Игорь Зимин - Благотворительность семьи Романовых. XIX – начало XX в. Повседневная жизнь Российского императорского двора

После кончины Елизаветы Алексеевны Николай I передал институт под непосредственное покровительство своей супруги – императрицы Александры Федоровны. В 1828 г. это учебное заведение, получившее название Патриотический институт, было выделено из состава общества, в котором после этого остались 14 школ для девочек. Они были схожи с женскими заведениями приютского типа Ведомства императрицы Марии и Человеколюбивого общества. В соответствии с Уставом 1833 г. учебный курс в школах Патриотического общества «был элементарный, с профессиональным характером, применительно к потребностям бедных девиц, чтобы дать им возможность по выходе из школы трудом снискать себе пропитание. Их обучали катехизису, св. истории (краткой истории христианства и православной церкви. – Прим. авт.), чтению и письму на русском языке, началам арифметики, церковному пению, домашнему хозяйству и рукоделиям…»[654]. В соответствии с этим, из школ старательно удалялись «проявления какой бы то ни было роскоши»[655].

В 1844 г. школы Санкт-Петербургского женского Патриотического общества вошли в систему «общегосударственных» учебных заведений. Патриотический институт оставался независимым. В 1854 г. общество и институт вместе с другими учреждениями Александры Федоровны окончательно вошли в состав IV отделения собственной его императорского величества канцелярии.

Средства на основание и содержание всех заведений поступали из личных средств Марии Федоровны, Елизаветы Алексеевны, императоров Александра и Николая, других членов монаршей семьи. Как правило, эти деньги шли на образование основных капиталов заведений, проценты с которых обеспечивали их текущую деятельность. Значительные средства женские институты получили по завещанию Марии Федоровны. Заведения ведомства императрицы могли получать пожертвования и от любых желающих сделать это благотворителей. При их создании, кстати, предполагалось, что они будут содержаться на такие финансовые поступления и проценты с основных капиталов. Однако столь сложные и дорогостоящие заведения, как женские институты, не могли существовать только за счет этих источников. Поэтому на их содержание власть в ряде случаев отпускала крупные средства из казны. Например, в 1822 г. по указанию императора были отпущены 100 тыс. руб. на содержание Патриотического института и женских школ Патриотического общества[656]. Несмотря на это, после кончины Елизаветы Алексеевны в 1826 г. общество пришло в упадок. В следующем году царь повелел принять в кабинет бриллианты Елизаветы Алексеевны, оцененные в 1 млн 315 тыс. 555 руб. ассигнациями, из которых 800 тыс. руб. выделили Патриотическому институту[657]. Харьковский и Полтавский женские институты добровольно перешли под покровительство Марии Федоровны, не рассчитывая на то, что благотворительные пожертвования местного дворянства могут прочно обеспечить их существование.

Большая часть пожертвований от имени членов императорской фамилии поступала привилегированным женским учреждениям призрения – институтам. В 1828 г. женские заведения, находившиеся в ведении Марии Федоровны, вошли, наряду с богадельнями и больницами, в состав IV отделения собственной его императорского величества канцелярии. При Николае I количество женских институтов возросло. С 1828 г. до конца его правления в дополнение к существовавшим были основаны еще пятнадцать заведений: в 1829 г. – одесский женский институт императора Николая I, в 1832 г. – оренбургский женский институт императора Николая I, в 1834 г. Киевский институт императора Николая I и тамбовский Александровский институт, в 1835 г. – керченский Куликовский институт, в 1837 г. – Казанский Байроновский институт и Белостокский институт императора Николая I, в 1840 г. – закавказский институт императора Николая I, варшавский Александро-Мариинский и саратовский Мариинский институты, в 1841 г. – иркутский институт императора Николая I, в 1852 г. – нижегородский и донской Мариинские институты, в 1837 г. – Санкт-Петербургский и Московский сиротские институты[658]. Два последних первоначально были смешанными, но с 1847 г. стали женскими. В 1855 г. Санкт-Петербургский и Московский сиротские институты, как и гатчинский сиротский институт для мальчиков, получили название «николаевских» в честь Николая I.

В николаевское царствование выделение институтам крупных сумм из казны почти прекратилось. Новые основывались, как правило, на благотворительные пожертвования местных дворянских корпораций. В большинстве случаев средства собирались по подписке, но поступали и крупные индивидуальные пожертвования. Казанский Байроновский и Керченский Куликовский институты были названы в честь благотворителей. На создание института в Казани местная помещица, вдова полковника Родионов, еще в 1823 г. пожертвовала имение с 414 душами крепостных. Доходы с этого имения пошли на основание института. Действительный статский советник Ушников оставил капитал в 300 тыс. руб. ассигнациями, на который, по его духовному завещанию, следовало создать женский институт. Капитал, представленный душеприказчиками, был использован на создание женского института в Керчи[659]. Делались и другие крупные пожертвования. Например, полковник Кур завещал в 1835 г. Одесскому женскому институту движимое и недвижимое имущество, оцененное в 150 тыс. руб. ассигнациями[660]. Пожертвования женским институтам со стороны представителей дворянства и чиновничества были обусловлены их стремлением оказать поддержу представительницам того сословия, к которому принадлежали сами благотворители. Впрочем, они могли руководствоваться и другими мотивами. В четырехтомном труде Е. Лихачевой «Материалы для истории женского образования в России» высказывается предположение, что Родионов, может быть, «воспользовалась представившимся случаем дать такое назначение своему имению с целью лишить своих родственников возможности им пользоваться»[661].