Ч. страдает истерическим смехом, нападающим на него в самые неподходящие минуты. Жуткое одержание. Он очень смущается этим. Это случается с ним, когда он взволнован, например, при выходе на сцену, при знакомстве с людьми, кот(орых) он особенно уважает.
Перед портретом Д-ра Ш. этот смех "Хих", как он его называет, напал на него особенно. Его друг волновался, а я относилаоь спокойно. Он говорил о лице Д-ра, что это единственное челов(еческое) лицо в полном смысле; как он добр! Но как(ая) строгость в этой любви; каждая черта говорит иное и в этом лице сразу одновременно то, что в других бывает последовательно во времени. Отчего не продают здесь в обществе таких портретов. Такой портрет — источник силы, пример. С интересом смотрят портреты Бауэра и Моргенштерна.
Спрашивал о Евангелии и Христе, о при(шеств) эф[ирном — Ред. прим.]. Десятки раз разным людям мне приходилось говорить то, что я ему говорила, но от того, как он слушал, я впервые поняла, о ч е м я говорю. Он, как сухая земля пьет дождь, пил эти слова. Когда они ушли в 12 ч., я пришла в кухню к моим хозяевам столь потрясенная, что ни о чем не могла говорить.
Мне рассказывали о крайней порочности этого человека. В его лице невероятное страдание. Мне за него страшно.
Портрет его меня мучит.
В среду* видела "Архангела Михаила". Чехов играл роль Пьера. Он не только талантлив, он гениален, п(отому) ч(то) в нем все убедительно. Вещь кощунственна, не п(отому) ч(то) этого хотел автор, а потому что он не справился с темой, вещь не сделана.
* 7 июня 1922 г. состоялась генеральная репетиция "Архангела Михаила". (Чехов М. А. Литературное наследие, т.2, с. 449).
Интересны костюмы. Стил(ь) вне времени синтез средневеков(ья), XVIII века, и moderne2 синтез разных стран. Какая сила в театре!
Фрагменты "Дневника" печатаются по машинописному экземляру с пометками Н. К. Бальмонт-Бруни, любезно предоставленному Н. Л. Киселевой. Все особенности пунктуации и орфографии текста сохранены. Скобками отмечены (уже в машинописи), по-видимому, более поздние вставки в авторский текст/.
С. 301. "Есть многое на небе и земле, что и во сне, Горацио, не снилось твоей учености" — Слова Гамлета. (Шекспир В. Гамлет, принц Датский. Действие I. Сцена 5. Пер. А. Кронеберга).
…в драме поэтессы Арманд "Архангел Михаил". — Это ошибка: пьеса написана Надеждой Николаевной Бромлей (1889–1966; актриса, режиссер, драматург). Об этой пьесе см. в прим. к с. 300.
…Чехов играл Гамлета… он все преображал в Свет. — Ср. слова Чехова: "Тема данного спектакля — устремление души Гамлета к Свету" (3 окт. 1923.; Чехов М.А. Литературное наследие, т. 2, с. 457); премьера "Гамлета" состоялась 20 ноября 1924 г.
Брейтбрунн на Аммерзее — Местечко недалеко от Мюнхена.
С. 304. Годом раньше патриарх… — Тихон (Белавин Василий Иванович; 1865–1925) — Патриарх Московский и всея Руси. Избран на Всероссийском поместном Соборе в ноябре 1917 г.
Пятнадцатилетний сын моей кузины Елизаветы… — У Е. Н. Гофман было трое сыновей: Николай (1903–1941), Алексей (1905–1941) и Платон (1908–1987); двое старших погибли на фронте. Кого из них в данном случае имеет в виду М. В. Сабашникова — неизвестно.
С. 305. Штеттин — Немецкое название прусского города Щецин в Польше.
Мои друзья Борис Леман и Елизавета Ивановна. Васильева, руководители
Петербургского антропософскоголобщества, только что вернулись из Ростова… -
Это неточно: Васильевы и Б. А. Леман жили в то время в Краснодаре. О людях и атмосфере антропософской жизни в Петербурге в разные годы сохранились воспоминания А. Д. Лебедева (1888–1974), антропософа, химика, сына Д. П. Лебедева, известного историка и хранителя старопечатных книг и рукописей в Румянцевском музее. Приводим их с сокращениями:
"В 1910 году Алексей Дмитриевич был студентом в Германии. Встречался с Марией Яковлевной, и она дала ему адрес Васильевой в Петербурге, на Васильевском острове, как интересующейся Штейнером.
<…> У нее Алексей Дмитриевич встретился с Борисом Алексеевичем Леманом. Елизавета Ивановна и Борис Алексеевич побывали у Доктора, но порознь, и точного времени Алексей Дмитриевич не знает.
Елизавета Ивановна владела немецким языком и разговаривала с Д-ром непосредственно. А Борису Алексеевичу переводила Мария Яковлевна. И когда дело дошло до Каббалы, Доктор нахмурился, попросил уточнить — как именно ею занимаются. Когда узнал — как, то сказал:
— Ну, это еще ничего!
В те годы Общества в Петербурге еще не было. Была группа человек в двадцать. В ней считались выбранными "между собой" председателем — Елизавета Ивановна, и секретарем — Борис Алексеевич. В составе группы были: Николай Белоцветов*, Мария Сергеевна Савич, двоюродные сестры Б" А. Лемана Глафира Дмитриевна и Софья Домогацкие, Алексей Дмитриевич Лебедев, Борис Кожевников* и другие.
Белоцветов был мобилизован во время войны 1914–1918 гг. и, уже после переворота, Солдатский комитет наградил его Георгием.
Впоследствии он вместе с Кожевниковым был в эмиграции. Мария Сергеевна Савич вместе со своим отцом, профессором математики, выехала при Керенском в Швецию, а затем в Дорнах.
Общество в Петербурге было открыто в тот же год, что и в Москве, разница в сроке — несколько дней. Гарантом Доктор назначил Елизавету Ивановну на лекции в Гельсингфорсе. Связь с ним осуществлялась в то время через некую Драхенфельс, умную и энергичную остзейскую немку, владевшую русским и немецким языком. Она жила в Ленинграде, ездила в Германию и в Дорнах, общалась с Доктором. Затем осталась в Дорнахе, там и умерла. Через нее ленинградцы осуществляли связь с Доктором. Она передавала в письмах всякие руководящие материалы. Через нее был задан вопрос Доктору — быть ли Елизавете Ивановне гарантом. Он дал согласие. Елизавета Ивановна в ответ написала Драхенфельс письмо, в котором выражала сомнение в том, что она достойна занимать это место. В ее жизни было так много сложных переживаний романтического характера…
Драхенфельс рассказывала, что решила спросить Доктора еще раз. Она должна была встретить его в Штутгарте, стала на улице, ждет его. Он подошел, выслушал. — "Sehen Sie, das ist wieder so eine Art vom russischen grossen Wahnsinn!* Пусть не думает об этом!"
* Видите ли, это опять из области русских бесконечных бредней! (нем.)
По возвращении Елизаветы Ивановны и Бориса Алексеевича из Краснодара в 1922 году группа разрослась. В 1926 году их стало две. Во главе одной стояла Елизавета Ивановна. Она называлась группой Ильи Пророка. Во главе другой, называвшейся группой Бенедиктуса, — Борис Алексеевич. Была еще третья самостоятельная небольшая группа, в которую входили муж и жена Рапгоф,4 Сергей Вааильевич Зетилов,5 Юдина,6 семья композитора В. А. Богуславского.
