Берия отдал распоряжение освободить из заключения более двадцати человек из числа осужденных сотрудников советской разведки. В воспоминаниях К.К. Квашнина, который в 1941–1943 гг. работал бок о бок с Судоплатовым и неоднократно общался с ним после 1968 года, отмечено:
«По свидетельству другого замечательного разведчика и человека, Судоплатова П.А., бывшего в начале войны одним из руководителей внешней разведки, события развивались так: на срочном совещании в Кремле у Сталина по вопросам мероприятий разведки в сложившейся обстановке, в котором принимал участие и Берия, Сталин вспомнил о Серебрянском и задал вопрос: „А где у вас Серебрянский?“ Берия отрапортовал, что он осужден к расстрелу и сидит в Лефортово. На что якобы Сталин бросил реплику: „Что это у тебя, Лаврентий, творится, идет война, а у тебя разведчики сидят по тюрьмам?“ В течение часа Серебрянский был освобожден и доставлен в наркомат на работу. Талантливо, в его стиле он проработал всю войну, очень много сделал в организации активной разведки на оккупированной немцами территории, руководстве партизанским движением»[295].
Согласно постановлению Президиума Верховного Совета СССР от 9 августа 1941 года супруги Серебрянские были амнистированы и освобождены из заключения. 22 августа 1941 года, рассмотрев ходатайство НКВД, Секретариат Президиума Верховного Совета СССР (протокол № 97) постановил:
«1. Возвратить Серебрянскому Якову Исааковичу ордена Ленина и Красного Знамени с орденскими документами;
2. Ввиду того, что принадлежащие Серебрянскому орден Ленина № 3363 и орден Красного Знамени за № 20171 сданы в переплавку на Монетный двор, разрешить отделу по учету и регистрации награжденных взамен их выдать Серебрянскому ордена из фонда очередного вручения;
3. Выдать Серебрянскому Я.И. орденские документы, книжку денежных купонов – с VIII. 1941»[296].
Из воспоминаний Анатолия Яковлевича Серебрянского:
«Эвакуация. Вместе с тетей, бухгалтером Наркомзема, уже несколько месяцев мы живем на окраине Омска. Внезапно, в декабре 1941 года, приходит машина, и тетю отвозят в НКВД. Попрощавшись на всякий случай со всеми, она уезжает. Возвращается взволнованная. Оказывается, вышедший из тюрьмы (а для меня – вернувшийся из командировки) отец меня разыскивает. Вскоре приезжает мама, и зимой, в начале 1942 года, мы возвращаемся в Москву. Нам навстречу быстрым шагом идет – да нет, скорее почти бежит – высокий человек в длинном кожаном пальто и в кепке. Отец! Сильные руки подхватывают меня и поднимают высоко-высоко… Счастье!»
Так Я.И. Серебрянский был возвращен в органы НКВД и восстановлен в специальном звании старшего майора госбезопасности. 3 октября 1941 года, после почти двухмесячного лечения и отдыха, он был назначен начальником группы во 2-й отдел НКВД СССР, в который к тому времени была преобразована Особая группа. В судьбе нашего героя циничность политики сыграла позитивную роль. Будучи арестованными по беспринципному обвинению, он и его супруга также беспринципно были освобождены системой.
Кроме Серебрянского в НКВД вернулись еще двое его бывших сослуживцев по Спецгруппе ГУГБ: один из организаторов партизанского движения И.Н. Каминский и специалист по белой эмиграции П.Я. Зубов.
Ходатайство о возвращении Серебрянскому Я.И. орденов Ленина и Красного Знамени. 22 августа 1941 г.
Иван Николаевич Каминский был зачислен в штат 2-го отдела, а затем направлен резидентом в Житомир. Там в 1942 году он погиб в момент прихода на явку, выданную гитлеровцам его связным.
Петр Яковлевич Зубов получил назначение на должность начальника отделения 2-го отдела, а затем IV Управления. Руководил заброской в тыл противника разведывательно-диверсионных групп. В 1943 году получил звание полковника. С 1946 года в отставке. В 1948 году в составе спецгруппы выезжал в Прагу, чтобы убедить Эдуарда Бенеша, президента Чехословакии, бескровно передать власть Клементу Готвальду. Скончался в 1952 году.
В сентябре 1941 года завершили свое формирование войска Особой группы – будущий элитный спецназ НКВД – НКГБ. Уточним, что до этого времени диверсионного спецназа как войскового подразделения в органах госбезопасности не было. Планы Я.И. Серебрянского по созданию в 1938 году такого соединения на базе школы по подготовке диверсантов при Спецгруппе ГУГБ остались нереализованными. Курсанты спецшколы были либо отстранены от этой работы, либо репрессированы.
К счастью, в Отделе оперативной техники чудом уцелела существовавшая до войны спецгруппа по подготовке диверсионных приборов во главе со старшим лейтенантом госбезопасности А.Э. Тимашковым[297]. В числе тех, кто сыграл большую роль в обеспечении отечественного спецназа совершенными диверсионными приборами и техникой, был курсант спецшколы Серебрянского К.К. Квашнин.
Для работы с агентурой в тылу противника привлекались лучшие из оставшихся в живых после репрессий разведчики и контрразведчики. Среди них следует отметить Д.Н. Медведева, Е.П. Мицкевича, П.М. Журавлева, З.И. Рыбкину, Г.И. Мордвинова, П.И. Гудимовича, Е.Д. Морджинскую, А.Ф. Камаеву, В.Н. Ильина, М.С. Ярикова, М.Б. Маклярского, П.Я. Зубова, Л.И. Сташко, В.А. Дроздова, С.И. Волокитина, Н.С. Киселева, С.Л. Окуня, Ф.К. Парпарова.
По инициативе Я.И. Серебрянского на должность начальника отделения связи во 2-м отделе был назначен еще один его соратник, уволенный в 1938 году член СГОН коминтерновец В.-А.Г. Фишер.
Из воспоминаний Анатолия Яковлевича Серебрянского:
«1943 год. Мы едем в служебной машине. Впереди с шофером сидит отец. На заднем сиденье – Вилли Фишер, у которого я сижу на коленях, и Рудольф Абель».
А.В. Абель, племянник Р.И. Абеля, говорит: «В 1939-м арестовали самого Якова Серебрянского, руководителя особой разведывательной группы при наркоме внутренних дел. Его содержали в камере смертников. Схемы вербовки различных агентов Яков держал в голове, и потому его из этой камеры вызывали для консультаций по особо важным вопросам. В том же году без объяснений освободили от работы в органах Фишера. И какое-то время он вкалывал инженером на авиазаводе.
Когда началась война, Серебрянского вдруг освободили, дали кабинет на Лубянке и велели составить группу. Из резерва он вытянул Абеля и Фишера»[298].
Чтобы не запутывать читателей, внесем ясность в этот вопрос.
Вильям-Август Генрихович Фишер в 1942–1944 гг. руководил радиотехническим обеспечением оперативных радиоигр, в том числе «Монастырь» и «Березино». В 1945 году он стал сотрудником нелегальной разведки НКГБ – МГБ. С 1948 года работал в США (атомные секреты). Получил широкую известность после выхода на экраны в 1968 году фильма Саввы Кулиша «Мертвый сезон». Именно тогда о нем заговорили как о советском разведчике-нелегале, полковнике Рудольфе Абеле (в своеобразном комментарии к фильму он давал краткий комментарий; прототипом главного героя, разведчика Константина Ладейникова, прекрасно сыгранного Донатисом Банионисом, стал полковник Конон Молодый, в 1964 г. обмененный на британского разведчика Вина). Скончался Вильям Фишер в 1971 году.
