Когда были опубликованы расшифровки разговора Чарльза с Камиллой (того, где он объявил о желании стать ее тампаксом), чтобы отвлечь всех от такого скандала, фирма не пожалела даже Виндзорский замок! Я ничуть не сомневаюсь, что его подожгли, чтобы занять головы обсуждением нанесенного урона вместо обсуждения уродливых желаний наследника престола.
Королева никогда не отапливала замки так, чтобы от отопления могло что-то загореться, мы вечно мерзли. И уж, конечно, могла бы получше сработать пожарная служба.
Немедленно было объявлено, что замок – культурное наследие и восстанавливать его должны все англичане сообща, то есть из-за недосмотра кого-то из королевского персонала страна должна выложить 40 миллионов фунтов стерлингов. А меня за купленную американскую машину едва не съели!
Кроме того, очень верно тогда написала Дженет Дейли из «Таймс», она написала что-то вроде «когда замок цел, он принадлежит королеве, и только ей, а когда он сгорает, оказывается, что он и наш тоже».
Скандал следовал за скандалом, без конца сотрясая кокон королевской семьи. Чарльз дал интервью, в котором открыто признался в изменах и наличии любовницы. Британия ахнула! У всех королей бывали любовницы, все изменяли, Чарльз когда-то даже кричал на меня:
– Ты что хочешь, чтобы я был единственным из Виндзоров, не имеющим любовницы?!
Конечно, я хотела, но логика рассуждений меня потрясла.
– Хорошо бы, если бы такому примеру последовали и остальные Виндзоры, тогда ты будешь не один… И верность снова станет в почете не только на словах.
Конечно, я была названа глупой с требованием не рассуждать о том, в чем не разбираюсь.
И вот Чарльз признался…
Потом вышла книга Пастернак, основанная на моих письмах Хьюитту. Вот хороший урок – никогда никому не пишите любовных писем, ваши возлюбленные могут оказаться подлецами и попросту продать все!
Не успела королевская семья оправиться от этого удара, как получила новый, куда более серьезный. На сей раз снова отличился принц и снова сделал мне подарок, хотя и со знаком минус. Вышла книга Димблби о Чарльзе, где тот использовал дневники принца, его переписку и некоторые официальные документы.
Это снова были откровения, за которые мне хотелось надавать Чарльзу пощечин! Он откровенно признавался, что никогда меня не любил, а женился только ради выполнения долга перед страной!
Я нанесла ответный удар, который навсегда закрыл мне лично дорогу в Букингемский дворец и все остальные королевские резиденции. Я сказала, что думаю не только о муже и его будущем, но и о самой монархии!
Того, что я, находясь на грани развода, брошу вызов всей фирме, не ожидал никто, даже мои ближайшие помощники. Интервью Мартину Баширу привело королевскую семью в не меньший шок, чем она испытала за все прежние годы.
Это был мощный ответный удар с моей стороны, после которого все мосты оказались сожжены. Но меня нельзя злить, в состоянии ярости я способна сокрушить все на своем пути!
Больше года во всевозможных изданиях, особенно в падкой до денег желтой прессе, меня подвергали даже не критике, а обливанию грязью. Публиковались бесконечные глупые карикатуры, издевки, изображения в виде несчастной, никчемной женщины, которая не смогла удержать мужа и все время жаловалась на наличие любовницы, а сама отвечала тем же. Пресса меня откровенно травила, и я хорошо понимала, кто и что за этим стоит.
На экранах я предстала совсем другой – грустной, но уверенной в себе. Я честно признала, что была влюблена в Хьюитта, но он меня предал, подтвердила все, что раньше говорилось о связи Чарльза и Камиллы.
Но если бы этим ограничилось, королевская семья так бы не реагировала, наши перепалки с Чарльзом в средствах массовой информации для Британии стали уже привычными, мы ругались в печати и на телевидении так, как простые люди ссорятся на кухне.
Думаю, королеву больше ужаснуло другое: я высказала мнение, что монархии для того, чтобы выжить, нужно серьезно измениться, что монархия должна идти рука об руку с британцами, а не отдаляться от них. Может ли Чарльз после всех скандалов стать королем?
– Роль принца Уэльского многого требует от человека. А роль короля станет еще мучительней… этот пост для Чарльза будет связан со множеством серьезных ограничений. Не знаю, сумеет ли он ко всему этому приспособиться.
Мало того, я открыто заявила, что королевская семья меня ревнует:
– Рядом с ними появилась сильная женщина, которая делает свое дело.
Конечно, большинство зрителей заметили не эти слова, а мои признания об обожании Хьюитта и его предательстве, а также слова, что в нашем браке нас было трое и что я хотела стать королевой людских сердец. Но те, кто должен был услышать о монархии и необходимости изменений, услышали.
Друзья Чарльза обрушились на меня со всех сторон, они давали интервью в новостных выпусках, объявляя, что я страдаю паранойей (Николаса Сомса, заявившего это, можно было бы привлечь за клевету, и зря я этого не сделала), писали, что я какой была глупой и необразованной, такой и осталась…
Но сразу после выхода этой передачи был проведен опрос, и меня поддержали 92,5 % опрошенных! Даже опрос, проведенный в высоких слоях общества, показал, что всего лишь четверть (это, безусловно, друзья Чарльза и Камиллы!) не поддерживают мое выступление.
Я на весь мир объявила, что монархия в таком виде, как есть, не годится, что она должна измениться. Это был открытый вызов королеве и всей фирме. Рассказывать о любовнице принца – это одно, а попытаться приоткрыть завесу тайны над королевской семьей и показать, что там далеко не все так хорошо, как пытаются делать вид, совсем другое.
Я поняла, почему в королевском семействе так стараются сохранить все традиции. Потому что само существование этого семейства только традиция. Ни для чего другого оно не нужно! Королевская семья нужна не больше, чем обязательные дамские шляпки в Аскоте или цилиндры у мужчин.
Поняла сама и попыталась донести это до британцев. Непростительная самонадеянность, потому что экраны гаснут, а жизнь продолжается. Вокруг меня мгновенно образовался настоящий вакуум! Родные сделали вид, что забыли о моем существовании, друзья испарились, а персонал, который верой и правдой служил совсем недавно, вдруг срочно уволился. Никому не рекомендуется выступать против членов королевской семьи, но тысячу раз не рекомендуется делать это против всей фирмы сразу.
Теперь развод был неминуем.
Я сумела все объяснить Уильяму, и он понял.
Но теперь меня пугал не сам развод, а возможность простого физического устранения. Никому не позволено безнаказанно выступать против системы. Я осознала это только тогда, когда уже выступила.
