В 1913 г. Дроздовский, которого крайне интересовали новые методы ведения боевых действий и все технические усовершенствования, сумел добиться откомандирования в Севастопольскую школу воздухоплавания для изучения воздушного наблюдения и лично летал на тогда крайне несовершенных аэропланах.
После начала Первой мировой Дроздовский, как высококвалифицированный офицер Генштаба, был назначен в штаб Северо-Западного флота. Но Михаил Гордеевич делал все возможное, чтобы из штаба попасть непосредственно на передовую, и наконец его желание было командованием удовлетворено. Он был произведен в подполковники и назначен начальником штаба 54-й пехотной дивизии. На этой должности Дроздовский не только занимался штабной работой, но и, как ранее в Маньчжурии, неоднократно сам водил солдат в атаки.
Вот, например, красноречивые строки из его послужного списка: «Приказом командующего 10-й армией 2 ноября 1915 года за № 1270 награжден Георгиевским оружием за то, что, принимая непосредственное участие в бою 20 августа 1915 года у местечка Оханы, произвел под действительным артиллерийским и оружейным огнем рекогносцировку переправы через Месечанку, руководя форсированием ее, а затем, оценив возможность захвата северной окраины местечка Оханы, лично руководил атакой частей Перекопского полка и умелым выбором позиции способствовал действиям нашей пехоты, отбивавшей в течение пяти дней наступавшие части превосходных сил противника… 31 августа 1916 года при атаке горы Капуль ранен ружейной пулей в область верхней трети правого предплечья с повреждением мышц… Эвакуирован для лечения в тыл».
Февральский переворот стал для Дроздовского (в январе произведенного в полковники) крахом его и всего офицерства надежд на победоносное завершение войны – он сразу понял, что армия не сможет устоять перед мутным валом революционного хаоса. Как писал Дроздовский еще в первые дни революции (когда многие питали иллюзии о перспективах «великой и бескровной») о ближайшем будущем российской армии: «…она не сегодня, завтра начнет разлагаться, отравленная ядом политики и безвластия».
Особенно боевому офицеру, для которого честь и верность Родине всегда были превыше всего, отвратительно было заигрывание части генералитета с новоявленными хозяевами страны. А для себя он сделал бесповоротный выбор – что бы ни случилось, выполнить долг до конца: «С души воротит, как вчера подававшие всеподданнейшие адреса сегодня пресмыкаются перед чернью. Несомненно, что нетрудно было бы поплыть по течению и заняться ловлей рыбы в мутной воде революции, но моя спина не так гибка и я не так малодушен, как большинство наших. Конечно, проще было бы оставить всё и уйти, проще, но нечестно. Я никогда не отступал перед опасностью, никогда не склонял перед ней своей головы, и поэтому я останусь на своем посту до последнего часа».
Как раз в это время сбылась давнишняя места Дроздовского – в апреле он назначается командиром 60-го пехотного Замосцкого полка. Полковником было сделано все возможное, чтобы остановить прогрессирующее разложение и сохранить полк как боеспособную единицу. И вначале это удалось – 11 июля в бою у Марешешти стремительной атакой Дроздовский захватывает одиннадцать орудий противника. Однако даже самый лучший командир не в состоянии был изолировать полк от всеобщего разложения армии. Уже в августе, после немецкой атаки солдаты обратились в паническое бегство, и Дроздовскому, вместе с офицерами полка, пришлось останавливать их с помощью револьверов, а потом устраивать военно-полевой суд.
После прихода в Петрограде к власти большевиков 24 ноября Дроздовский назначается приказом командующего фронтом начальником знаменитой «драгомировской» 14-й пехотной дивизии. Однако разложение дивизии, как и армии в целом, зашло настолько далеко, что через две недели Дроздовский отказывается от командования, понимая, что он не в силах что-либо изменить.
Стремящийся начать борьбу против развала страны и общего хаоса, полковник направляется в Яссы, где командование Румынского фронта начало формирование добровольческого корпуса для отправки на Дон. Дроздовский принял самое активное участие в формировании корпуса – благодаря его агитации в него записалась сохранившая способность к сопротивлению часть офицерства. Однако вскоре командующий фронтом генерал от инфантерии Дмитрий Щербачев, проникнувшийся сознанием бесполезности дальнейшей борьбы и не имевший связи с Доном, отменяет приказ о формировании добровольческого корпуса, а записавшихся в него офицеров освобождает от всяких обязательств.
В этой тяжелейшей ситуации Дроздовский не опускает руки, а принимает полностью на себя формирование добровольческого отряда. Преодолевая сопротивление как румынских властей (пытавшихся разоружить находившуюся под его командованием 1-ю бригаду добровольцев), так и штаба фронта, он постоянно ездит по воинским частям, чтобы убедить как можно большее количество офицеров вступить в ряды добровольцев.
На офицерском собрании в Одессе он следующими словами объясняет цели начатой борьбы: «Я прежде всего люблю свою Родину и хотел бы ей величия. Ее унижение – унижение и для меня, над этими чувствами я не властен, и пока есть хоть какие-нибудь мечты – я должен постараться сделать что-нибудь; не покидают того, кого любишь в минуту несчастья, унижения и отчаяния. Еще другое чувство руководит мною – это борьба за культуру, за нашу русскую культуру».
Отметим, что к этому вопросу Дроздовский возвращался неоднократно и подробно объяснял цели Белого движения. Наиболее интересно в этом плане его воззвание с призывом вступать в ряды добровольцев, выпущенное на Румынском фронте. В нем кратко, но предельно ясно указывалось, за что необходимо сражаться: «Учредительное собрание разогнано. Грабежи и насилия большевиков кровавыми волнами заливают русскую землю. Армии не существует: она погибла на радость ликующему врагу. Офицеры и солдаты! Вы спешите домой, но там вам не будет ни отдыха, ни покоя. У порогов ваших домов братоубийственная война, внутри них – голод и слезы. Если вам дороги ваши родные очаги, ваши дети, матери, жены и сестры, если мысль о них сжимает ваше сердце – ваше место под знаменем добровольческих войск; хотите их защитить и спасти – идите к нам в ПЕРВУЮ ОТДЕЛЬНУЮ БРИГАДУ РУССКИХ ДОБРОВОЛЬЦЕВ».
Несмотря на все трудности, Дроздовский сумел собрать в отряде (состоявшем из 3-ротного стрелкового полка, 2-эскадронного конного дивизиона, легкой и конно-горной батарей – каждая в составе четырех орудий, мортирного взвода из двух гаубиц, трех бронеавтомобилей, технической части и лазарета) более тысячи человек и 26 февраля 1918 г. выступил в поход на Дон. Румыны опять попытались разоружить русских добровольцев, но их командир твердо заявил, что оружия не сдаст, а в числе предпринятых им мер противодействия будет и артиллерийский обстрел королевского дворца в Яссах. В итоге румыны не решились на опасное для них столкновение и поход Яссы – Дон начался.
