- Как вы не умеете жить, мужчины. Столько здесь столов шикарных и шкафчиков. Разве вы не можете сделать свою комнату более уютной?
Я ответил, что обстановка эта мне нравится и в ней нахожу я самый уют.
После чтения стихов одна из девушек в звании старшины медицинской службы, попросила дать ей переписать "Дорожку" и, пообещав заходить, вышла вместе со своей подругой.
Прошло время. Я работал над песней, которую комдив забраковал и поручил переделать, когда вдруг слышу женские голоса, шум и веселье. Выглянул - они, которые были, и еще много других, среди них красивые.
- Девушки, развеселите и меня, у вас такой хороший смех, а мне грустно.
Они что-то ответили, отделавшись шуткой. Пойте, ласточки, подумал я, и снова приступил к песне.
Вечером собрался в кино "Март, апрель". Поспешил в зрительный зал первым, чтобы занять хорошее место. Людей было мало и мне захотелось сидеть рядом с девушкой. Я попросил капитана удержать три места за собой, а сам бросился из зала к озеру. Там было хорошо, как на бульваре дома, местность располагала к любви и мечтам. У самого озера я увидел двух девушек, одну в платке, другую в кубанке.
- Что, девчата? Пришли помечтать на озеро в Бервальде? - спросил я, и сразу же, перебив себя, - пойдемте в кино!
Те растерялись и мгновенно обернулись ко мне лицом.
- Серьезно, вам не мешает пойти посмотреть кинофильм, тем более что он будет демонстрироваться совсем недалеко отсюда и я занял для вас места.
Они растерялись и обрадовались, но природная застенчивость диктовала им известную нерешительность. Они долго совещались, заставив себя упрашивать. Наконец, согласились, однако по пути в кино продолжали сомневаться и ломались.
Часовой обратил внимание на их боязливость и догадался, что они не из нашей части. Спросил из какой они части, и я, опережая их ответ, назвал номер своей, после чего они наотрез отказались идти в кино. Пришлось с ними распрощаться. Пожал обеим руки. Они были красивы, особенно та, что в кубанке...
- Приходите к озеру, помечтаем вместе и, кстати, познакомимся, я почитаю для вас стихи и вам будет нескучно.
- Непременно придем - ответила девушка. - Мы любим стихи, - вспомнив что-то, сказала другая.
Я побежал в клуб. Людей уже стало много, но одно место капитан для меня удержал. Картину я видел. Интересной для меня оказалась лишь хроника о Тегеранской конференции.
Перед концом фильма я увидел, что возле двух славненьких женских фигурок, освободилось место, и поспешил воспользоваться этим для знакомства. С другой стороны, сюда же поспешил еще один любитель приключений, но получил ответ от девушек: место занято. Разговаривать много не пришлось: фильм закончился и девчат подхватили майоры. Я оставил их.
Вчера смотрел "Женитьба фигаро" по Бомарше. Было много девушек и больших начальников. Присутствовал комдив 47 армии.
10.04.1945
Прощай Бервальде! В пять уезжаем на Кюстрин.
Только что из театра. Вторично смотрел "Женитьба фигаро" в исполнении московских артистов - плохо играют, ибо стараются побольше людей обслужить. Впрочем, не постановка меня увлекла, а одна девушка по имени Тося, возле которой я сел и которую на протяжении всего спектакля обнимал и прижимал к себе. Она не мешала мне, но я торопился.
Ах, не туда заехал! Надо перескочить страницу, там продолжу повествование, - этот листок предназначен для других записей.
12.04.1945
Наконец-то в Кюстрине. Инспектировал его сегодня: большой, но разрушенный до основания город. Кое-где уцелели подвалы, изредка первые этажи некогда огромных зданий - ответ на Сталинград, хотя и более мягкий, в Сталинграде даже подвалы были снесены с лица земли. Немцы много постарались, осуществляя свои злодейские замыслы.
Кюстрин раскинулся широко, и разнообразие форм и величина его строений делают город похожим на гигантский вымерший муравейник, осыпавшийся от ветра и жары. Улицы начинают зеленеть. Природа - нет, никогда она не умирает и не устает радовать взор человеческий своей свежей прелестью. Она не виновата, что в ее роскошных покоях развелись ненасытные кровью и подлостью чудовища, опоганив города и села своей Родины вечным позором.
Четверть города обошел, пожалуй, за однодневное мое пребывание здесь. Воочию убедился в былой прочности и жесткости неприятельской обороны на подступах и в самом городе. Огромные бетонированные подвалы ограждены колючей проволокой в несколько рядов (у входа в каждый подвал построены мощные пулеметные доты с круговым сектором обстрела) и оборудованы бойницами. Внутри самих зданий и подвалов всевозможной величины мешки, доверху наполненные песком. От одного здания к другому тянутся многочисленные змейчатые канавы - на военном термине - "хода сообщений".
Но все это не спасло разбойников. Я видел массу трупов немецких, нашедших себе под обломками зданий справедливо явившуюся смерть, в комнатах и подвалах, принявших на себя все ужасы прошедших здесь кровопролитий.
Так вот ты каков теперь, Кюстрин. Я не радуюсь твоим развалинам, но всем сердцем приветствую твое падение. Ты заслужил его, подлый дом подлых разбойников! Ты заслужил его, крепость страданий, крепость ужасов и насилия над людьми, крепость крови и слез, так беспощадно и справедливо раздавленная нашими орудиями и бомбами. Я люблю красоту, свежесть и жизнь, но в тебе - я, наряду с красотой, рад видеть уродство.
13.04.1945
Плацдарм за Одером, западнее Кюстрина.
Только что почтальон принес самую трагическую и самую горькую для меня, из всех заграничных сообщений, весть: умер Рузвельт. Как я его уважал и ценил всегда за его обаятельную, умную натуру, за исключительную популярность среди американцев, позволившую ему возвыситься над всей американской политикой и над всеми политиками антидемократической оппозиции. Он один сумел повернуть американскую политику резко и основательно спиной к фашизму и реакции, заставить американского гражданина отвернуться от всех больших и малых антисоветских клеветников, национальных отщепенцев, которые хотели вернуть цивилизованную Америку к старым законам рабского, нечеловеческого существования.
Рузвельт - всеамериканец, всечеловек - в этом его огромная сила и величие. За последние десятилетия жизнь не знала более высокого, более мощного деятеля. В одном из последних, весьма популярных своих выступлений, Рузвельт как-бы подготовил мир к этой трагической новости, говоря, что нужно быть готовым ко всяким неожиданностям.
На Рузвельте лежала вся политика США последних лет. Рузвельт торжество американской демократии, ее величина и ее лицо. Равного ему нет за границей, и англичанин Черчилль не стоит гениального Рузвельта. Не равен ему ни умом, ни величием, ни популярностью во всем мире, ни даже среди своего народа.
