«5 февраля Нас послали искать свои тылы потому что горючего нет А фрицы это поняли и все время лезут в атаку. И вот мы на своем «ух прокачу!» носимся по всем тыловым дорогам до вечера искали но нечего не нашли вернулись с пустыми руками мне стыдно было докладывать что не нашли»
— Тут я, конечно, вспомнил случай на дороге, когда какой-то пехотный капитан смог достать бензин за пять минут, а разведчик за весь день не смог… Да, с горючим в наступлении просто беда была. А ведь в некоторых случаях горючее становилось важнее, чем боеприпасы. В конце концов, если кончились боеприпасы, можно как-то сманеврировать — сменить позиции или отойти и тем самым сберечь людей и технику. А танк, бронетранспортер или машина без горючего — это просто недвижимая мишень, которую бросить нельзя.
Продовольствие тоже не успевали подвозить. Но бог с ними, с продуктами, из положения всегда можно выйти. Кстати, на территории Германии, вот только не помню, с какого числа, нам отменили паек НКО. Фактически — сняли с довольствия. Видимо, высшее командование посчитало, что доставка продуктов в Германию — это лишнее разбазаривание их, потому что в то время мы часто захватывали немецкие продовольственные склады, которые на территории Германии встречались довольно часто. Мы много раз убеждались в том, что такое голод. Как жили немецкие или польские крестьяне, нам и не снилось. Геббельс знал, чем можно до смерти запугать и настроить против нас тех же поляков — советскими колхозами, в которых люди пашут от зари и до зари, но ни гроша не получают и пухнут от голода…
А решение об отмене пайка НКО (продукты, из которых на фронте готовили горячую пищу) в той ситуации, наверное, было правильным. Страна голодала, а мы на германских дорогах гусеницами танков давили валяющиеся никому не нужные продукты. Хотя не все из нас находились в одинаковом положении. Кому-то и ничего не доставалось — если в полосе наступления, к примеру, не попадались продсклады. А те склады, которые попадались, просто грабили. Растаскивали, кто куда и сколько может. Никакой учет не велся, централизованного снабжения с этих складов не было. Значит, кто опоздал, тот опять голодный.
«6 февраля Ночю прышла одна заправочная машына заправила нас и мы двинулись обратно вперед. По дороге встречается много немцев с красными флагами идут к нам в тыл говорят больше не хотим воевать вот когда поняли тупые ваши головы»
— Если шли сдаваться в плен, то почему с красными флагами, а не с белыми?
— О, немцы хорошо знали, какую силу имела в нашей стране коммунистическая идеология. Среди пленных всегда находилось много таких, кто объявлял себя коммунистом. И красные флаги и крики: «Рот фронт!» — все это, чтобы нам потрафить. Куда и подевалась хваленая германская спесь. Когда они ощущали свою силу, то пленные плевали нам в лицо, отказывались отвечать на вопросы и зачастую легко шли на смерть с криками: «Хайль Гитлер!» Сейчас они сами с нами заговаривали — хотя и плохо, но многие умели говорить по-русски, потому как не один год ходили по нашей земле. Говорили о том, что Гитлер силой заставил их воевать, что они — «только солдаты и должны были выполнять приказ». Но это и были в основном солдаты. Офицеры среди таких пленных почти не встречались. Конечно, мы им не верили. Но никто их не трогал. Многие из нас не прочь были и позубоскалить с ними. К тому же их практически не охраняли. Очень часто они спрашивали у нас, где находятся пункты приема военнопленных, и сами направлялись туда. Да пленных тогда шло к нам в тыл столько, что если приставлять к ним конвоиров, то у нас и воевать было бы некому.
«7 февраля Остановились в лесу в заводе недостроеном не успели фрицы достроять заправляем машыны наконец дождались горючего ато все время на соплях ехали
8 февраля Стоим на перегрупировке Гуляем на все сто Возможностей здесь молоденьких немок и югославок много вот мы ними занимаемое Гуляйте браткы пока есть возможность до Берлина осталось недалеко»
— Гуляли на всю железку в основном молодые солдаты. Хотя и те, кто постарше, как Роговский, Шишлаков, у которых уже было по многу детей, тоже от нас не отставали. Потому что жили одним днем. Роговский, к примеру, у нас отличался тем, что в конце каждого дня перекрестится и домой напишет самое короткое письмо: «Я, слава Богу, живой».
«9 февраля Сегодня утром поехали мы с майором на Одер Через Ланзбер который мы брали Тогда в нем и людей было не выдать а сейчас много Большинство иностранцы Здесь нас мистера погоняли трохи».
— Это мы ездили с майором Косульниковым на рекогносцировку для организации переправы. С хорошим настроением ездили. Потому что на пути к Берлину оставалась последняя переправа. Мог ли я об этом думать, когда Днепр форсировал?..
«10 февраля Мне предложыли послать домой посылку Я поручил своему другу чтобы он отослал ато мне некогда Я пошол в разведку…»
— Речь идет о той злополучной посылке с часами. А предложил мне отправить часы домой Роговский и подсказал, чтобы я в письме написал, зачем они дома нужны: на продукты менять, врачей и учителей задабривать…
«11 февраля Выехалы на другой участок фронта Целую ноч ехали а утром залегли спать
12 февраля Двинулись на исходною через город Кинзберг и заняли оборону в какой то деревне. Сейчас мы дело имеем с немецкими моряками попробуем как у них зубы»
— Раньше я уже рассказывал о том, как наши штрафники разделались с моряками немецкой одерской флотилии. Это когда прямо во время боя они успели раздеть убитых моряков. А одежка на них была не то что на пехоте — потеплее, поудобнее и из лучшего сукна.
«13 февраля Наша таверна работае без перебоя Кто останется жыв тот после войны спомнит за нее Кругом гремят разрывы снарядов в нижний этаж уже штук 5 попало а у нас только одна болванка прошыла крышу не смотря на это все мы п9ем песни поем на акордионе играе радист а мы танцуем Нач. таверны назначен Я. А как только фрицы подымутся наш дешека их укладывает Он у нас такой серезный водку не п'ет девок не… нас остерегает Хотя он стальной но мне подчиняется без капрызов за что я люблю тех людей которые его зделали на заводе Ну браткы вып'ем за плохих артилеристов что не могут до сих пор попасть по нашей таверне она им жызни не дает А именно мой любимец ДЕШЕКА
14 февраля Сегодня я водил своих разведчиков на церкву на колокольню Я думал оттуда лутше будет лупить фрицев. Но только мы залезли на колокольню так он как дал беглый по ней Так мы кубарем летели вниз Одного тяжело ранило в жывот не выжывет бедный но я его успокоял что хирурги все зделають только не беспокойся не трать на то психики
