Нам лично может кто-то очень нравиться, а кто-то очень не нравиться. Владимир Бондаренко, например, сейчас «конвергентно» из номера в номер газеты «Завтра», прославляет «великого русского (?) поэта, Нобелевского лауреата Иосифа Бродского». Ничего все же не имею против! Все, например, уже давно согласились с Бондаренко, что Осип Мандельштам — выдающийся русский поэт. А Бродский? о вкусах не спорят, хотя по-моему Бродский лежит не в русской, а в сугубо каббалической традиции! но вкусы, вкусы!
И несет, несет еще иногда увлекающегося критика! Вот и теперь из статьи в статью в довольно пренебрежительных выражениях походя пинает самоотверженного русского поэта и публициста Валерия Хатюшина, противопоставляя его Юрию Кузнецову. Однако со своими страстными книгами русских стихов и не менее страстными политическим памфлетами Валерий Хатюшин для формирования русского самосознания сейчас больше делает, чем все усопшие «мэтры» Юрии Кузнецовы вместе взятые. Я никак не принижаю Юрия Кузнецова. «Мэтр», он и есть «мэтр». Сам с ним рядом много выступал, и подтверждаю — он был стоек. Он был в молодости сильно повязан на «них». Начинал с подражаний Вознесенскому. Но под влиянием Кожинова, которого он выбрал себе в духовные наставники (Кожинов и «раскручивал» его в прессе), когда в «их» журналах его перестали печатать, пришел в «Наш современник», стал членом редколлегии. Для творчества Юрия Кузнецова был характерен специфический мифологизм, в котором главенствует «антисоборность». В. Виниников в газете «День» (2004, № 11), которую редактирует сам В. Бондаренко, совершенно точно пишет: «“Мы” для поэта попросту не существовало, неминуемо разделяясь и распадается на бесконечно далекие друг от друга “я” и “Они”».
Но каждому своя ниша в русском движении, и все это можно, если не принять, то как-то понять. Однако опасно делать из «антисоборного» и не канонически православного Юрия Кузнецова нового русского классика. Я понимаю, что это делается как-то уже само собой. Мы нашли точку соприкосновения с «ними». Крайний «индивидуализм» Юрия Кузнецова оказался «им» по вкусу, и они готовы его признать, радуясь, что русские, поднимая на знамя Юрия Кузнецова, тем самым сами как бы подрывают краегольный камень русского духа — его «соборность». Ради этого можно, мол, простить Юрию Кузнецову и то, что он обретался в обществе рьяных «русских националистов». «Они» готовы теперь даже смириться с тем, что Юрий Кузнецов был знаковым членом редколлегии ненавистного им журнала «Наш современник». Но мы — то должны все-таки и понимать, почему на Юрии Кузнецове мы с «ними» сошлись. Понимать должны, и что ортодоксальным русским «соборникам» Юрий Кузнецов не должен нравится. А Бондаренко из статьи в статью грубо «кусает» Хатюшина… за покойного Юрия Кузнецова, словно тот на непререкаемого классика ополчился. Ну, что-то там сами поэты не поделили. Разные взгляды не только на принципы стихосложения. Хатюшин, как христианин, конечно, более каноничен. Но это внутренние дела. И тот и другой — русские поэты. Это четко видит, например, популярный народный артист России Игорь Иванов, который заканчивает свои большие концерты двумя ударными спаренными песнями модного сейчас и у нас и на Западе композитора Леонида Тимошенко — «Генерал» на слова Юрия Кузнецова и «Две жизни» на слова Валерия Хатюшина. Так сама русская жизнь этими спаренными песнями оказалась дальновидней энергичного нашего властителя дум, литературного критика.
Но это замечание я делаю, повторюсь, только потому, что считаю, что Владимиру Григорьевичу Бондаренко, раз теперь дано говорить от всех, русских, то и спрос с него особо придирчивый. Ведь к нему прислушиваются!
5. Нам есть о чем поспорить. «Меньшее зло»?
И теперь я перехожу к самому трудному и тяжелому разговору для всей нашей темы.
В течение целого столетия — с 1905 года — иудейская химера по имени большевизм, профинансированная мировой закулисой (американским еврейством во главе с банкиром Шиффом и Ко — жена Троцкого «Седова» принадлежала через банк Леб и Ко к этому банкирскому пулу) и даже немецким генштабом, атаковала и крушила созданную русским народом Великую Мировую Империю по имени Россия. Нам навязали гражданскую войну, нас уничтожали целыми сословиями. Нас лишили традиционной веры Православия.
Над нами, русскими, «они» глумились, как только хотели. В этих условиях русское национальное движение вынуждено было, чтобы спасти свою духовность, свою русскую нацию, поставить на консолидацию всех русских сил — равно хоть под Богом, хоть под Дьяволом. Мы решительно выносили за скобки, откладывали «на потом» все футурологические планы и все предложения на будущее — все теоретические разговоры о характере государственной власти и том духовном пути, который мы изберем после того, как скопом, усилиями и правых и левых, и социалистов, и либералов, и монархистов освободимся таки из тенет Химеры. Главное было одно — выжить и перебороть иудейскую Химеру.
Господь внял нашим мольбам и был благосклонен к нашим усилиям. Навязанным нам уродливый иудейский «коммунизм» приказал долго жить. Но Химера приняла другой, нынешний облик. Я не оцениваю однозначно в черном или белом свете советскую власть — повторюсь, нелепо отрицать, что у нее были не только великие утопические загибы, не только звериная «кавказская» жестокость, но и свои социальные достижения. Утопия чего-то и добилась. Советский Союз стал, как Россия, Великой Мировой Державой. Но теперь даже и СССР нет. Одна Химера.
Мы дошли до крайности. И все это начинаем понимать* Валентин Григорьевич Распутин высказывается в интервью «Литературной газете» (сент. 2004, № 35): «По сути, мы повторили 1917 год. Безрадостная картина. Нельзя было произносить русское имя, жили с обдерганной историей, философией и литературой… Сегодня многие из “них” если не ужаснулись делом рук своих, то достаточно отрезвели. Но что же дальше? Пока я вижу одно и полностью уверен в этом, что дело дошло до края. Знаю и другое: если дело дошло до края, то по всем законам начинается обратное движение. Ведь как было после Октябрьской революции? в своей размашистости в деле “классовой” борьбы дошли до края, дальше идти было куда, священников уничтожили, мужика согнали с земли и втоптали в тундру, интеллигенцию “перевоспитали”, как, каким образом началось обратное движение? Многие говорят, что нас спасла Отечественная война. Как ни парадоксально это звучит, да, в какой-то мере спасла, потому что срочно пришлось возвращать многие гонимые ценности, в том числе церковь».
Но на новую Отечественную войну, — а все идет к тому, что нам придется на нее выходить! — надо знать четко — идти в союзниках с кем и против кого. И, главное, куда идем? Это надо серьезно и ответственно обсудить. Назад к «имперцу» Сталину? Назад к Народной Монархии (по Солоневичу)? К скандинавскому «социализму с человеческим лицом»? Или все-таки избрать свой Русский самобытный путь?
