ходу бросил Арна Теллема, что вызвало у того очень сильные эмоции и чувства, Брайант сработался с Робом Пелинкой, которого Ваккаро описал как человека низшего ранга на тотемном столбе в офисе Теллема. Брайант был огромным призом для агентства, который можно было потерять, и якорем для множества компаний. В то лето не иначе, как сам «
Спортс Бизнес Дэйли» назвал его лучшим рекламщиком продуктов, поскольку у него были сделки с «Адидас», «Спрайт» и с бургерами «Макдоналдс». Его решение было сокрушительным ударом для Теллема, и Ваккаро, будучи близким другом Теллема, вспоминал как тот на долгие годы был полон горечи по поводу Брайанта.
Молодой юрист Пелинка, который был специалистом по трехочковым в команде «Мичиганс Фаб Файв», как говорили, имел представление о свойствах самой игры. Брайанту было легче установить контакт с более молодым агентом, готовым осуществить то, что он хотел, без необходимости ходить вокруг да около. Скорее всего, Брайанта привлекла элементарная проницательность Пелинки. Звезда также обладала той же проницательной натурой, которая когда-то позволяла его деду процветать в хитросплетениях филадельфийского пожарного департамента.
Пелинка избавит Брайанта от множества мелких, дополнительных отношений, ведь у него была молодая жена, и они очень дорожили своим уединением. После того как все изменения были сделаны, Сэм Райнс вспоминал как огромную проблему даже простое получение пары билетов на «Лейкерс», когда команда Райнса ЛСС была на Западном Побережье. «Когда пришел Роб Пелинка, он просто всех заблокировал, – вспоминал Райнс. – Я просто хотел получить билеты. Мне не нужно было с ним разговаривать. Мне не нужно было с ним тусоваться. Два билета, и мне этого вполне бы хватило. Но знаешь что? Он отпугивал. Не дай бог Сэм Райнс заговорит с Коби. Пелинка вытащил тебя из этой системы, лишил возможности разговаривать с ним, лишил возможности тусоваться с ним».
По словам друга семьи Энтони Гилберта, после этих перемен единственным реальным связующим звеном, скреплявшим семью, оказалась старшая сестра Шария, которая стала для Брайанта чем-то вроде второй матери, которая довольствовалась тем, что двигалась дальше по жизни без каких-либо реальных планов, кроме своей собственной семьи, и держала открытыми линии связи с братом.
«Шария не любила говорить о том, что произошло, – вспоминал Гилберт. – Она просто сказала, что это было по-настоящему трудное время, что она просто разрывалась, ну знаете. Как будто она сама сидит там и собирает все осколки».
Осенью 2001 года «Лейкерс» начали тренировочный лагерь с особым настроением. После сентябрьских атак на Всемирный торговый центр и последовавших за ними призывов к национальному единству лучшей баскетбольной команде мира едва ли было уместно заниматься безудержной мелочностью и междоусобицами. И они не стали. Помогло и то, что в «Стейплс Центр» можно было повесить два новых чемпионских баннера – доказательства того, что совместная работа приносит результаты. Планировалось провести серию выставочных игр в Японии, но «Лейкерс» поняли, что планы изменились из-за проблем с перемещениями. Дерек Фишер снова травмировал ногу, перенес еще одну операцию и еще одно долгое восстановление. О’Нил повредил палец на ноге, что потребовало операции и означало, что он пропустит тренировочный лагерь. Сам Джексон пропустил большую часть тренировочного лагеря из-за смерти своей девяностолетней матери, а Брайант поехал в Филадельфию, чтобы похоронить своего деда.
Эти обстоятельства только способствовали сближению команды, сказал О’Нил журналистам. Тем не менее, – напомнил Джексон своим игрокам, болельщикам и СМИ, – эта команда должна будет снова показать свою химию в 2002 году, если его игроки захотят присоединиться к элитным командам НБА, которые выиграли три титула подряд.
Если что-то и могло стать проблемой для «Лейкерс» в 2002 году, так это новые зонные защиты, которые впервые были дозволены в истории лиги в связи с изменениями в правилах. Несмотря на то что он сидел с травмой пальца ноги, О’Нил с гневом наблюдал, как команды начали экспериментировать с новыми защитными схемами. Он знал, что эти зоны будут использованы, чтобы загнать его в угол, как только он вернется после травмы.
Действительно, этот момент станет одной из вех, отмечающих снижение роли здоровяков в американском профессиональном баскетболе, поскольку игра продвигалась в сторону скорости и пространства.
На кадровом фронте тоже произошли перемены. Защитник Рон Харпер завершил карьеру. Его присутствие помогло Брайанту и О’Нилу разрешить их разногласия. Его будет очень не хватать. Команда заменила тяжелого форварда Хораса Гранта, который свободным агентом уехал в «Орландо», на Самаки Уокера, свободного агента из «Сан-Антонио». Также в лагере в качестве свободного агента находился Дики Симпкинс, который когда-то играл за Джексона в «Буллз». Тренеры высоко ценили его, но у форварда был контракт без каких-либо гарантированных выплат. Басс не собирался увольнять игрока с гарантированными деньгами, чтобы сохранить нападающего второго состава, поэтому тот и не попал в окончательный список команды.
В качестве защитника «Лейкерс» пригласили Линдси Хантера из «Милуоки», чтобы тот помог с бросками и ролью разыгрывающего, пока выздоравливал Фишер. Еще одним ключевым вопросом было развитие свингмена [30] Девина Джорджа, долгое время считавшегося у тренеров «Лейкерс» талантом. То же самое можно было сказать и о тяжелом форварде Славе Медведенко, интригующем атакующем игроке, однако ограниченном языковыми барьерами.
Забивная нагрузка в основном снова падала на О’Нила и Брайанта, только на этот раз у них были лучшие отношения. «Я не собираюсь говорить, что он развернулся на 180 градусов, – сказал Джексон о Брайанте в декабре. – Но там, безусловно, было 90-градусное изменение характера, его восприимчивости в общении с его товарищами по команде и работающими в организации людьми».
Когда О’Нил был отстранен на одну игру 14 января, Брайант набрал 56 очков всего за три четверти в матче против «Мемфиса» в «Стейплс Центр», забив 21 из 34 бросков с игры. «Это была одна из самых невероятных вещей, которые вы, вероятно, когда-либо видели, – сказал позже Роберт Хорри. – Словами не описать, что этот парниша натворил сегодня вечером. Он был нереальным».
Эмоциональный пик сезона наступил на Матче Всех Звезд, сыгранном в Филадельфии, где Брайант набрал 31 очко, заработал самые ценные для игрока награды и был энергично освистан болельщиками. Реакция казалась неуместной для большей телевизионной аудитории НБА. Многие наблюдатели объяснили это как последствия битвы Брайанта с «Сиксерс» в финале НБА несколькими месяцами ранее. Но была и другая скрытая причина. Баскетбольное сообщество города, с Сонни Хиллом в качестве мэра, было тесным сообществом. Когда Джо рассказал друзьям о сложившейся ситуации, слух о том, что Брайант сделал со своей семьей, распространился по всей округе. Болельщики в городе не знали всех подробностей разрыва, но
