Грейс, конечно же, сразу влюбилась в Купера.
Красивый, представительный, по возрасту годящийся ей в отцы – он со всех сторон был ее типом мужчины. Она смотрела на него с восторгом и была безумно счастлива, что играет с ним в одном фильме, да еще и его жену. Впрочем, не она одна – в него в той или иной степени были влюблены почти все женщины Америки, поэтому, когда Грейс приехала домой, Пегги ее встретила завистливым вопросом, целовалась ли она с Купером и если да, то сколько раз.
Родители тоже понимали, что в такого мужчину нельзя не влюбиться, поэтому приставили к ней в качестве компаньонки младшую сестру, Лизанну.
Трудно сказать, была ли на самом деле необходимость в такой подстраховке, – Куперу в то время было совсем не до романов, его мучили боли в спине и язва желудка, да и съемки были очень напряженными – вся группа работала от зари до зари, чтобы закончить фильм за четыре недели. И режиссер, и продюсер, вспоминая эти дни, в один голос отрицали возможность каких бы то ни было романов на площадке – на них у актеров просто не было времени.
Как бы то ни было, Лизанна свою «работу» выполняла очень тщательно: она ночевала с Грейс в одной комнате, возила ее на съемки, а когда Купер пару раз приглашал ту в ресторан, ездила вместе с ними. После съемок все равно возникли слухи, что у них что-то было, но ни тот ни другой никогда этого не подтверждали, а когда Гэри Купера спросили прямо, был ли у него роман с Грейс Келли, он ответил, что, конечно, нет, ведь она его в два раза моложе.
Фильм «Ровно в полдень» триумфально собрал в прокате в десять с лишним раз больше, чем обошлось его производство, и был выдвинут на семь «Оскаров»
В итоге он получил четыре – за лучшую мужскую роль, монтаж, песню и музыку. Все были в восторге от результата… кроме Грейс Келли. Она сочла себя деревянной, бесцветной и безжизненной, особенно в сравнении с восхищавшей ее игрой Гэри Купера.
Что ж, Грейс умела делать выводы и принимать решения (когда семья не вмешивалась). Она трезво оценила, чего ей не хватает, чтобы стать по-настоящему хорошей актрисой. Актерскую технику ей дала академия, опыт вести диалог она приобрела на телевидении, а вот умению выражать свои эмоции никто не научил. Значит, теперь ей был нужен специалист именно в этом актерском умении, и она нашла его довольно быстро.
Вернувшись из Голливуда, Грейс записалась на курсы к одному из величайших американских педагогов по драматическому искусству, Сэнфорду Мейснеру, воспитавшему и до, и после нее немало талантливых актеров, в том числе Грегори Пека, Даяну Китон и Сандру Баллок. Грейс проучилась у него больше года, твердо решив, что не вернется в кино, пока не научится играть по-настоящему.
В 1952 году, когда «Ровно в полдень» вышел на киноэкраны, Грейс Келли стали присылать много приглашений на пробы.
Но она по-прежнему не стремилась связывать себя контрактом, желая оставаться свободной. Из-за этого лучшие из предлагаемых ей в тот период ролей достались другим актрисам – студии предпочитали работать с теми, кто связан контрактом. Но зато ее пробы увидели на киностудии «Метро-Голдвин-Майер» и… сделали ей предложение, от которого она не смогла отказаться.
Грейс пригласили в новый фильм «короля Голливуда» Кларка Гейбла. Однако для того чтобы получить роль, надо было отказаться от свободы и подписать семилетний контракт с киностудией.
И Грейс решилась – игра стоила свеч. Тем не менее она тоже выдвинула свои условия. В частности, она потребовала, чтобы ей позволили постоянно жить в Нью-Йорке и участвовать в театральных постановках, плюс она добавила пункт, что студия не может задействовать ее больше чем в трех картинах в год. На «Метро-Голдвин-Майер» согласились с ее условиями, и через несколько дней Грейс радостно написала одному из своих друзей: «Сядь и, затаив дыхание, выслушай главную новость. Я буду сниматься в Африке вместе со стариной Кларком Гейблом!»
Фильм «Могамбо», ради которого она отказалась от свободы, был римейком популярного фильма «Красная пыль», снятого в 30-е с тем же Гейблом в главной роли. Сюжет оставался практически таким же – жаркий любовный треугольник на фоне экзотических пейзажей, только действие было перенесено из Малайзии в Африку.
На съемках «Могамбо» у Грейс Келли с Кларком Гейблом закрутился бурный роман.
Грейс Келли не могла не влюбиться в Гейбла. Он соответствовал ее идеалу мужчины даже больше, чем Гэри Купер, а главное, он еще не устал от жизни и был вполне готов закрутить роман с девушкой младше его на двадцать восемь лет.
К тому же в Африке Грейс была свободна – туда не так просто было прислать Лизанну или кого-либо другого, чтобы за ней присмотреть. И воздух свободы ударил ей в голову… да и не только ей. Другие члены съемочной группы тоже развлекались вовсю – алкоголь лился рекой, каждый вечер были музыка, теннис и новый фильм, который крутили на привезенном с собой кинопроекторе. В конце декабря им самолетом доставили шампанское, рождественских индеек и самого Фрэнка Синатру, который дал мини-концерт, а заодно отпраздновал Рождество вместе с женой. В африканскую пустыню словно перенесся кусочек Голливуда, причем не такой уж маленький – палаточный городок, в котором жили киношники и обслуживающий их персонал, состоял примерно из трехсот палаток.
Роман Грейс и Кларка Гейбла развивался у всех на виду – они и не думали его скрывать. По воспоминаниям других членов съемочной группы, Грейс звала Гейбла «Ба», что на суахили означало «отец», ездила с ним на озеро купаться голышом, каталась по саванне на его джипе, а все остальное свободное время проводила в его палатке.
Единственное, в чем Грейс не удавалось составить компанию Гейблу, так это в распитии спиртного.
«Ее миленький носик розовел, – вспоминала Ава Гарднер, – потом ее начинало рвать, и нам приходилось ее спасать. Или же она ни с того ни с сего обижалась и убегала куда-нибудь в темноту. Вскоре Кларк очухивался и спрашивал: «Киса, куда она подевалась? Это ведь Африка! Здесь далеко не убежишь…» И я была вынуждена отправляться на ее поиски и приводить назад, пока ее там львы не сожрали».
Пить Грейс так никогда и не научилась, что спасло ее от участи многих голливудских звезд, превратившихся к концу жизни в алкоголиков. Ее нью-йоркские друзья, веселившиеся с ней на вечеринках в пору ее работы моделью, вспоминали, что она могла выпить немного шампанского для поднятия настроения или за компанию, но не больше. Кроме того, что ей от алкоголя становилось плохо, она еще панически боялась плохо выглядеть на фотографиях. Кларк Гейбл немного избавил ее от этого страха, но, к счастью, не окончательно.
