Внутренние экономические и политические связи в Османской империи ослабли уже к концу правления Сулеймана Великолепного. Росла торговля с Европой, турецкие феодалы больше стремились не к войне и к военной добыче, которой и так становилось все меньше, а к тому, чтобы повысить доходность и товарность своих поместий, что им, однако, не слишком удавалось из-за архаичности социальных отношений и низкого агротехнического уровня. Центр основной концентрации турокосманов – Анатолия оставалась одним из наиболее экономически отсталых регионов империи с преобладанием натурального хозяйства, в том числе кочевого, и не могла быть центром торгово-экономического притяжения для других регионов. А политическим центром оставался многонациональный Стамбул.
Военные ленники проявляли все меньше стремления содержать для султана отряды и участвовать с ними в военных походах. Тимариоты и турецкое законодательство строго регламентировали величину ренты феодалов, их отношения с крестьянами. Феодалы не пользовались, например, таким важным правом, как феодальная юрисдикция; их роль в управлении ленами была невелика. Феодалы стали присваивать доходы от ленных владений и стремились максимально увеличить свои земельные владения. Как писал современник, «между ними есть люди, имеющие по 20–30 и даже по 40–50 зеаметов и тимаров, плоды которых они пожирают». Это привело к тому, что государственная собственность на землю стала ослабевать и постепенно утрачивать свое значение основы для формирования большой и боеспособной армии. Военно-ленная система начала разлагаться еще в царствование Сулеймана Великолепного, а никакой альтернативы ей, могущей укрепить турецкую армию, так и не появилось. Современную армию европейского типа не создали ни Сулейман, ни его преемники. Ослабление султанской власти проявилось уже при сыне Сулеймана Селиме II.
Зато пришлось увеличивать численность янычар, которых уже в начале XVII века было 90 тыс. человек, тогда как максимальная численность сипахов не превышала 40 тыс. человек. Рост численности постоянной армии был вызван тем, что численность ополченцев-сипахов постоянно падала. Однако при таком росте численности упал уровень подготовки постоянного войска, которое по боеспособности не превосходило прежнее феодальное ополчение. Расточительность султанов и их фаворитов поглощала все растущие средства. Непрерывно росли и расходы на бюрократию, умножавшуюся по закону Паркинсона. Приходилось повышать налоги. Налог на немусульманское население джизья, в начале XVI века взимавшийся в размере 20–25 акче в год с человека, к началу XVII века достиг 140 акче, а корыстные сборщики налогов иной раз вышибали из налогоплательщиков до 400–500 акче, значительную часть разницы присваивая себе. Казначейство стало отдавать право сбора налогов с государственных земель откупщикам, которые представляли немусульманскую часть населения империи и предпочитали вкладывать свои доходы в земельные владения, поскольку частная промышленность на стадии мануфактуры в Османской империи не развивалась. В качестве откупщиков часто выступали придворные и провинциальные сановники-мусульмане, действовавшие через посредничество немусульманских купцов. Также с помощью системы откупов много государственных земель в конечном счете попало в собственность янычар и сипахов.
Произвол чиновников, откупщиков, всевозможные повинности и отработки, связанные с необходимостью обслуживать султанскую армию во время постоев, привели к многочисленным крестьянским восстаниям в Малой Азии в 1590-е годы.
Авторы XVII века отмечали упадок Стамбула в сравнении с эпохой Сулеймана Великолепного. Как пишет Пьетро делла Валле, «ныне в отличие от прошлых времен, когда улицы поддерживались в состоянии чистоты и порядка, об этом больше не заботятся, и вследствие нерадения жителей улицы стали грязными и неудобными…». С ним был вполне согласен Д’Арвье: «Улицы плохо вымощены, некоторые вовсе не вымощены, и все они вообще весьма неопрятны».
Закономерными становятся и тяжелые неудачи османов в Европе. В 1664 году большая турецкая армия потерпела при Сен-Готарде в Западной Венгрии тяжелое поражение от австрийцев и их венгерских союзников, к которым на этот раз присоединился впервые в истории и отряд французов. После этого последовало несколько вторжений турецко-татарских войск в польские и русские владения на Украине, которые, однако, не приводят к каким-либо новым завоеваниям, исключая Подолию с Каменец-Подольским, которую турки удерживали в 1672–1699 годах.
А к началу XVIII века, после последней и столь же неудачной, как и во времена Сулеймана Великолепного, осады Вены Османская империя перестает быть великой державой.
Чересчур амбициозный великий визирь Кара Мустафа в 1683 году предпринял последнюю осаду Вены, от которой после неудачи 1529 года неизменно воздерживался Сулейман. Провал осады ознаменовал ослабление османской военной мощи в условиях, когда совершенствовалось вооружение, возрастал боевой дух и повышалось искусство фортификационных работ европейцев. Престиж боевого искусства османов держался еще довольно высоко, пока не была предпринята реальная осада Вены.
В 1683 году турки предприняли вторжение в Австрию совместно со своим союзником трансильванским князем Эмериком Текели. Более чем 100-тысячная турецкая армия во главе с великим визирем Кара Мустафой разбила и оттеснила немногочисленные австро-венгерские отряды из Западной Венгрии и затем вторглась в Австрию. 14 июля турки подошли к Вене. Император Леопольд, его двор и министры покинули осажденную столицу, за ними последовали многие состоятельные горожане. На этот раз осада Вены длилась два месяца. 10-тысячный гарнизон, состоявший из немецких наемников и усиленный городским ополчением, стойко оборонялся. В ночь на 12 сентября к Вене подошел польский король Ян Собеский с 25-тысячным войском из польско-украинской конницы и наемной немецкой пехоты. Под стенами Вены к нему также присоединились отряды саксонского курфюрста. В сражении 12 сентября турки, вдвое превосходившие союзников по численности, были разбиты наголову. Они потеряли 20 тыс. убитыми, десятки тысяч пленными и всю артиллерию и обоз. Еще около 10 тыс. турок погибли при отступлении при переправе через Дунай. Султан казнил Кара Мустафу, но армию вернуть не мог.
Последняя успешная война Османской империи в Европе – это война против России в 1711 году, когда император Петр Великий предпринимает неудачный Прутский поход.
XVI век был эпохой поистине лихорадочного строительства в Стамбуле. Военная добыча материализовывалась в великолепие дворцов и мечетей. Всего между 1500 и 1600 годами было сооружено около 30 мечетей; но уже в следующем столетии строительная лихорадка сходит на нет за счет того, что прекращается поток военной добычи. За весь XVII век было построено лишь две большие мечети – мечеть султана Ахмета и Ени Валиде (строительство последней велось с 1596 по 1663 год), а всего – только пять или шесть мечетей.
