— Нестабильность сходит «Спартаку» с рук только потому, что у него не было серьезных экзаменаторов.
В желании победить никому не откажешь, но стала прокручиваться вхолостую «машина из Тарасовки», едет в основном на явных ошибках соперников. После выигрыша у «Зенита» в «Советском спорте» было написано: «Пусть крупная победа не введет в заблуждение поклонников «Спартака», поединок был равным, лишь грубые ошибки подвели ленинградцев».
26 июня «Спартак» провел товарищеский (читай: коммерческий) матч в Калининграде с тамошней «Балтикой». Организаторы поставили условие: чтобы участвовало не меньше пяти спартаковцев основного состава, тогда гарантировались реклама, полный стадион, хорошие сборы. Москвичи выставили семь игроков «основы». И проиграли команде второй лиги со счетом 0 : 3. Сменятся поколения, но калининградцы будут помнить, как их скромная «Балтика» разгромила прославленный столичный клуб, без пяти минут чемпиона СССР. Очень тревожный симптом. С довоенных времен слежу за «Спартаком» и не помню случая, чтобы так пренебрегла своей репутацией команда Старостиных, или команда Соколовых, или молодых Нетто и Симоняна, или Хусайнова и Осянина. И при «невозможном» Бескове такое было бы невозможно… Пишу это, потому что люблю «Спартак»…»
Вот какие «пассажи» осмелился я включить в обозрение.
Через некоторое время главный тренер «Спартака» О. Романцев заявил в печати, что во второй половине сезона наступил спад, во время которого «Спартак» потерял очки из запаса, созданного в матчах до этого. В самом деле, положение команды, лидировавшей весь сезон, вдруг осложнилось. Не забей Шмаров штрафной на последних секундах матча с киевским «Динамо», дело вполне могло закончиться переигровкой с «Днепром». Силы у спартаковцев были на исходе, «Днепр» — команда настырная и упрямая, так что получение золотых медалей спартаковцами становилось проблематичным. В интервью, которые давал в те дни Романцев, звучали нотки тревоги.
Но Шмаров превосходным ударом разрубил гордиев узел.
И вскоре в редакцию «Недели» пришло письмо на фирменном бланке московского футбольно-хоккейного клуба «Спартак» (со штампом МГС ВДФСО профсоюзов) за номером 012/487 от 12.10.89:
«Если редакционная коллегия «Недели» считает возможным привлекать журналиста Э. Церковера к работе по вопросам спорта, то просим исключить при этом обзоры и оценки игр московского «Спартака», дабы не разжигать страсти».
И подпись: председатель клуба болельщиков футбольной команды «Спартак» (Москва) Г. С. Луначарский.
Вот тебе, бабушка, и плюрализм мнений!
По Г. С. Луначарскому, о «Спартаке», как о дорогом покойнике, — либо хорошо, либо ничего. Запретить журналисту писать о команде, «дабы не разжигать страсти»!
Уж куда больше их разжигать: многие газеты опубликовали снимки разгромленных вагонов московского метрополитена, в которых «ликовали» после победы «Спартака» в чемпионате его пылкие болельщики. А их поездка в Киев и драка с киевскими любителями сведения околофутбольных счетов? Этому немалое внимание посвятила милиция обеих столиц.
Не далее как 21 сентября 1987 года в «Известиях» Н. П. Старостин заявлял: «Спартаковцы многократно в печати и по телевидению обращались к футбольным фанатикам с просьбами не мешать нам проводить спортивные соревнования… Да, в объятиях такой «любви» можно и задушить».
А раньше, в журнале «Смена», № 13 за 1985 год, Сергей Родионов увещевал: «Поверьте, ребята, отнюдь не радость испытываем мы, футболисты вашей любимой команды, когда… слышим о хулиганах, прикрывающихся спартаковскими цветами. Как положить этому конец? Видимо, настало время и для организации болельщиков».
Настало. Организовали. Председатель этой организации агрессивно требует у редакции центрального издания не разрешать редактору спортивного отдела писать о команде, которая, как «жена Цезаря — вне подозрений». Как попал в руки Г. С. Луначарского фирменный бланк футбольно-хоккейного клуба «Спартак», ведь это бланк служебный, не клуба болельщиков, а государственной организации?
В «Неделе» посмеялись по поводу формулировки болельщика Луначарского и отдали мне его «официальное письмо» на память. И я вложил эту показательную бумагу в книгу, на титульном листе которой автор написал: «Дорогому… со спартаковским рукопожатием и дружбой Н. Старостин».
Пусть соседствуют эти два свидетельства быстротекущей жизни.
С победой в чемпионате СССР 1989 года спартаковцев поздравил со страниц еженедельника «Футбол-Хоккей» Лев Иванович Яшин: «Поздравляя земляков-спартаковцев с двенадцатым титулом чемпионов страны, отдавая должное их тренеру, дебютанту О. Романцеву, очень хочу, чтобы в пылу победных объятий и поздравлений не забыли о том человеке, который пролил столько пота и крови, создавая эту самую команду. Кто, приняв «Спартак», выпавший в первую лигу, начав, можно сказать, с нуля, вернул ему и фирменный блеск, и место среди лидеров советского футбола. Вы догадались: речь идет о Константине Ивановиче Бескове… Сегодня было бы по-спортивному и по-человечески справедливо, если бы болельщики популярного клуба, да и сами футболисты-спартаковцы воздали должное замечательному тренеру, своему недавнему наставнику. Надо ли напоминать, что именно он, Бесков, не только вручил им, всем до одного, путевки в большой футбол, но и довел их до тех высот, которые сделали возможными их прежние и нынешнюю победу!»
Где там… Не только не воздали должное, даже не позвонил ни один из тех, кого Бесков нашел, вырастил, сделал мастером. Словно какой-то запрет существует на звонки по телефону бывшему главному тренеру. Звонят ученики разных лет, звонят торпедовцы Шустиков и Иванов, армейцы Шестернев и Поликарпов, спартаковцы Корнеев и Логофет… Только нынешние, многим обязанные Бескову, не звонили.
А если кто из неосведомленных журналистов заглянет в Тарасовку, ему там могут и подсказать кое-что любопытное. Например, съездил в Подмосковье, на спартаковскую базу специальный корреспондент украинской республиканской «Рабочей газеты» Олег Костенко и опубликовал в своей газете репортаж из Тарасовки, в котором так описывает занятия спартаковцев:
«И вот уже цепочка бегунов появилась у противоположных трибун. Поравнявшись с тренерской вышкой, игроки дружно, как по команде, вскинув головы, смотрят на «бесковский скворечник», откуда еще недавно Константин Иванович с мегафоном в руках руководил тренировками. А теперь вышка сиротливо пустует. Пока никто не решается ее снести: иди знай, как еще все обернется…»
Что и говорить, журналист О. Костенко одним штрихом создал образ этакого бесковского концлагеря с сиротливо пустующей (благодаря настоянию команды, конечно) надзирательской вышкой. Почему только с мегафоном в руках руководил оттуда тренировками Константин Иванович, а карабина с оптическим прицелом не было?.. До чего способно дойти борзотворчество!
