Немало провожающих собралось и 20 июня, когда третья группа - еще 206 эмигрантов - покидала Цюрих. На этот раз в числе пассажиров были и братья Маневичи - старший с дипломом врача, младший с дипломом об окончании политехнического коллежа.
На следующее утро, после ночевки в Шафгаузене, эмигранты покинули Швейцарию, проехали всю Германию с юга на север, а утром в воскресенье 24 июня благополучно прибыли в Стокгольм...
Этьен давно не помнит, сколько пересадок пришлось тогда сделать ему и брату, прежде чем они добрались домой, в Чаусы. Но помнит, что дорога была длинная и трудная.
109
Прошли времена, когда Апостол Пьетро покупал для Чинкванто Чинкве что-нибудь из провизии на свои деньги в долг. Неожиданно для себя Чинкванто Чинкве стал одним из самых богатых людей на Санто-Стефано, так как, еще до перевода от Анки, получил 2450 лир в погашение старого долга братьев Плазетти; эта сумма была переслана стараниями Джаннины.
К сожалению, лиры после начала войны сильно обесценились, их покупательная способность стала падать. До войны пяти лир хватило бы на день прокормиться троим. А нынче на такие деньги в лавке и купить-то нечего. Этьен помнит, что в 1936 году один доллар приравнивали к 20 лирам, сейчас, по слухам, за доллар платят чуть ли не 100 лир. А в тюремном обращении по-прежнему сольдо и чентезимо. Вот и приходится покупать у подрядчика все кусочками, ломтиками, щепотками, а сигареты - поштучно. Все равно Этьен был счастлив тем, что подкармливает своих друзей.
Но тем сильнее ощущал Этьен недостаток духовной пищи, страдал от отсутствия информации о положении на Восточном фронте, от лживости ее.
По-прежнему заключенные имели право читать только иллюстрированные воскресные газеты. Иногда Апостол Пьетро за отдельное вознаграждение ухитрялся на неделе доставать и приносить неведомо где подобранные или украденные газеты. А иногда капеллан Аньелло приносил под сутаной газеты, на которые наложен запрет. Капеллан отлично знал, что Марьяни, Лючетти и Кертнер - люди не религиозные, и тем больше уважения заслуживали его заботы.
Бомбежки, обострившееся чувство опасности вызвали у иных угрызения совести, тягу к молитвам, исповедям. В дальнем углу подвала за выступом стены стояла скамья, и там капеллан устроил подобие исповедальни.
"Какой мучительный груз отягощает память добряка Аньелло! - подумал Этьен. - В стольких злодеяниях уже покаялись ему грешники Санто-Стефано! И все это не смеет забыть капеллан. Но в каких таких грехах эти набожные убийцы и грабители исповедуются сейчас, после того, как они давно покаялись в самом страшном своем грехе? Сущие пустяки: один упомянул всуе имя Христово, другой непочтительно отозвался к божьей матери. А наказание за это известно какое - прочесть столько-то страниц из Евангелия..."
Недавно капеллан получил письмо с Восточного фронта от бывшего подполковника, ныне полковника Марио Тройли: письмо мрачное, как завещание. Тройли жалуется на русский климат, на русские дороги, на русскую еду, на русский характер, на неуступчивость и бессердечие русских женщин и еще на что-то. Он охотно вспоминает Санто-Стефано. Там по крайней мере нет морозов, нет снега, а живой христианин не чувствует себя все время мишенью. Тройли не верит, что вернется домой. Дон - последняя река, которую он видел в своей жизни, не увидеть ему больше ни голубого Неаполитанского залива, ни мутных вод Тибра. Он просит капеллана помолиться за его душу, на которой столько незамолимых грехов...
А в другой раз капеллан сообщил, что Куаранта Дуэ, контрабандист, который пытался убежать из эргастоло в компании с циркачом, по приговору суда расстрелян в Триесте.
Капеллан часами просиживал в камере политических. Но не страх перед воздушными налетами приводил его сюда. Узники встречали капеллана неизменной приветливостью, а он рассказывал немало интересного из истории Понтийского архипелага... Этьен и понятия не имел, что остров Вентотене был в начале нашей эры местом ссылки неугодных членов императорских семейств. Оказывается, на эти острова отправили в ссылку Джулию, дочь императора Августа, позже - Агриппину, жену Тиберия, еще позже - Октавию, жену Нерона. Октавия вскрыла себе вены, к этому ее вынудили слуги Нерона. В этих местах гребцы галеры по приказу Нерона веслами убили его мать. На Вентотене сохранились развалины богатой виллы и бассейна, а также остатки лестницы, вырубленной в скале. Сохранились характерные черты древнего порта, там во время шторма укрывался Калигула. Капеллан готов рассказывать бесконечно, была бы только аудитория...
Все больше послаблений делали узникам эргастоло, капо диретторе Станьо не хотел с ними ссориться. Дела Муссолини шли все хуже, и в тюрьме чувствовалась растерянность. Суетливо шныряли по коридорам тюремщики, присмирел Кактус.
Еще на одну уступку пошла тюремная администрация, когда начались воздушные налеты: убрали "волчьи пасти", и теперь узники часами стояли у зарешеченных окон.
Однажды Этьен и его соседи наблюдали воздушный бой между немцем и англичанином. Позже узнали, что англичанин сбил "фокке-вульф-190" и тот упал в море, но перед тем успел подбить своего победителя, и англичанин выбросился на парашюте. Все в эргастоло гадали - утонул или спасся? - и во главе с капелланом молились за англичанина.
Но происшествия и события, подсмотренные в тюремное окно, отступили на задний план и забылись после того, как к Санто-Стефано подошел военный корабль под итальянским флагом.
110
26 июля 1943 года около полудня на рейде Вентотене бросил якорь корвет "Персефона". В тот день число ссыльных едва не увеличилось на одного человека. На борту "Персефоны" находился свергнутый Бенито Муссолини.
Не прошло и суток после исторического визита дуче на королевскую виллу "Савойя", Муссолини попросил короля принять его. Виктор-Эммануил согласился дать аудиенцию, но просил Муссолини приехать в целях конспирации непременно в штатском. 25 июля в 17 часов Виктор-Эммануил III, король Италии и Албании, цезарь Абиссинии, ждал Муссолини у входа во дворец. Тот приехал в темно-синем костюме и поношенной коричневой шляпе. В 17.20 аудиенция была закончена. Король проводил Муссолини до выхода, подал на прощание руку и вернулся в свои апартаменты. Муссолини хотел уехать в своем автомобиле, но ему сообщили, что это опасно, его ждал другой автомобиль. На месте водителя, вместо Эрколе Боррато, который двадцать лет водил машину диктатора, сидел капитан карабинеров.
Муссолини выразил желание, чтобы его отвезли на виллу в Рокка делла Камината, на севере Италии, но ему было отказано.
Из казармы карабинеров, с окраины Рима, Муссолини увезли в полицейской машине к морю. На этот раз он ехал без своего личного телохранителя Ридольти. Некогда тот обучал молодого Бенито фехтованию и верховой езде... Ридольти уже за семьдесят, дуче произвел его в почетные генералы милиции, он ходил в ярмарочно-пестром мундире и до последнего дня сопровождал дуче во всех его поездках.
