Вместе с тем она беспокоилась за свою руководительницу, так как Чэнь сказал, что не видел Люй Сюе-мэй с начала карательного похода Янь Си-шаня. Он сказал, что ожидать Люй Сюе-мэй больше нельзя, надо немедленно уходить.
И еще про одну важную подробность узнала Лю Ху-лань от начальника района. Отчим Цзинь-сянь полностью разоблачен. Он капитулировал перед врагом и стал осведомителем банды Янь Си-шаня. Давно, еще после развода с женой — матерью Цзинь-сянь, он покинул деревню. Пока противник был бессилен, этот негодяй помалкивал и открыто не принимал его сторону. С ним надо быть настороже, так как ему многое известно. Цзинь-сянь — отсталая девушка, никакой работы не вела, но была близка к активистам и хорошо знает положение в деревне. Когда революция в разгаре, отсталые люди вреда не приносят, но в тяжелую минуту их могут использовать враги. Трудно даже предугадать, какой ущерб может нанести такой человек. Что же говорить о Цзинь-сянь, которая находится в родственных отношениях с предателем?
Лю Ху-лань все поняла и обещала этой же ночью вместе с Цзинь-сянь покинуть деревню.
Однако Цзинь-сянь колебалась: оставаться опасно, но как жить в горах, как бороться? Это ведь очень трудно. Цзинь-сянь выше всего ставила личные интересы, кроме них, она знать ничего не хотела.
Начальник района и Лю Ху-лань с жаром уговаривали ее. Но Цзинь-сянь колебалась. Ей объяснили, насколько серьезно создавшееся положение. Но Цзинь-сянь продолжала сомневаться.
Она не коммунистка, не активистка, указания партии или административных органов на нее не распространялись. Значит, оставалось одно — уговоры, убеждения: пусть сама поймет, как опасно оставаться.
В конце концов Цзинь-сянь прибегла к уловке: ее мать сейчас у родичей, в соседней деревне, она дождется возвращения матери, посоветуется с ней и тогда окончательно решит.
Своим руководителем и наставником она считала не революционную организацию, а мать, которая кормила и одевала ее.
Чэнь Дэ-чжао и Лю Ху-лань очень огорчались, что не смогли убедить Цзинь-сянь покинуть деревню.
Вдруг Лю Ху-лань осенила мысль, что Люй Сюе-мэй еще может явиться в деревню для личной связи, а с ней и другие товарищи, оказавшиеся в окружении карателей. К тому же она видела, как огорчила начальника района неудача с Цзинь-сянь. Поэтому она выразила желание остаться в деревне еще на несколько дней, дождаться возвращения матери Цзинь-сянь, уговорить ее, а затем вместе с Цзинь-сянь пробиваться в горы, на запад. К счастью, в этот момент противника в деревне не было.
Начальник района все тщательно обдумал, взвесил и наконец согласился, но при этом несколько раз напомнил Лю Ху-лань о бдительности и осторожности, так как войска Янь Си-шаня находились на расстоянии пяти ли.
Задерживаться в деревне было опасно. Чэнь поднял бойцов. С винтовками в руках по одному они вышли из домика, выскользнули из черного, как пещера, двора, и холодная зимняя ночь поглотила их. Последним вышел Чэнь.
— Когда вернется мать Цзинь-сянь, — сказал он сестре, — уговори ее отпустить дочь. И сообщи нам. Мы проводим девушек в горы.
Провожая Чэня, Лю Ху-лань просила его при встрече с Люй Сюе-мэй подробно описать положение, в котором очутилась Лю Ху-лань. Если у Люй Сюе-мэй есть какие-либо распоряжения, пусть любым путем передаст их Лю Ху-лань. А в дальнейшем пусть время от времени дает о себе знать.
В эту напряженную ночь, когда Чэнь тревожился за жизнь Лю Ху-лань и Цзинь-сянь, а Лю Ху-лань волновалась за Люй Сюе-мэй, не зная, где она сейчас, Цзинь-сянь заботилась лишь о себе. «Как бы остаться в стороне от суровой борьбы?» — думала она.
Матери Цзинь-сянь в деревне не было, и ночью девушка оставалась совсем одна в темном доме. Несколько раз у нее ночевала Лю Ху-лань. В эти темные, страшные ночи Лю Ху-лань хотела подбодрить слабовольную, трусливую подругу.
Ночь… Лю Ху-лань вспоминает героические годы антияпонской войны, когда крестьяне Вэньшуя приходили на смену павшим бойцам, вспоминает зверства врага, славную жизнь и героическую смерть многих товарищей, не щадивших себя и часто бивших врага, численно во много раз превосходившего их. Обнимая Цзинь-сянь, она страстно шептала:
— Цзинь-сянь! Цзинь-сянь! Пусть мы погибнем, но не станем безродными рабами!
Это был лозунг гордого и непреклонного китайского народа в годы антияпонской войны. Лю Ху-лань знала его с той поры, когда была еще совсем маленькой. Взрослые повторяли его как клятву. Скольких людей пробудил этот мужественный лозунг, заставил сбросить путы позора и унижения! Истекающие кровью, услыхав его, стирали с лица кровь и снова устремлялись вперед. С этим лозунгом, веря в правоту своего дела, без страха шли на казнь…
И вот сейчас этот лозунг приобрел новый боевой смысл. Лю Ху-лань говорила очень тихо, но ее слова рождали в душе подруги живой отклик. «Пусть мы погибнем, но не станем безродными рабами!» Лю Ху-лань воодушевляла свою малодушную подругу, желая зажечь в ней чувство, пылавшее в ее собственной груди.
Глубокая ночь… Под ее покровом лютуют враги, они убивают и грабят… Кровь заливает равнину Вэньшуй…
8 января 1947 года командир второй роты первого батальона 215-го полка 72-й яньсишаньской дивизии Сюй Дэ-шэн приказал солдатам вновь захватить деревню Юньчжоуси. Предварительно был составлен черный список: аресту подлежали Ши Сань-хой, Ши Ян-лю и другие. Ши Сань-хой приходился дядей начальнику района Чэню, и, хотя был простым крестьянином, враги решили расправиться с ним. Молодого парня Ши Ян-лю разыскивали потому, что раньше он состоял в народном ополчении.
О намерениях врага узнали в Юньчжоуси. Тучи сгущались. Заволновалась и Цзинь-сянь, ее мать все еще не возвращалась. Дю Ху-лань в последний раз стала доказывать девушке, что дальше нельзя терять время, что они могут упустить последнюю возможность скрыться. Цзинь-сянь поняла наконец, насколько опасно оставаться, и решилась.
12 января на рассвете Лю Ху-лань вернулась от Цзинь-сянь домой.
— Ночью мы уходим, — предупредила она отца и мать. — Добраться до Сишаньских гор нам помогут товарищи из отряда Чэня.
— Уходите скорей! Положение очень опасное. Каждый час твоего пребывания здесь грозит смертью и тебе и всем нам. Скорее уходи!
Матери так хотелось, чтобы дочка поскорее оказалась в безопасности! Лю Ху-лань сняла платье, чтобы на дорогу постирать его; отец помогал ей носить воду, в комнате кипятилась вода. Но не успела Лю Ху-лань опустить платье в таз, как раздались удары гонга.
Звуки становились все тревожнее, маленькая сестренка выбежала на улицу посмотреть, что случилось.
