У королевы свои четкие политические взгляды и оценки, в том числе и в отношении Тэтчер. Но публичное их высказывание может быть истолковано как вмешательство в политические дела, а это, при худшем повороте событий, может привести к упразднению института монархии. Поэтому королева воздерживается от подобных публичных выступлений. Но она без колебаний использует свое традиционное право давать советы, поощрять либо предостерегать премьер-министра на еженедельных личных встречах. Обычно такие встречи происходят в Букингемском дворце по вторникам в половине седьмого вечера, по тем дням, когда заседает парламент. Они проходят в Зале аудиенций королевы — большой и удобной гостиной с окнами, выходящими в дворцовый парк, — и длятся, как правило, около часа. Это чисто деловые встречи, на которых не подаются никакие напитки. Королева высказывается обычно прямо и конкретно, непосредственно по существу вопроса. Премьер-министр, неспособная долго и молча выслушивать точку зрения других, ценит это качество королевы и выслушивает ее с уважением. Тэтчер легче всего чувствует себя с теми людьми, которые говорят ясным и четким языком. (Это относится и к юристам, язык которых обладает профессиональной четкостью.) Но ее угнетает разговор вокруг да около. Королеву — никогда. Писатель Энтони Сэмпсон высказал как-то наблюдение, которое с тех пор часто цитируется. Он заметил, что от этих встреч «приходит в ужас по крайней мере одна из их участниц» {1}. Но эта оценка приложима скорее к начальному периоду пребывания премьер-министра в должности. Сейчас госпожа Тэтчер и Ее Величество с уважением относятся друг к другу и нашли общий язык, хотя и бытует мнение, что королева считает Тэтчер наименее приятной в общении из всех премьер-министров, с которыми ей пришлось взаимодействовать на протяжении своего правления. Правда, у королевы были некоторые трудности и в общении с Тедом Хитом, но они компенсировались тем, что в этом случае взгляды Ее Величества и премьер-министра чаще всего совпадали. Между же королевой и Тэтчер существуют серьезные политические расхождения.
Как глава королевской семьи, Ее Величество выступает хранительницей традиций. Тэтчер же настроена против чрезмерной верности традициям и стремится форсировать перемены. Королева, первая аристократка по рождению, воспринимает свою роль монарха очень серьезно и в этом своем качестве одинаково относится ко всем подданным независимо от того, бедны они или богаты, консерваторы они или лейбористы. Тэтчер же всего в жизни добилась сама, и потому она отдает приоритет правам личности, а не коллектива; с презрительным пренебрежением относится к неудачникам; и предпочла бы избавиться от лейбористской партии. Королева убеждена в том, что гражданское общество существует. Тэтчер заявила как-то, что «такого явления, как общество, не существует» {2}. По мнению премьер-министра, нации состоят из стремящихся к достижению собственных целей индивидов, действия которых не укладываются в классовые рамки, а не из каких-либо искусственных групп, слоев и тому подобного.
Между ними немало и других различий. Обе работают много и усердно, хотя трудно представить себе человека, который работал бы больше, чем Тэтчер. Рожденной властвовать, королеве никогда не пришлось самой пробиваться наверх. Она куда более уверена в себе и в безопасности собственного положения, чем Тэтчер, агрессивность которой, по признанию многих ее помощников, скрывает внутреннюю неуверенность. Королева не столь подчинена в своем поведении своему внутреннему голосу, как Тэтчер. И она в гораздо большей степени ценит радости семейной жизни. Королеве нравится, например, смотреть телевизор, причем ее излюбленная передача на протяжении многих лет — «Коронейшн стрит». Ей нравится играть в карты и различные игры. Постоянное место в ее календаре занимают плавания на «Британии» и продолжительные каникулы с внуками, проводимые в замках Бэлморел и Сэндрингхэм. Все это совершенно чуждо Тэтчер, которая редко отдыхает с кем-либо, кроме мужа. Телевидение раздражает ее, игры она просто ненавидит.
Их манеры поведения и окружение тоже очень разнятся между собой. Сдержанная по характеру, королева умеет держаться холодно, но способна и как бы излучать вокруг себя теплоту. Тэтчер может быть весьма эмоциональной и сердечной, но известна своим холодным самоконтролем и умением держать других на расстоянии. Королева окружена фрейлинами, гардеробщицами и гофмейстерами, всем тем, что позволяет сохранять ореол монархии в глазах общественного мнения. Тэтчер никогда не волновали внешние символы и аксессуары власти. Она не придает ни малейшего значения, например, должностям и званиям охраняющих ее лиц. Ее личные запросы минимальны. Если Дэнис отправляется в деловую поездку или на отдых, то он сам сидит за рулем машины, на которой едет в аэропорт. В свои зарубежные поездки Тэтчер берет обычно не более десятка помощников и сопровождающих лиц. Это американский президент наносит визиты в окружении сотен сопровождающих.
Несмотря на крайнюю экономность Тэтчер, многие англичане обвиняют премьер-министра в том, что она стремится быть большей королевой, чем сама королева. «Она пытается быть царственнее королевы, но у королевы это получается лучше», — говорит баронесса Филипс. Некоторые критики утверждают, что Тэтчер не понимает своего места. Это верно. Тэтчер никогда не желала знать «свое место», иначе бы ей не стать лидером тори и премьер-министром. Она всегда стремилась выкладываться до конца, а это нередко истолковывается как чрезмерность притязаний, причем особенно в Англии. Ее самолюбие страдает от того, что Тэтчер не удается та легкая неформальность в общении, которую принадлежащие к высшим слоям общества англичане связывают с полученным воспитанием, хорошим произношением и наличием старого семейного состояния. «Это классовая черта, — говорит один из таких людей, хорошо знакомый и с королевой, и с премьер-министром. — Госпоже Тэтчер просто не хватает способности английского высшего среднего класса к иронии и самоиронии» {3}. У королевы же, напротив, очень развитое чувство юмора. «Абсолютно согласна с вами, мадам!» — воскликнула как-то королева, когда «роллс-ройс», в котором она ехала, обдал грязью какую-то женщину и та что-то прокричала вслед. «А что она сказала, дорогая?» — спросил сидевший рядом принц Эдинбургский. «Она сказала «Негодяи!» — ответила королева {4}.
Способность иронизировать над собой — черта, совершенно несвойственная Тэтчер. Хотя, обладай она этим качеством, премьер-министр могла бы только выиграть. Ее мужу Дэнису ничего не стоит посмеяться над собой. Премьер-министр же почти никогда не обнаруживает чувств и черт, которые могли бы быть истолкованы как проявление слабости. (Из этого правила, конечно же, бывают и исключения. Одно из заседаний кабинета Тэтчер открыла так: «Времени у нас в обрез, поэтому я сразу же выхожу из себя, настаиваю на своем, и на этом завершим работу».) Она, однако, неспособна к тем тонкостям и нюансам, что так ценятся членами королевской семьи. Ни к тому, чтобы как-то обыграть их самой, ни к восприятию их в свой адрес.
