Евгений Викторович Тарле родился 8 ноября 1874 года в купеческой семье среднего достатка. Получил классическое образование: сначала Первая херсонская гимназия, затем Киевский университет. После окончания историко-филологического факультета молодой человек всецело посвящает свою жизнь научной и педагогической деятельности, начав работу на этом поприще с изучения общественных воззрений Томаса Мора и развития социалистических учений в Европе. Но сфера его научных интересов стремительно расширялась, поглощая все новые и новые проблемы, и к началу Октябрьской революции он уже был признанным авторитетом в области всемирной истории.
Октябрьскую социалистическую революцию историк встретил настороженно. Практика революционного насилия была несовместима с его либеральными взглядами. Не будучи сторонником марксизма, Тарле тем не менее признавал его значение как одного из методов исторического исследования. В 1918 году Тарле издал подборку документов по истории Французской революции. Книга была названа «тенденциозной». И это понятно, т.к. историк недвусмысленно обвинял в ней якобинскую диктатуру, столь близкую сердцу руководителей большевистской партии, совершившей революционный переворот в России.
Пережив период сомнений и духовных потрясений, Тарле с головой окунулся в научную и преподавательскую работу, а с конца 20-х годов вступает в полосу творческого подъема. Особенно плодотворными в научном отношении оказались 30-е годы. В это время опубликованы книги «Наполеон» и «Нашествие Наполеона на Россию», в которых достойное место заняло освещение борьбы русского народа против французских завоевателей и которые явились событием в советской историографии.
Тарле раньше многих других советских историков приступил к разработке патриотической тематики. Упомянутые книг стали серьезным прорывом в этом направлении. И в связи с этим необходимо сделать принципиально важное пояснение. Дело в том, что Отечественная война 1812 года и темы, связанные с ней, не привлекали особого внимания историков после Октябрьской революции. До середины 30-х годов в советской исторической науке господствовала вульгарно-социологическая школа М. Н. Покровского, лихая кавалерийская атака которой против дворянской историографии обернулась полным забвением истории «двенадцатого года». В своих работах по этому периоду русской истории М. Н. Покровский оправдывал агрессию Наполеона, отрицал патриотизм народа в борьбе против захватчиков и даже отказывал войне 1812 года в названии «отечественная». Также приуменьшалось значение деятельности российских полководцев, и особенно М. И. Кутузова. Заслуга Тарле как раз и заключалась в том, что ему удалось преодолеть уничижительное отношение к великим событиям «двенадцатого года». Первые рецензенты назвали книгу «Нашествие Наполеона на Россию» «книгой о героизме русского народа».
Тарле был не только талантливый историк, но и прекрасный лектор. Его лекции вызывали неизменное восхищение у аудитории. В годы Великой Отечественной войны раскрылась еще одна грань его таланта как публициста. В первые же дни войны Тарле выступил со статьей «Начало конца», название которой имело глубокий исторический подтекст. Эти слова произнес министр иностранных дел наполеоновской Франции Талейран после вторжения в июне 1812 года французской армии в пределы Российского государства. В июле 1941 года газета «Известия» опубликовала статью историка «Война отечественная, война освободительная», в которой Великая Отечественная война рассматривалась «как начало великого всеевропейского освобождения».
В годы войны Тарле завершил большое исследование «Крымская война», удостоенное в 1943 году Государственной премии I степени. По словам академика Н. М. Дружинина, «Крымская война» читалась с одинаковым интересом и в тылу и на фронте.
Последние годы жизни Е. В. Тарле были отданы работе над задуманной им трилогией «Русский народ в борьбе с агрессорами в XVIII–XX веках». Но смерть ученого в 1955 году не позволили ему завершить начатый труд. «Е. В. Тарле прожил большую и, можно сказать, счастливую жизнь, — писал известный историк А. С. Ерусалимский, — он познал радость огромного творческого труда, радость первооткрывателя новых исторических материалов, радость публициста», отдавшего свое перо служению народу.
Счастливая судьба и у многих произведений Тарле, среди которых талантливая книга «Наполеон».
Личность Наполеона привлекала не только ученых. О нем писали государственные и политические деятели, знаменитый писатели и поэты. Многие политики подражали ему, некоторые мечтали повторить его попытку мирового господства. Быть похожим на Наполеона старался Гитлер, поставивший своей целью добиться того, чего не удалось французскому императору. Параллели с Наполеоном импонировали Сталину, у которого на этой почве существовало, можно сказать, некое ревнивое отношение к объекту подражания. Сталин насмехался над наполеоновскими претензиями Гитлера, а в одном из своих выступлений в период Великой Отечественной войны с сарказмом подчеркнул, что фашистский диктатор похож на Наполеона, как котенок на льва.
Французский поэт Огюст Барбье, обращаясь к образу Наполеона, трактует его как проявление стихийных сил природы. Он сравнивал Францию с дикой и гордой лошадью, которая согласилась нести на себе честолюбивого юношу, совершившего много чудесных и удивительных подвигов. Но маленький корсиканец так укротил благородное животное, что оно забыло о том времени, когда было диким и свободным. А седок между тем, не зная меры, все погонял и погонял лошадь, пока она не сбросила его и не пала сама.
Трагически противоречивым и монументальным, как гипертрофированное сочетание добра и зла, предстает перед нами «могучий баловень побед» в знаменитом стихотворении А. С. Пушкина «Наполеон». «Великий человек» и «тиран» — это одно и то же лицо.
Над урной, где твой прах лежит,
Народов ненависть почила
И луч бессмертия горит.
Пушкинский Наполеон — не каприз природы. Он дитя Великой французской революции, но и ее же могильщик. Вот ключевые строки к пониманию образа «великого человека»:
…Тогда в волненье бурь народных
Предвидя чудный свой удел,
В его надеждах благородных
Ты человечество презрел.
В свое погибельное счастье
Ты дерзкой веровал душой,
Тебя пленяло самовластье
Разочарованной красой.
И обновленного народа
Ты буйность юную смирил…
Великий завоеватель совершил роковую ошибку — «поздно русских разгадал». Суд народной Немезиды свершился, и все обиды тирану были отплачены. Но с христианским смирением поэт предупреждает:
