У Microsoft пока не было операционной системы. Компания работала с системой CP/M, Control Program for Microcomputers (Программа управления для микрокомпьютеров), которую разработал Гэри Килдалл, друживший с Гейтсом с самого детства и недавно переехавший в город Монтерей в Калифорнии. Гейтс позвонил ему в присутствии Сэмса, сообщил, что отправляет к нему кое-каких важных гостей, описал, что хотят в IBM, и посоветовал угодить им[797].
Килдалл не послушал друга. Позднее Гейтс назовет это «днем, когда Гэри прыгнул с обрыва». Он проигнорировал IBM, улетев на личном самолете на другую встречу в Сан-Франциско, он очень любил пилотировать самолеты. Четыре представителя IBM в темно-синих костюмах приехали в необычный викторианский дом, служивший офисом компании Килдалла, где должны были переговорить с его женой. Однако она не подписала соглашение о неразглашении деталей их беседы. В итоге после долгих споров и уговоров гости ушли ни с чем. В их бумаге всего-то говорилось, что она не может никому сообщать об их визите и раскрывать им конфиденциальную информацию, а она отказалась это подписать. Сэмс с досадой вспоминает, как они целый день провели в Пасифик-Гроув, «спорили с ними, с нашими юристами, с их юристами и вообще со всеми подряд, обсуждали, может ли она поговорить с нами о том, может ли она поговорить с нами. И мы просто уехали». Так небольшая компания Килдалла упустила свой шанс покорить рынок ПО[798].
Сэмс вернулся в Сиэтл и попросил Гейтса другим способом заполучить операционную систему. К счастью, Пол Аллен как раз знал, к кому обратиться — к Тиму Патерсону, который тогда работал в небольшой фирме Seattle Computer Products. За несколько месяцев до этого Патерсон решил доработать CP/M, которая не была совместима с последними микропроцессорами Intel. Получившуюся систему он назвал QDOS, что означало Quick and Dirty Operating System — «быстрая и коварная операционная система»[799].
К тому времени Гейтс уже осознал, что, скорее всего, операционная система, выбранная IBM, станет мировым стандартом и будет стоять на большинстве персональных компьютеров. Он также понял, что владелец этой системы будет купаться в деньгах. Поэтому не стал знакомить представителей IBM с Патерсоном. Гейтс и Балмер пообещали им заполучить операционную систему у «одной маленькой компании» и уладить все наилучшим образом.
Компания Патерсона еле держалась на плаву, поэтому Аллену было не так уж сложно заключить выгодную сделку. Сначала речь шла о неисключительной лицензии, однако обсуждение контракта с IBM перешло в активную фазу, и Аллен без объяснения причин выкупил все права на систему Патерсона за 50 тысяч долларов[800]. Теперь Гейтс и Аллен могли сколько угодно дорабатывать QDOS. За такую скромную сумму Microsoft получила операционку, которая позволит ей доминировать на рынке ПО более 30 лет.
Впрочем, вначале Гейтс чуть было не сдался. Это было ему несвойственно, но он сильно переживал, что Microsoft не доведет QDOS до ума, не дотянет до уровня IBM. Их разработчики были сильно перегружены проектами, и вообще их было всего сорок человек. Некоторые спали на полу в офисе и вместо душа по утрам обтирались мочалкой, а командовал парадом 24-летний парень, которого все еще можно было принять за мальчика на побегушках. В одно сентябрьское воскресенье 1980 года, через два месяца после первого звонка IBM, Гейтс и его основные сотрудники собрались, чтобы четко решить: да или нет. Самым непреклонным был Кей Ниши, молодой IT-предприниматель из Японии, такой же энергичный, как и Гейтс. «Мы должны за это взяться! Должны!» — не уставал повторять Ниши, нервно расхаживая по комнате. Гейтс решил, что Ниши прав[801].
Ночным рейсом Гейтс и Балмер прилетели в Бока-Ратон, где должны были подписать контракт. Доходы Microsoft за 1980 год составили 7,5 миллиона долларов, тогда как доходы IBM — 30 миллиардов. При этом Гейтс планировал сохранить за собой право собственности на операционную систему, которую IBM должна была раскрутить до уровня мирового стандарта. Покупая QDOS у Патерсона, компания Microsoft мудро переписала на себя все права на систему. Теперь им предстояло сделать еще более мудрый шаг — не оказаться в позиции Патерсона в сделке с IBM.
По прилете в Майами коллеги пошли в уборную, чтобы переодеться в костюмы, тогда-то Гейтс и понял, что забыл галстук. Он, мягко говоря, нечасто придирался к таким вещам, но сейчас настоял, чтобы по пути в Бока-Ратон они заехали за галстуком в магазин Burdine’s. Они обязаны были произвести должное впечатление на одетых с иголочки топ-менеджеров IBM. При этом один программист IBM так описывает внешний вид Гейтса: «Он был похож на подростка, который отловил кого-то в переулке и снял с него костюм, оказавшийся сильно больше, чем нужно, воротничок топорщился, и вообще он напоминал какого-то панка. Помню, я спросил: „Это еще кто?“»[802]
Однако стоило Гейтсу начать свою презентацию, как все позабыли о его неопрятном внешнем виде. В IBM были потрясены тем, как искусно он обращается с деталями, как техническими, так и юридическими, и как самоуверенно и спокойно обсуждает условия сделки. Он по большей части блефовал. По возвращении в Сиэтл он зашел в свой офис, лег на пол и излил Балмеру душу — поделился всеми страхами и сомнениями.
Целый месяц приятели провели в самолетах, и наконец в начале ноября 1980 года был подписан контракт длиной 32 страницы. «Мы со Стивом знали весь текст наизусть»[803], — уверяет Гейтс. Сумма сделки была не очень большой, около 186 тысяч долларов. Для начала. Однако Гейтс знал, что в договоре есть два пункта, которые изменят всю компьютерную индустрию. Во-первых, IBM не получала эксклюзивные права на операционную систему. Корпорация могла продавать лицензии на систему под названием PC-DOS, но Microsoft оставляла за собой право распространять свою MS-DOS среди других производителей ПК. Во-вторых, исходный код оставался собственностью Microsoft. Это означало, что IBM не сможет на основе этого кода создать продукт, подходящий только для их устройств. Изменения могли вносить только программисты Microsoft, а затем компания имела право продавать новую версию системы кому угодно. «Мы понимали, что у компьютера IBM PC появятся клоны, и в контракте это было учтено. Именно за это мы и боролись во время переговоров»[804], — вспоминает Гейтс.
