Разведывательная служба Третьего рейха. Секретные операции нацистской внешней разведки - Вальтер Шелленберг

ни стало, и мы медленно, дюйм за дюймом выбрались из плотной людской массы. Те, которые стояли в непосредственной близости от машины, начали кричать, когда те, что находились позади них, продолжали напирать, дико размахивая руками. К этому моменту на машине повисли уже около тридцати человек — на подножках, на крыше, на капоте, и лишь спокойствие и мастерство водителя помогали ей двигаться. Тем временем мы с ним, чтобы умиротворить разошедшихся демонстрантов, продолжали кивать и говорить: «Так, так» и снимать шляпы. Когда же наконец мы добрались до посольства Швеции спустя полтора часа такой езды, мы чувствовали себя, как после паровой бани.

Но даже когда я приветствовал господина фон Дардела и его жену, демонстранты продолжали собираться у ограды посольства и распевать государственные гимны Дании и Швеции. В конечном счете эти пение и крики стали звучать настолько громко, что мы едва могли слышать друг друга.

Были отданы распоряжения для моей поездки в Стокгольм, и потом я вернулся в отель «Англетер», чтобы несколько часов отдохнуть. Перед отелем меня снова остановили датские фанатики, но, когда они узнали машину и водитель сказал им, что я швед, они меня пропустили.

Утром 6 мая, столкнувшись со значительными трудностями на датском контрольно-пропускном пункте и с немецкой охраной аэропорта, я вылетел из Копенгагена на одном из самолетов Красного Креста графа Бернадота. Мы приземлились в Мальмо в семь пятнадцать, и мне сказали, что шведский военный самолет готов доставить меня в Стокгольм. Я надел кислородную маску и парашют, и через два с небольшим часа спокойного полета шведский бомбардировщик приземлился в Броме. В аэропорту меня встретил г-н Острём и отвез в дом графа Бернадота, где сразу же начались переговоры с г-ном фон Постом и статс-секретарем Богеманом.

Я предъявил свой мандат и объяснил суть своей миссии. После напряженного разговора эти джентльмены решили, что ввиду развития событий в Германии они хотели бы обсудить все это с представителями западных держав в Стокгольме. Однако мы смогли получить не четкий ответ, а лишь невнятное обещание, что генерал Эйзенхауэр, возможно, пошлет в Стокгольм специальную комиссию из представителей союзников.

На следующий день, 7 мая, был поднят вопрос о том, признает ли мои полномочия генерал Бёме — командующий немецкими войсками в Норвегии и подчинится ли тем договоренностям, которых я смогу достичь с правительством Швеции. Я решил отправить посла Томсена и военного атташе генерала Утмана к норвежской границе, чтобы обсудить мою миссию с генералом Бёме. Утром 8 мая посол Томсен полетел туда на шведском бомбардировщике и встретился со старшим офицером штаба генерала Бёме. Томсен позвонил мне в полдень и сообщил о конфликте точек зрения, который он не может обсуждать подробно по телефону, но он вернется в Стокгольм в шесть часов.

У меня состоялась встреча с господином фон Постом и графом Бернадотом, на которой мне посоветовали связаться с Дёницем и сообщить ему, что генерал Бёме не был уведомлен о моих полномочиях. Затем мы составили длинное сообщение адмиралу, и генерал Утман сумел организовать телефонный разговор с ним через Осло, но от него было мало толку, потому что связь была очень плохая. Однако мы дозвонились со второго раза, и я поговорил с фон Крозигом.

Он сообщил мне, что предыдущей ночью Германия заявила о своей полной капитуляции и переговоры об этом все еще идут. Поэтому мне следует быть осторожным и не раздражать представителей генерала Эйзенхауэра, которые теперь тоже вовлечены в переговоры о Норвегии. Он предложил, что, если правительство Швеции все еще хочет вмешаться, оно должно немедленно связаться с западными союзниками.

Однако шведы теперь заявили, что уже ничего не поделаешь, так как проблема Норвегии и Дании теперь является частью переговоров о капитуляции в целом. Они подождут и посмотрят, намерены ли западные союзники со своей стороны попросить их выступить в роли посредников.

9 мая последний телефонный разговор с Фленсбургом дал мне ясно понять, что никакое вмешательство шведского Красного Креста в решение вопроса об интернировании немецких войск в Норвегии нежелательно военным властям Великобритании.

Мои услуги больше не требовались.

Сюрте — криминальная полиция во Франции.

Памятная записка (фр).

Хория Сима руководил печально известным фашистским движением «Железная гвардия» в Румынии. — Ред.