Потери английских судов от мин, поставленных у входов в порты, резко увеличились. Несколько районов вблизи Ливерпуля — самого большого и важного порта на западном побережье Англии — были объявлены адмиралтейством опасными для плавания. Позже англичанам пришлось даже временно закрыть Ливерпуль.
Британцам трудно было принять соответствующие контрмеры, пока они не узнали устройства мины, обладавшей существенным недостатком: она могла действовать только на сравнительно небольших глубинах. После того как в руки англичан попали две немецкие магнитные мины, изобретение средств защиты оставалось лишь вопросом времени. Они сумели разработать методы траления новых мин и совершенствовали их. Сначала суда размагничивали, пропуская ток через кабель, идущий вокруг корпуса корабля, а позже пришли и к более простым способам. К концу 1939 года англичане снабдили компенсационной обмоткой около тысячи транспортов, и опасность была в основном преодолена.
В начале 1940 года потери на минах значительно сократились, и немецкие лодки вновь переключились на использование торпедного оружия. Но и англичане не спали. Одновременно увеличилось количество кораблей, вооруженных гидролокатором «асдик», стал расти и состав английской авиации противолодочной обороны. Как выяснилось, субмарины, действовавшие в надводном положении, «асдик» практически не могли засечь. Дневные атаки под перископом становились все опаснее, поэтому немцы перешли к ночным атакам из надводного положения, оказавшихся для англичан неожиданными.
Всего минных постановок в тот период было 34. Все немецкие субмарины, кроме двух, выполнили задачу и без повреждений возвратились в базы. Теми двумя, что нашли смерть в заливе Фёрт-оф-Клайд и перед Дувром, оказались соответственно U-33 и U-16. На счету потопленной британским минным тральщиком лодки U-33, которой командовал капитан-лейтенант Ханс-Вильгельм фон Дрески, к тому моменту было 11 судов. Из 42 членов экипажа спасти тогда удалось только 17 человек. Что касается U-16 капитан-лейтенанта Хорста Велльнера, то ее потопили два английских корабля-охотника за подводными лодками 24 октября 1939 года. Из экипажа в живых не осталось никого.
Первые шесть месяцев морской войны против Англии и Франции, а также борьбы с торговыми судами нейтральных стран, заходивших в английские и французские порты, принесли определенные результаты. По немецким данным, подводные лодки потопили 199 судов, а на минах, поставленных субмаринами, погибло 115 транспортов. Немцы заплатили за первые победы потерей 14 субмарин и жизнями 400 моряков-подводников.
Так или иначе, но англичане тогда еще не знали, что главное наступление против их морских коммуникаций ожидалось лишь в 1940 году, когда полностью развернулось строительство немецких подводных сил. Но и немцы даже представить себе не могли, что в этой войне погибнут 32 000 подводников и Германия потеряет около 780 субмарин.
Капитан-лейтенант Герберт Шульце — тот самый, что отправил радиограмму Черчиллю после потопления парохода «Фирби», — оказался в числе первых командиров, отличившихся в начале Второй мировой войны. Подобно Шухарту, потопившему авианосец «Корейджес», Прину, прорвавшемуся в Скапа-Флоу. Подобно Кречмеру, Хартману и Шепке, Шульце еще в мирное время был командиром немецкой субмарины U-48, оказавшейся самой результативной подводной лодкой по итогам Второй мировой войны.
Во время своего второго похода лодка Шульце за шесть дней, расстреляв все торпеды, потопила пять судов, среди которых был крупнейший танкер мира «Эмиль Мигуэт» (14 115 брт), принадлежавший Франции.
В ноябре 1939 года «семерка» Шульце отправилась в третий боевой поход. 27 ноября, обнаружив сильно охраняемый конвой в составе двух транспортов, субмарина заняла под прикрытием высокой волны выгодную для атаки позицию, погрузилась на перископную глубину и стала сближаться с конвоем. Оставаясь незамеченной противником, U-48 благополучно прорвала охранение. Через 35 минут после погружения Шульце скомандовал: «Первый аппарат, огонь!» Сильный взрыв потряс корабль, и через 10 минут пораженный торпедой транспорт затонул. Это было уже второе потопленное в походе судно. Им оказался британский транспорт «Брендон» водоизмещением 6668 тонн. Чтобы не стать мишенью для кораблей охранения, U-48 отказалась от преследования другого судна, которое через полтора часа исчезло из виду.
Вскоре лодка всплыла. Как и обычно, командир первым выскочил на мокрый мостик боевой рубки и тщательно осмотрелся, прежде чем вызвать вахту наверх. Шульце не поверил своим глазам: справа на траверзе виднелся еще один конвой.
Вахта определила курс, и Шульце повел субмарину в направлении обнаруженных дымов, рассчитывая через несколько часов в спокойной обстановке погрузиться для атаки. В тот самый момент, когда командир, держась за люк, готовился последним уйти с мостика и в последний раз осмотрелся вокруг, в воздухе показался «сандерлэнд».
Объявив тревогу, Шульце быстро спустился внутрь и задраил люк. Сквозь резкий звук сигнала тревоги в центральном посту было слышно, как внизу продувалась цистерна быстрого погружения. Лодка с шумом уходила все глубже, но командиру казалось, что дело идет слишком медленно.
Старший механик, пытавшийся ускорить погружение путем создания дифферента на нос, приказал экипажу перейти в носовой отсек. Все, кроме тех, кто не мог оставить занятых по тревоге постов, устремились в носовой отсек, чтобы заставить лодку нырнуть побыстрее.
Самолет противника уже кружил над местом погружения. Четыре взрыва в непосредственной близости от лодки раздались в момент, когда глубиномер центрального поста показал всего 15 метров. Это означало, что корпус лодки хорошо просматривался сверху. Между тем она продолжала стремительно проваливаться в бездну. В дополнение ко всему Шульце услышал шум винтов, работающих на больших оборотах. Похоже, что на предельной скорости приближались эсминцы.
И вот затишье. Вся команда в напряжении. Удастся ли англичанам обнаружить лодку? Противник, видимо, прослушивал горизонт.
Опять несколько оборотов винтами, и шумопеленгатор U-48 обнаружил подход второго эсминца по другому пеленгу. Вот-вот оба корабля займут исходные позиции для атаки.
Скрежет винтов, противный стрекот гидролокатора… Жуткая игра на нервах! Теперь в дело пошли «вабос» — глубинные бомбы. От разрывов лодку затрясло, а запертые в «стальном гробу» люди невольно сжались в комок, словно старались сделаться меньше и незаметнее. Вдруг от сильного взрыва U-48 содрогнулась и подпрыгнула. Старшему механику едва-едва удалось заставить ее повиноваться. Еще две бомбы одновременно взорвались где-то совсем рядом. Шульце приказал увеличить глубину погружения. Самым малым ходом лодка медленно пошла еще глубже.
