. Петр I поздравлял полководца с каждой новой победой, говорил о ней в своих письмах к другим лицам. Так, царь сообщал адмиралтейцу Ф.М. Апраксину: «Борис Петрович в Лифляндии гостил изрядно довольно».
Мариенбург вошел в российскую историю особой страницей. В этом городе пленницей (военнопленной) стала жена «пропавшего» под Мариенбургом шведского драгуна Марта Скавронская, служанка местного пастора, которая нашла приют прачкой у командующего. Потом у Шереметева ее выпросил А.Д. Меншиков, а у того – сам царь. Через несколько лет она под именем Екатерины Алексеевны станет законной женой Петра I Великого, а в 1725–1727 годах – всероссийской императрицей Екатериной I. Такой удивительной для истории стала судьба безвестной пленницы из Мариенбурга.
Перенесение военных действий на берега Невы, на территорию Ингрии (Ингерманландии), древней новгородской земли-пятины, началось с основательной подготовки операции, которую в истории Северной войны можно с полным основанием назвать стратегической. Это было «прорубание окна в Европу» там, где и задумывал государь Петр I. Борис Петрович Шереметев оказался одним из главных действующих лиц, да еще
