Последней проблемой в развитии минного дела Якоби стала опасность коррозии устройств, находящихся в морской воде по несколько месяцев подряд. Морской ученый комитет поручил Э. Х. Ленцу, который в 1823–1826 гг. провел всесторонние исследования свойств морской воды во время своего кругосветного путешествия, произвести испытания в области протекторной защиты железных котлов.
Сам же Б. С. Якоби закончил свои работы по электроминной технике в 1857 году после 17 лет пребывания в Корпусе военных инженеров. 1 января он был отчислен из корпуса и предоставил свою последнюю работу: памятную записку, в которой изложил все основные выводы о разработках и применении минного оружия, сделанные им на протяжении работы. Морское ведомство вручило ученому бронзовую медаль на андреевской ленте в память войны 1855–1856 гг. и назначило ему 2000 руб. ежегодно за «усовершенствования по гальванической части».
Метрологические работы. Последние годы жизни
«В течение моей научной более чем четверть века продолжавшейся карьеры, заполненной не только научными исследованиями в области электричества и магнетизма, но не в меньшей мере и полезными приложениями, изо дня в день становящимися более обширными, применению которых мы дали толчок, я часто имел случай говорить себе, что я мог бы сделать гораздо больше, если бы я мог располагать средствами измерений».
Б. С. Якоби
Наконец в жизни Бориса Семёновича появилось много времени для научных исследований, не связанных с правительственными заказами. Ведомства продолжали обращаться к нему только с просьбами об экспертных заключениях о громоотводах, установленных на пороховых складах, маяках, учреждениях и дворцах, которые иногда ученый проводил совместно с Э. Х. Ленцом. Таким образом, Якоби продолжал совмещать в своей работе теорию и практику, о необходимости и целесообразности этого единения он писал и в докладах академии наук: «Об электротелеграфных линиях», «О проведении гальванических токов через жидкости», «О магнитоэлектрических парах», «О поляризации проводов», «О поглощении газов в вольтаметре», «Ртутный вольтагометр».
Одной из главных целей ученого стала работа по достижению международного соглашения о единице для измерения электрического тока. Проблема, привлекшая его внимание, действительно стояла крайне остро: к концу 50-х европейскими учеными одновременно использовались 14 различных единиц сопротивления, 5 единиц силы тока и 8 единиц электродвижущей силы. При этом не только в области электричества и магнетизма была путаница с единицами измерений: в 1851 году на всемирной выставке в Лондоне организаторы обратили внимание правительства на пугающие размеры урона, который терпят промышленность и торговля из-за отсутствия единой системы мер и весов. А в 1855 году в Париже проходил международный статистический конгресс, на котором было принято следующее постановление: «Статистический конгресс, имея в виду, что введение однообразной системы монет, весов и мер может в значительной степени облегчить сравнительное изучение статистики различных стран, пришел к заключению, что было бы желательно осуществить на практике такую систему». В том же году во время всемирной выставки было основано «Международное общество для введения единообразной системы мер, весов и монет», участники которого единогласно приняли декларацию о необходимости принятия всеми странами одной десятичной системы измерений. Россия не принимала участия в обсуждениях, поскольку находилась в состоянии войны с Францией и Англией, но по завершении Крымской войны стало ясно, что наша страна, имеющая такое большое экономическое и политическое значение в мире, должна внести свой вклад в разрешение данного вопроса.
Официальным представителем был назначен академик А. Я. Купфер. Кроме того, в Петербургской академии наук была даже создана специальная комиссия, которая рассматривала необходимость вхождения России в Международное сообщество, среди членов которой был и Борис Семёнович. Сам ученый, говоря о данной проблеме, в одном из своих докладов заявлял: «В течение моей научной более чем четверть века продолжавшейся карьеры, заполненной не только научными исследованиями в области электричества и магнетизма, но не в меньшей мере и полезными приложениями, изо дня в день становящимися более обширными, применению которых мы дали толчок, я часто имел случай говорить себе, что я мог бы сделать гораздо больше, если бы я мог располагать средствами измерений». По итогам работы комиссии было сделано следующее заключение: «Комиссия согласилась единогласно на принятие метрической системы, потому что всякие перемены, несмотря на кажущуюся пользу для государства, по всей вероятности, удалят нас от согласия с прочими государствами Европы и всего света, которые также имеют свои привычки, и тогда драгоценное однообразие монет, весов и мер в целом свете может быть потеряно». Однако интересен тот факт, что комиссией была допущена возможность сохранения старых названий единиц: метр назывался бы новым аршином, килограмм – новым фунтом, километр – новой верстой, литр – новым штофом и т. д. Борис Семёнович не видел необходимости в этом: ученый верил, что в России введение новой системы не встретит затруднений и настаивал на использовании новых обозначений, тех, что мы используем сегодня.
