«Берегите государя, не волнуйте его, чтобы его не раздражали».
25 мая.
Дейтрих, Чаплин и др. говорили, что от Столыпина добра нельзя ждать, его образ мыслей ежедневно можно прочесть в «Новом времени», в «Заметках» его брата, которые меняются окраской ежедневно, что теперь Столыпин кокетничает с кадетами и некоторыми правыми и с ними хочет вести думское дело, — он думает, что с такой поддержкой он поведет Думу туда и так, как вздумает.
26 мая.
Был сегодня камердинер царя Катов. Сказал он, что насчет неудавшегося покушения на свою жизнь царь узнал только 6-го числа и то только потому ему про это сказали, что 7-го готовился в Думе запрос относительно этого покушения. Рассказал также Катов, как были у царя при его дежурстве три правые депутации, что поставлены они были не в шеренгу, а встал каждый, куда хотел, и, давая это распоряжение заранее, царь сказал: «Я их всех найду, пускай встанут, как хотят». Сказал Катов, что особенно всех растрогал председатель «Союза русского народа» в Ярославле, который, входя еще только во дворец, уже начал креститься и таким образом, все с крестным знаменем, дошел до царя.
Рассказал Евреинов, как трудно Драчевскому со Столыпиным. Драчевский, например, запретил газету «Русь», а Столыпин вновь ее разрешил. Сказал Евреинов, что не понимает отношений Столыпина к Бельгарду, что для Бельгарда никакие приказания Столыпина не обязательны, что он их оставляет без внимания, действует по-своему.
Говорили много о безработных. Драчевский собирается представить Столыпину доклад о том, что их следует выселить из Петербурга, отправить их большими партиями подальше. В случае разгона Думы это — готовый контингент для беспорядков, их 120 тыс. человек.
Все говорят, что Столыпин ведет двойную игру.
По-видимому, он боится, чтобы его не убили. Например, бумаги, которые ему посылает градоначальник, он возвращает без пометок, чтобы в случае неудачи остаться правым.
29 мая.
Была у архиерея Иннокентия Тамбовского. Он очень мрачно, возмущенно смотрит на грядущее, не понимает Столыпина, что держит Думу, которая уже революционизировала народ, что поверх голов членов Думы для печати ведутся эти думские речи. Про митрополита Антония он сказал, что Антоний не пришелся по Петербургу, что работы на него навалили сверх сил, даже депешу царю, и ту ему пришлось составить от Синода по поводу покушения. Коснулись мы Роговича.
Иннокентий сказал, что его затирают — теперь послали в командировку, когда он здесь нужен, а обер-прокурор Извольский, куда он годится? Ничего не понимает, окружил себя бездарностями, верит ничего не значащим людям. Например, у него теперь рижский Агафангел — первое лицо, а у Агафангела убеждения нетвердые, привык жить в немецкой стране. Иннокентий доволен, что по его отъезде в его покоях водворится архиепископ вроде него — Никон, экзарх Грузии, который будет продолжать начатые им беседы с митрополитом Антонием, в одном с ним духе на него действовать. Сказал также Иннокентий, что Янышев — человек совсем других убеждений, чем те, которых следует держаться духовному лицу. Иннокентий так возмущен Думой, что ее держат, что похвалил епископа Евлогия, что он не мог более терпеть бывать в Думе, отказался от звания члена Думы и уехал домой. Одно меня поразило в разговоре Иннокентия, что он верит в «верчение блюдечек», что часто эти «блюдечки» ему правду говорили. Затем он сказал, что достоверно знает, что Лауниц был убит своим, т. е. служащим в полиции, что при нем раз был вызван дух Лауница, который и сказал это. А сегодня утром полицмейстер Палибин мне сказал, что уверен, что Лауниц был убит не за свою петербургскую деятельность, а за деятельность в Тамбове, за Спиридонову.
Клейгельс рассказывал про свои откровенные беседы с царем, которому он не раз высказывал, что только твердая власть водворит порядок в России. Уже 10 лет назад Клейгельс предупреждал царя, что Витте ему надо остерегаться, что от его политики, кроме вреда, ничего не будет. В последнем свидании с царем Клейгельс откровенно высказал, что ожидает царя и Россию, если сильная власть не будет проявлена. Царь в эту минуту выглядел таким несчастным, удрученным, что Клейгельс понял, что он не решится действовать так, как Клейгельс ему предлагает. Клейгельс вспоминал про то время, когда ему пришлось усмирять студентов и когда затем Витте и некоторые еще министры вступились за студентов, которые произвели эти бесчинства на политической подкладке. Он тогда докладывал, что записка, подписанная тогда министрами с Витте во главе, носила революционный характер, но ему тогда не поверили. По мнению Клейгельса, если теперь взяться строго и решительно, если бы ему пришлось стать не премьером, а хотя бы только министром внутренних дел, — он ручается, что через два года все бы он привел в полный порядок и все бы пошло вполне корректно. Он бы сумел это сделать без особой ломки. Насчет царя он сказал, что, если бы его видеть ежедневно и ежедневно вести с ним разговор на эту тему — проявление власти, — то возможен результат успешный, но если изредка только на эту тему ему докладывать, то ничего выйти не может. И Клейгельс, и Мосолов признают Дедюлина никуда не годным комендантом дворца.
31 мая.
Сегодня Штюрмер сказал со слов сведущих людей, что Думу предполагают распустить по вопросу Озоля.
1 июня.
Было сегодня закрытое заседание Думы, в котором было внесено предложение через судебного следователя об исключении 55 членов Думы с преданием их суду и аресте 16 членов Думы. Это вызвало бурные речи и отказ Думы исполнить требование правительства.
Затем Дума решила собрать комиссию и в ней обсудить этот вопрос. Относительно собрания комиссии были большие дебаты. Кончилось тем, что было решено, что она соберется, но должна в 24 часа времени дать ответ. Настроение очень нервное в Думе и в публике тоже, ожидается разгон Думы. Уже во время заседания, с 2 до 6 часов, исчезли два члена Думы — Озоль и Салтыков. По полунамекам А. А. Мосолова можно понять, что они находятся в таком месте, откуда им не убежать, и что с остальными «подозрительными» то же будет — их не упустят. Вокруг Думы сегодня была масса полиции и войска. Видно, что никто этого разгона не ожидал. Сегодня мы видели некоторых членов Гос. совета, которые такого мнения, что закон о выборах в новую Думу следует внести на рассмотрение Гос. совета, но якобы в Петергофе этого не желают. Сейчас полночь — Зилотти телефонировал, что отложить ответ на 24 часа не согласились и что по сию пору депутаты в Думе.
