революционным прошлым и способностью нередко из-за названия и клички видеть врагов в союзниках» («Наши задачи»).
Сущность программы заключалась в следующем. «Мы социалисты-революционеры, – так начинались „Основные положения“, – главной нашей целью, нашим конечным идеалом является переустройство общества на социалистических началах. Ввиду этого пропаганда социализма и организация социалистической партии есть очередная задача членов Союза. Но так как на пути к поставленной цели стоит абсолютизм, то социалисты-революционеры и начнут борьбу с ним за установление такого демократического представительного государственного строя, который гарантировал бы им возможность открытой пропаганды своих идей, широкой организации русской социалистической партии и выступления ее в будущем за свои дальнейшие политические экономические права».
Силы, при помощи которых Союз социалистов-революционеров думал достигнуть намеченных им целей, суть социалистическая интеллигенция и – как часть ее – учащаяся молодежь, передовая часть фабричного пролетариата и, в будущем, крестьянство. Средствами для достижения намеченных целей он считал в качестве подготовительных – пропаганду и агитацию, в качестве решительных – террор и массовую революционную борьбу. Об этих средствах в программе говорилось так:
«Пропаганда социально-революционных идей и агитация служат естественным оружием для усиления численного состава партии и создания возможно благоприятных условий для успешной деятельности. Но раз революционное движение, выйдя из узких пределов первоначальной пропагандистской организации, станет широко общественным, пустившим достаточно глубокие корни в различных слоях населения, тогда наступит период планомерной борьбы с врагом.
Одним из сильных средств борьбы для такой партии, диктуемым нашим революционным прошлым и настоящим, явится политический террор, заключающийся в уничтожении наиболее вредных и влиятельных при данных условиях лиц русского самодержавия. Систематический террор совместно с другими, получающими только при терроре огромное решающее значение, формами открытой массовой борьбы (фабричные и аграрные бунты, демонстрации и прочее) приведет к дезорганизации врага. Террористическая деятельность прекратится лишь с победой над самодержавием, лишь с полным достижением политической свободы. Кроме своего главного значения, как средства дезорганизующего, террористическая деятельность послужит вместе с тем средством пропаганды и агитации, как форма открытой, совершающейся на глазах всего народа борьбы, подрывающей обаяние правительственной власти, доказывающей возможность этой борьбы и вызывающей к жизни новые революционные силы, рядом с непрерывающейся устной и печатной пропагандой. Наконец, террористическая деятельность является для всей тайной революционной партии средством самозащиты и охранения организации от вредных элементов – шпионства и предательства».
Приведенная программа была отпечатана на гектографе и разослана по кружкам некоторых поволжских городов, а также в Тамбов, Воронеж, Москву, Петербург и Киев, в целях обсуждения ее и объединения на ее платформе всех народившихся организаций социалистов-революционеров. «Основные положения» вызвали много толков и споров среди революционной интеллигенции и в общем были встречены сдержанно. Предлагавшийся программой террор не находил достаточно подготовленной для принятия его почвы и как средство борьбы пугал еще только что народившиеся группы. Предпринятые к объединению шаги успеха не имели. В то же время Союз стал заводить связи с молодежью, рабочими, с крестьянством и пытался поставить издательское дело. Однако издана была лишь одна прокламация по поводу стачки ткачей в Петербурге, попытки же устроить типографию потерпели неудачу из-за недостатка средств.
В 1897 году главные руководители Союза, вследствие перемены мест службы, выехали из Саратова и, оставив там лишь революционные связи, перенесли деятельность Союза в Москву. В Москве, в течение первых двух лет, Союз налаживал дело, заводил иногородние связи. Союз издал за это время несколько прокламаций, из которых одна – «Манифест к русскому рабочему люду», изданная по поводу приезда его величества в Москву в августе 1898 года, была написана в особо дерзком тоне, напоминавшем прокламации старой «Народной воли» [14], издал брошюру «Два тайных документа» и отпечатал свою программу, с прибавлением краткого обзора революционного движения, озаглавив ее «Наши задачи».
Недостаток подходящей литературы и трудность получения ее из-за границы через посредство заграничного Союза русских социалистов-революционеров заставили руководителей Северного союза принять меры к устройству своей типографии, на что они и направляли все свои старания, рассчитывая издавать свой постоянный орган, а затем и серию брошюр для народа (в это же время трудились над устройством типографии и социал-демократы искровцы).
Потребность в партийном органе была большая. Такого органа, в сущности, не было, так как издававшийся за границей Союзом русских социалистов-революционеров журнал «Русский рабочий» был приспособлен только для рабочих, выходил редко и имел мало связей на местах.
В 1900 году весной Северный союз перевез наконец в Сибирь, где у его руководителей сохранились самые живые связи, типографские принадлежности; однако поставленная типография оказалась мало пригодной, и кружок вновь перетранспортировал все принадлежности уже в Финляндию. Там близ станции Куоккала [15] и была оборудована типография, в которой к 1901 году был отпечатан журнал «Революционная Россия», № 1. Вот как описывает член Союза Андрей Аргунов работу этой типографии в Финляндии: «В типографии поселились трое: мужчина и две женщины. Никто из них не работал раньше в типографии. Все знания черпались из книжки – печатного руководства. В распоряжении было небольшое количество шрифта, причем не хватало очень многих необходимых вещей; часть шрифта была сбита, он был разных номеров, и, наконец, кое-каких букв было очень мало и пр. Далее. Станка не было. Была доска и 30-фунтовый вал для ручной катки. Вот и вся наша типография. До остального надо было доходить опытом. Приступили к работе. Набрали первую страницу, и начался опыт. Ничего не получается. Вместо передовой статьи, ряда ее строчек, выходит какая-то мутная грязь с кое-где торчащими отдельными буквами и фразами. Начинается отыскивание первопричины. Растирается иначе краска, подбивается там и тут шрифт и пр. Не помогает. Только крупные буквы заглавия: „Революционная Россия, издание Союза социалистов-революционеров“ начинают выходить довольно отчетливо и дразнят воображение. Страница по-прежнему остается грязным полем. Лица у всех пасмурны. Разбирает досада на свою беспомощность, и в душу заползает желание бросить и отправиться на поиски опытных людей. Но страстное желание видеть в своих руках газету превозмогает. Опыты продолжаются с упорством. И вдруг раздается радостное восклицание катальщика. Из-под вала вышла страница с напечатанным рядом строчек. Закипела работа. Работали, не замечая усталости, недоедая и недосыпая, по 16–18 часов. С отпечатанием 700–800 экземпляров первого номера „Революционной России“ провозились почти месяц – такова была скорость нашей ротационной машины» [16].
В январе 1901 года журнал стал распространяться в кружках, где был встречен различно. Одни находили содержание его статей достаточно бледным, другие, наоборот, считали его слишком ярким. Однако, как бы то ни было, появление журнала произвело большое впечатление. Оно вызвало оживление в кружках социалистов-революционеров, заставило разыскные органы насторожиться по адресу организации, которая столь смело заявила