Помимо этого, Якоби как члену Мануфактурного совета было поручено исследование технического контроля качества и количества выпускаемого алкоголя для упорядочения сбора налогов. Борис Семёнович не остался равнодушным и к такому, казалось бы, формальному заданию: в ходе выполнения поручения его внимание привлек вопрос спиртометров, крайне необходимых для научных и фармацевтических исследований. В ходе работ ученый даже поставил себе цель сконструировать собственную модель спиртометра, которую, как увидим далее, с успехом достиг.
В 1859 году во время своего отпуска во Франции Якоби выполнял поручение Министерства финансов, заключавшееся в исследовании разработанных французскими химиками С.-К. Девилем и А. Дебре новых методов переработки платиновых руд. В России того времени самородная платина использовалась для чеканки монет, ее месторождения в нашей стране считались крупнейшими в мире. А. М. Княжевич, занявший пост министра финансов в 1858 году, решил возобновить чеканку платиновых монет и в связи с этим стал активно интересоваться, можно ли использовать метод С.-К. Девиля для обработки уральской платиновой руды.
Как говорилось ранее, Якоби использовал платину для своих опытов, с чем связана необычная история, ведь для немецких ученых возможность получить этот драгоценный металл для научных работ была удивительной и недостижимой. Вот что писал Борис Семёнович о своем знакомстве с русской платиной: «Я, очевидно, немного задел самолюбие министра финансов, когда в ходе разговора спросил его, можно ли несколько кусков металла платинировать, а еще лучше, если эти куски будут сделаны целиком из платины. «Если вам нужна платина на 100 000 руб., то вы ее получите. Это ведь остается короне». Например, Купфер получил для эталонов и разновесов платину на 70 000 руб. У меня выступил от страха пот, когда я заказал у полковника Соболевского для пробы пластину в 20 дюймов длины и 10 дюймов ширины: «Какой толщины она должна быть?» «Такой-то толщины». «Не толще?» «Пожалуй, это было бы лучше». «Если это вы сочтете необходимым, я велю сделать целые батареи из платины».
Девиль и Дебре не только подробно описали Якоби свой метод, но и проявили заинтересованность в деловом сотрудничестве с Россией. Поскольку в их распоряжении было крайне ограниченное количество ресурсов, возможность поработать с российской платиной стала крайне заманчивой для талантливых ученых. 26 декабря 1859 года министр финансов Княжевич отправил Борису Семёновичу, тогда еще находившемуся в командировке, предписание предложить французским изобретателям провести опыты по обработке уральской платиновой руды в промышленных масштабах за счет русского правительства. Результаты оказались прекрасными: полученная платина содержала в себе незначительное, допустимое количество примесей, что сделало ее полностью пригодной для выделки готовых к использованию предметов. Однако по изначально запланированному предназначению метод Девиля так и не использовался: ели бы была начата чеканка платиновой монеты в России, беспошлинный вывоз за границу дешевого русского сырья был бы остановлен, что, разумеется, не нравилось многим промышленникам того времени. Министр финансов не смог справиться с их недовольством и в итоге дорогостоящее оборудование, созданное для платинового производства, так и не использовалось по изначальному предназначению.
В это время Борис Семёнович вернулся к своим исследованиям в области спиртометрии. Первым делом ученый обратил внимание академии наук, что даже те спиртометры, что были одобрены Королевской контрольной комиссией Германии, имеют большие погрешности, не говоря уже о конструкциях, активно использующихся без какого-либо контроля со стороны высших инстанций. А уже через полтора года Борис Семёнович представил собственный проект спиртометра академии наук. Закончил же свою работу над конструкцией Якоби только в 1871 году, результаты были опубликованы им в труде «Об устройстве тождественных между собой ареометров, в особенности же металлических алкоголометров со шкалой и прибавочными тяжестями, и о влиянии явлений волосности на показания алкоголометров».
