Летнее наступление начинается
В конце июня 1942 года на линии фронта протяженностью 800 километров стояла готовая к наступлению группа армий «Юг» в составе 17-й армии, 1-й танковой армии, 6-й армии, 4-й танковой армии, 2-й армии, 2-й венгерской армии и одного итальянского армейского корпуса. День «икс» был установлен.
Командный пункт армии находился в бывшем студенческом общежитии на северной окраине Харькова. Из этого импозантного кирпичного здания Паулюс предполагал руководить прорывом позиций Красной Армии. Армейский полк связи получил приказ тянуть линию связи вслед за XXXX танковым корпусом.
2-я армия, 4-я танковая и 2-я венгерская армии, объединенные в армейскую группу Вейхса, начали 28 июня наступление на Воронеж. Одновременно выступил и XXXX танковый корпус. В районе севернее Волчанска он неожиданно встретил сильное сопротивление. Русские вкопали в землю множество танков, вокруг которых ожесточенно сражалась пехота. Сопротивление на время задержало наступавший XXXX танковый корпус. Оно дало советским войскам несколько драгоценных часов, использованных ими для отдыха. 1 июля после короткой, но сильной артподготовки перешли в наступление пехотные дивизии 6-й армии. 3 июля были выбиты с занятых ими позиций части Красной Армии, оказавшие упорное сопротивление у Оскола.
Форсированным маршем, делая по 30–40 километров ежедневно, немецкие дивизии двинулись на восток. Однако надежда на успех не сбылась. С первых же дней мы вынуждены были признать, что сражались только с численно слабым, но хорошо вооруженным арьергардом. Его яростное сопротивление причинило нам большой урон.
Главные силы советских войск смогли избежать угрожавшего им уничтожения. Уже на второй день наступления оперативный отдел 6-й армии перебазировал свой командный пункт на участок за прежними позициями советских частей. С волнением ждали мы каждый вечер оперативную сводку Главного командования сухопутных сил, которую принимал по радио разведывательный отдел и представлял командующему. Мы были немало удивлены, когда услышали о своих грандиозных успехах. Из сводки явствовало следующее: вражеским армиям, противостоявшим группе армий «Юг», нанесен сокрушительный удар.
Штаб 6-й армии оценил эти первоначальные успехи значительно трезвее. Если бы мы одержали победу, то на таком огромном фронте это выразилось бы в сотнях тысяч пленных, поля сражения были бы усеяны убитыми и ранеными, мы имели бы горы трофейного оружия и разного военного снаряжения. В действительности же картина была совсем иная. Только у Оскола удалось взять несколько тысяч пленных. Остальные же данные, сообщенные дивизиями о количестве пленных, можно было не принимать в расчет. На поле боя мы обнаружили мало убитых и раненых бойцов Красной Армии. А тяжелое оружие и транспорт советские войска увели с собой.
К тому же XXXX танковый корпус, который 4 июля повернул на юго-восток и наступал вдоль Дона, оказался не в состоянии преградить путь отходившим советским войскам. Корпус вышел к Дону у Коротояка, через два дня стоял к западу от Новой Калитвы, а 9 июля уже был к востоку от Кантемировки. Его три дивизии растянулись на большом расстоянии, продвижению их часто мешало отсутствие горючего, так что русские все время уходили через широкие бреши и избежали окружения.
Как-то после знойного дня я прогуливался с генералом Паулюсом перед командным пунктом. Мы наслаждались вечерней прохладой. Разговор начал командующий.
— Вы, верно, уже заметили, что поставленная нами цель — уничтожение противника — не достигнута. Наше наступление било мимо цели, впустую.[23] Я подозреваю, что самая трудная задача еще впереди. Ведь XXXX танковый корпус и позже едва ли будет в состоянии догнать и окружить противника. Справиться с этой задачей было бы возможно, если бы 4-я танковая армия продвинулась в большую излучину Дона и наступала во взаимодействии с XXXX танковым корпусом. Но ведь она еще прикована к Воронежу. Хотя армейская группа Вейхса и не щадит сил, до сих пор не удалось занять весь город и блокировать ведущую к Сталинграду железнодорожную линию. Впрочем, начальник штаба недавно сообщил мне, что Гитлер решил сейчас повернуть 4-ю танковую армию на юго-восток. Будем надеяться, что он сделает это скоро.
Между тем командование армии добивалось, чтобы пехотные дивизии поскорее установили непосредственную связь с танковым корпусом. Наступление продолжалось безостановочно. Преследовать отступающего противника по пятам, находясь с ним в соприкосновении, — такова была задача, которую Паулюс поставил перед пехотными корпусами.
Командный пункт армии часто менял местоположение, следовал непосредственно за дивизиями, чтобы иметь возможность прямо воздействовать на темп наступления. Армейский полк связи в иные дни получал приказ перенести главный армейский провод и армейскую телефонную станцию сразу на несколько десятков километров вперед. С XXXX танковым корпусом поддерживалась только радиосвязь.
Паулюс каждый день выезжал в дивизии, побуждая войска ускорить темп наступления. Им приходилось выжимать из себя последние силы. Бои непрерывно сменялись маршами. Ночной отдых был недолог.
Донец и Оскол остались далеко позади.
Перед нами лежала широкая донская степь. С лазурного неба нещадно пекло июльское солнце, обжигая шагавшие в клубах пыли походные колонны. Кругом ни проселка, ни дерева или куста, которые давали бы тень, ни ручейка, чтобы утолить мучительную жажду.
Всюду, куда ни падал взгляд, — лишь ковыль и полынь да шныряющие между ними целые легионы сусликов.
И однако этот пейзаж при всей своей внешней однообразности имел особую прелесть. Мне редко приходилось видеть такой прекрасный закат, как здесь. Казалось, вся степь пламенеет. Воздух был наполнен пряными ароматами. Высокая трава оживала; трещали кузнечики, свистели суслики, запевали свою вечернюю песню птицы.
Затем ночь погружала все кругом в глубокое безмолвие. И только отдельные ружейные выстрелы полевого караула, как щелканье бича, прорезывали тишину.
Это был очень малонаселенный край. Деревни встречались почти всегда только в редких, тянувшихся с севера на юг широких оврагах, долинах ручьев, которые давали о себе знать еще издали низенькими буграми. Деревни эти были почти пусты. Жители их ушли, угоняя скот вслед за отступающими частями Красной Армии. Дома, если их не повредили или не разрушили наши танки и артиллерия, были в исправности, чистые, ухоженные.
В такой деревне среди широкой донской степи разместился наш командный пункт. Оперативный отдел занял домик, где прежде находилась школа; входы в нее были, как обычно, забаррикадированы.
