Шебаршин-младший
У Леонида Владимировича с Ниной Васильевной было двое детей, оба родились за границей: сын Леша и дочь Таня.
Таня — по мужу ее фамилия была Насупкина, — умерла от тяжелейшего приступа астмы на руках плачущего отца, сынишке Татьяниному Сереже в ту пору было около двух месяцев, он еще не понимал, что происходило, и хотя им готов был заниматься отец, Юрий Васильевич Насупкин, внука решительно забрал к себе дед Леонид. Леонид Владимирович Шебаршин.
Зятю он сказал:
— Юра, у вас впереди жизнь, большая жизнь, вы наверняка создадите свою семью, будет много хлопот, отдайте Сережку на воспитание мне. Вы же можете приезжать в любое время, чтобы видеться с ним, хоть ночью.
Насупкин согласился с Леонидом Владимировичем, часто приезжал, возился с сыном, и так было долго. Потом он женился — жизнь взяла свое.
А Сережа вырос, выучился, дед купил ему небольшую квартиру, в которой он ныне живет.
Если покойная дочь Татьяна была похожа на отца — ну просто вылитая копия, то сын Шебаршина Алексей Леонидович похож на мать — Нину Васильевну. Тоже вылитая копия. Те же глаза, тот же овал лица, та же содержательность.
Мы встретились с Алексеем Леонидовичем в кабинете Прилукова, говорили об отце часа два, наверное, если не больше. Алексей Леонидович закончил тот же институт, что и отец, и очень успешно прошел ступени иерархической мидовской лестницы от младшего «додипломатического» сотрудника до чрезвычайного и полномочного посла, занимался, как и отец, «индийским регионом» — Индией, Пакистаном, Бангладеш, другими странами, входящими в этот сложный узел.
Когда крохотный Сережка остался без матери, Алексей Леонидович с женой также хотели забрать его к себе, но дед им не отдал внука, решил заниматься Сережей сам.
Отца Алексей любил, это было видно, несмотря на сдержанность, и Шебаршина-старшего, пожалуй, невозможно было не любить. Любил Шебаршин-младший и мать, она была таким же ярким человеком, как и Леонид Владимирович, и одновременно была хорошим дополнением к нему. Кто знает, может быть, Шебаршин и не сделал бы той карьеры, что сделал, если бы у него не было такой жены. Он и после смерти Нины Васильевны не женился, остался верен ей.
Несмотря на одиночество в большой квартире — ведь дети и внуки уже покинули родное гнездо, разлетелись, а одиночество — штука очень тяжелая.
О матери Шебаршин-младший рассказывает с нескрываемой нежностью: школу она закончила, как и отец, с серебряной медалью, в институте училась на одном курсе с Леонидом Владимировичем, занималась Китаем и легко выучила труднейший язык. Но, выйдя замуж за Леонида Шебаршина, целиком подчинила себя мужу, его заботам и чаяниям. В молодости Нина Васильевна была первоклассной спортсменкой, участвовала во всесоюзных соревнованиях, несмотря на небольшой рост, была чемпионкам по прыжкам в высоту, выступала за «Крылышки» — команду «Крылья Советов»…
Помню, когда я работал над большой статьей о семействе Шебаршиных для газеты «Семья», то допустил ошибку, написал, что Нина Васильевна родилась во Пскове (и что меня толкнуло на столь необдуманное утверждение, не знаю до сих пор), и когда я приехал к Шебаршину уже с пачкой газет, Нина Васильевна произнесла каким-то робким и тихим голосом:
— Вы знаете, Валерий, я родилась не во Пскове…
В разговор немедленно вмешался Шебаршин, прикрикнул шутливо:
— Цыц, мать, где написано, там и родилась!
Младший Шебаршин много рассказывал об Индии, о тамошней жизни, об охоте… Умел Леонид Владимирович лихо бить из ружья, влет, и почти не было случаев, чтобы он промахивался.
Кстати, здесь, в Москве, в тире Шебаршин также показывал блестящие результаты. Он дружил с заместителем министра внутренних дел СССР Логвиновым, поэтому, когда позволяло время, отправлялся в тир МВД. И, к удивлению опытных оперативников, «обстреливал» почти любого милицейского мастера из всех видов оружия.
Но вернемся в Индию. Я попросил Алексея Леонидовича рассказать какую-нибудь историю про отца, когда тот здорово повлиял на него.
— Вообще-то дети отца побаивались — наверное, так и положено в каждой семье: кто-то должен обладать незыблемым авторитетом. У нас таким авторитетом обладал отец… Если он просил что-то сделать — делали незамедлительно.
История, которую рассказал Алексей Леонидович, любопытна и с точки зрения психологии, и с точки зрения воспитания.
Отец с матерью находились в Дели, а Алексей в Москве — в столице не то, что в Дели, можно было получить хорошую школьную подготовку…
И так уж получилось, что у Алексея Шебаршина в школе не пошел иностранный язык, английский — ну не пошел, и все тут. Хоть плачь. И было отчего плакать, когда Алексею влепили одну двойку, а затем вторую.
Вызвали, естественно, отца. А отца нет — он находится за границей… Вызвали мать. Ее также нет в Москве — вместе с отцом пребывает за кордоном. В общем, дела складывались хуже некуда.
На каникулы Алексей полетел к отцу и там, в Дели, ничего скрывать не стал, все рассказал.
Отец расстроился — сам он английский знал великолепно — почему же сыну не дается язык? В конце концов отец поступил так: достал с книжной полки красочный английский комикс, отметил несколько страниц и сказал сыну:
— Задание следующее: за день перевести эти страницы, вечером, когда я приду с работы, пересказать на английском. Все понятно?
Вечером Алексей пересказал отцу переведенный текст, на следующий день получил новое задание — перевести очередные несколько страниц и вечером пересказать их.
За месяц Алексей перевел, пересказал, а фактически — выучил весь толстый комикс, от корки до корки, вместе с текстом в голове засело несколько сотен новых английских слов, и когда он приехал в Москву, то удивил всех в своем классе, и в первую очередь — учительницу английского языка… Та даже рот от удивления раскрыла. Обошел он даже знатную местную отличницу Веру Кузину. Вера, кажется, до сих пор не может простить Алексею Шебаршину того поражения.
А у Алексея с той поры пошел язык — и не только английский… В результате он в 1982 году окончил легендарный вуз МГИМО, восточное отделение факультета международных отношений, стал дипломатом. В Индии проработал девять лет, в Пакистане пять лет, в Шри-Ланке — послом четыре года. А всего в системе Министерства иностранных дел Шебаршин-младший отработал двадцать девять лет.
В Союзе для детей, чьи родители находились за границей, были созданы специальные школы — интернаты. Одна, по линии МИД, располагалась в Чкаловской, вторая, по линии КГБ, находилась около метро «Измайловский парк», в таком интернате Алексей отучился четыре года — в шестом, седьмом, восьмом и девятом классах.
