По смыслу это ничем не отличается от пожелания сделать так, чтобы танк, скажем, Т-34 ехал совершенно молча, не издавая ни малейшего жужжания. Реактивная струя – неотъемлемая принадлежность безоткатной пушки. Но наш «гений» этого не понимал нисколечко…
Подробно описывать эту историю нет смысла. Перейду сразу к результатам.
Результаты оказались насквозь печальными. На испытаниях пальба из монстров Курчевского калечила танкетки и самолеты, гибли люди, разрушались сами орудия. Понемногу становилось ясно то, что профессионалам вроде Грабина было видно с самого начала: орудие Курчевского, будучи установленным на корабле, при стрельбе разнесет корпус и надстройки, оказавшись на танке сопровождения, реактивной струёй сожжет свою же пехоту, противотанкового ружья из него не вышло, на броневике его использовать невозможно, как и на самолете. К 1941 г. даже те немногочисленные образцы «пушек Курчевского», что каким-то чудом все же попали в войска, были сняты с вооружения…
Но невозможно сейчас подсчитать, сколько труда пропало впустую, сколько было потрачено денег зря, сколько реальных образцов оружия ждало своей очереди, пока два «великих стратега» забавлялись пустышками…
Попутно Тухачевский совершенно угробил зенитную артиллерию. Она ему была не нужна. «Великий стратег» дал очередное «историческое указание», согласно которому с авиацией противника должны были бороться… дивизионные пушки! Никак для этого не приспособленные, потому что создавались совсем для другой задачи – для поддержки пехоты, для стрельбы по живой силе, технике и укреплениям противника…
Это был очередной бзик Тухачевского – «универсальное орудие», которое с равным успехом работало бы и против наземных целей, и против воздушных. Подобного так никогда и не появилось ни в одной стране мира. Эксперименты, правда, проводили многие армии – но именно эксперименты, в ограниченных масштабах, не приносящие ущерба обычным родам войск.
Гигантомания Тухачевского и здесь не подвела, проявившись в полной мере. Были изданы строжайшие приказы: обычные зенитные автоматические пушки – не разрабатывать! На то, что в этой области делают немцы, внимания не обращать! Другие страны – не пример! Все силы, все деньги, все рабочее время – на разработку универсального орудия!
В итоге – тот же печальный финал. Универсальное орудие не создано, огромные деньги потрачены впустую, как и труд рабочих с инженерами, противовоздушые средства Красной Армии представлены исключительно счетверенными Максимами на тачанках. Только после расстрела Тухачевского и его гоп-компании в лице Павлуновского и Курчевского в пожарном порядке стали оснащать армию нормальными зенитными орудиями.
Ракетное оружие? Увы, тот же бардак…
В 1928 г. по инициативе Тухачевского была создана занимавшаяся реактивными снарядами Газодинамическая лаборатория. Во главе ее стояли «гениальные конструкторы» Клейменов и Лангемак. Лаборатория с годами превращается в огромное предприятие, государство финансирует ее щедрее некуда. Время течет, течет, годы бегут, бегут…
И что же?
А – ни черта! Нет, все вроде бы идет, как по маслу – работа кипит, постоянно проводятся полигонные испытания, бесконечно проходят доработку многочисленные «перспективные образцы»… Полная видимость дела. А дела-то и нет! Потому что бесчисленные испытания, доработки и усовершенствования так и не приблизили ни на шаг к результату – хотя бы одному-единственному образцу, который можно, наконец, принять на вооружение. И таким макаром – девять долгих лет!
А меж тем агент советской разведки Вилли Леман, тот самый знаменитый «Брайтенбах», уже передал своим кураторам данные о немецких успешных испытаниях реактивных снарядов. Однако на работу «птенцов Тухачевского» это нисколечко не повлияло. Вновь и вновь идут бесконечные испытания, доводки, усовершенствования. Вот вроде бы замаячил на горизонте перспективный образец… нет, будет сложным в производстве. Второй тоже вроде бы ничего, но нужно усовершенствовать (опять!) стабилизаторы… Третий себя показал и вовсе прекрасно – на Украине. А вот на подмосковных полигонах летает гораздо хуже. Климат, оказывается, виноват. Нужно менять диаметр сопел. А значит, снова… Догадались? Правильно, усовершенствования, доработки и прочая рационализация…
Девять лет тянется эта комедия! С грехом пополам смогли вооружить ракетами истребители – но толку от этих ракет мало (опять-таки не пришло еще их время), точность попадания мизерная, куча других недостатков. А ракет для сухопутных войск, главного театра военных действий, как не было, так и нет…
Но вот грянул тридцать седьмой. Расстреляли и «великого стратега» Тухачевского, и «гениальных конструкторов» Лангемака с Клейменовым. Что же, идея боевых ракет для Красной Армии окончательно похоронена?
Наоборот!
Этот вопрос берет в свои руки безграмотный, невежественный противник прогресса, лошадник Ворошилов…
И дело рвет вперед невероятными темпами!
У Ворошилова нет «гениальных конструкторов». У него нашлись лишь толковые специалисты. И, тем не менее, в 1939 г. неведомо откуда (точнее говоря, трудами Реактивного НИИ) появляется 132-мм осколочно-фугасный реактивный снаряд «М-13» – он и станет основным снарядом советской реактивной артиллерии в Отечественной войне.
Фантастика какая-то. Нет более ни великих стратегов, ни гениальных конструкторов, ни прочих светочей военно-технического прогресса – один тупой Ворошилов и при нем невидные инженеришки…
Но снаряд есть! Готовый к выпуску массовой серией!
В феврале 1939-го заканчиваются испытания смонтированной на автомобиле пусковой установки. По ряду серьезных причин она не годится в производство.
Ворошилов издает очередной безграмотный приказ – и всего через шесть месяцев не только разработан, но и принят для полигонных испытаний новый образец. Это и есть «БМ-13», более известный нам как «Катюша».
Но драгоценное время упущено. Немцы, начавшие работы гораздо позже советских конструкторов, к 22 июня 1941 г. уже располагают приличным количеством шестиствольных пусковых установок, которые и грянут по нашим в первое утро Отечественной. До сих пор кое-где в нашей литературе эти установки стыдливо именуют «шестиствольными минометами» – но это именно пусковые установки. Те самые, что появились в Красной Армии лишь после того, как прислонили к стенке «великого стратега» и кучу стратегов помельче. О том, как рванула вперед советская военно-техническая мысль после того, как армия освободилась от Тухачевского и его банды, можно написать толстенную книгу, а впрочем, уже появилось несколько пусть не особо толстых, но толковых и показывающих истинное лицо Красного Гладиатора…
