– Глядя на эскизы сфантазированных вами одежд, мне кажется, что главное для вас – не рисунок как рисунок, где заметно художественное несовершенство, а нечто иное…
– Да, да, вы правильно заметили, я ведь не учился в художественной школе, я чувствую, что рисую неважно, для меня главное – полет фантазии, а в нем выразительность.
– Любопытно, какой главный урок вы извлекли из общения с вашими великими предшественниками по ремеслу? Скажем, чему вас научила Коко Шанель?
– Ее советы просты, но гениальны! Она всегда говорила о том, чтобы мы, мужчины-модельеры, не забывали, что внутри платья находится женщина.
– Хотите, я вам напомню о вашем представлении идеально одетой женщины примерно двадцатилетней давности: черный свитер или кофточка и черная юбка, зеленый муслиновый шарф вокруг шеи, браслеты на руках, черные чулки и туфли. А как сегодня вам видится прекрасная француженка?
– О, с той поры многое изменилось, и я тоже. Я так много думал о женских нарядах и так много раз менял свои представления о женщине внутри платья, что кажется, меняя силуэты, спешил лишь за одной жизнью. Впрочем, если говорить о женщине русской, то на свадьбу дочери вашего Славы Ростроповича мое ателье пошило старинную русскую одежду: сарафан, кокошник и ленты в волосах, украшенные драгоценностями.
1987, Москва
2000, Париж
P.S. 1 июня 2008 Франция потеряла выдающегося мастера моды, автора коллекций, во многом сформировавших стиль XX столетия.
Ив Сен-Лоран скончался на 72-м году после тяжелой болезни в своей резиденции в Париже. Прах великого кутюрье по завещанию был развеян в одном из его любимых мест – ботаническом саду виллы Мажорель в Марракеше (Марокко).
Глава 4. Габриэль Гарсиа Маркес в журнале «Огонек»
«В момент истины человек одинок»
– Сколько человек будет участвовать в беседе? – спросил меня Габриэль Гарсиа Маркес, протягивая руку мексиканскому послу.
– Двое, – сказал я, – главный редактор журнала и корреспондент отдела литературы.
Виртуозы Владимира Спивакова настраивали свои инструменты, от обилия звезд и знаменитостей со всего света кружилась голова, в мраморном зале Центрального дома кино было вавилонское столпотворение…
– Мало…
– Тогда мы можем пригласить на встречу всю редакцию – около ста сотрудников.
Маркес на секунду задумался и решительно заключил:
– Десять человек.
Вместе с переводчицей Мариной Акоповой мы подсчитали, что за время пребывания в Москве в качестве гостя Московского кинофестиваля Габриэль Гарсиа Маркес дал около 75 интервью. Это при том, что интервью он давал неохотно и журналистов недолюбливал, сетуя, что никак не может понять одного: почему журналисты всех стран мира договорились задавать одни и те же вопросы. Он уже устал на них отвечать.
Габриэль Гарсиа Маркес
Я заметил, что каждый приезд всемирно известного колумбийского писателя в Советский Союз был окутан тайной. Вполне могло случиться, что тебя официально известят: «Маркес в Москве». На самом же деле он преспокойненько пребывает в эту минуту где-нибудь в Барселоне или на Кубе. А бывало и наоборот: звонишь в Союз писателей: «Я слышал, что в Москву приехал Маркес…», ответ: «Нам об этом ничего не известно». Это Союзу-то писателей. Выясняешь: действительно, Маркес пьет кофе в гостинице «Россия» на 17-м, его любимом, этаже и в Москву он приехал по линии Союза кинематографистов.
Вот и на этот раз, как рассказали мне, Маркес сам купил в Париже билет, и только тогда в Москву пошла телефонограмма о точном времени его прилета.
Вспоминаю о встрече с писателем в 1981 году, когда он также был гостем Московского кинофестиваля. Интервью, которое мне поручили взять для «Огонька», не получилось: я ходил возле Маркеса кругами, слушал его разговоры с другими, перемолвился с его женой, о чем-то спросил сыновей писателя, наблюдал его московскую жизнь, но прямого контакта с ним не получалось. Тогда, собрав, как мне казалось, минимальный материал, я решил назвать свою статью «В трех шагах от Маркеса». В конечном итоге статья была напечатана позднее, когда пришло сообщение о присуждении писателю Нобелевской премии. (Кстати, лишь в этот его приезд я выяснил причину моей неудачи: Маркес не хотел давать интервью корреспонденту журнала, как ему тогда кто-то нашептал, «излишне тенденциозно-официозного». Тогда «Огонек» возглавлял Софронов.)
На этот раз все было иначе. И гораздо проще. Как только начались переговоры о возможном приезде в СССР Маркеса, он заявил, что непременное его желание – по приезде в Москву встретиться с издателями журнала «Огонек», о котором он наслышан много хорошего.
Итак, суббота, 11 часов. Мы встречаем нашего визитера у подъезда гостиницы «Россия». И – в редакцию. Неведомым способом прослышав о посещении Маркесом «Огонька», поклонники его таланта, коллекционеры автографов уже стерегут мгновенье.
– Ноу, – качает головой Маркес, – ноу, потом, в гостинице.
– Хорошая шутка, – говорит Марина Сергеевна, – в гостинице поймать его невозможно.
Десять сотрудников, ни больше ни меньше, как условились, заняли места за столом. Я пододвинул диктофон поближе к переводчице – ведь больше всего меня интересуют ответы Маркеса. Но Марина Акопова уточняет: на этот раз писателю самому хочется побеседовать с журналистами.
Мгновенно сориентировавшись, мы показываем гостю только что вышедший из печати номер. Марина Сергеевна переводит вынесенный на обложку заголовок одной из статей – «У природы много адвокатов». Разглядывая фотографию – малюсенький силуэт вертолета над кронами высоченных деревьев – Маркес кивает головой. Экологические проблемы его тоже волнуют.
Комментируя материал о постройке в Киеве совместно с французской фирмой швейной фабрики, и делая движение рукой, как бы деля себя напополам, Маркес с присущим ему чувством юмора констатирует:
– Одну половину шьете вы, а другую – французы…
Писатель заинтересовался интервью с академиком Аганбегяном. Он просит перевести ему анонсы, понимающе кивает: «Кому выгодна устаревшая техника?», «Почему „не работает“ заработанный рубль?», но вдруг машет головой: «Как это вернуть качество продукции? А разве оно у вас утеряно?» Как можем, растолковываем этот сакраментальный, вечно больной вопрос нашего производства. И тут Маркес, посерьезнев, спросил:
– А экономическая реформа, о которой здесь пишется, уже принята? Ведь важно действие, а в нем – результат.
