Современное здание Гнесинского училища, овеянное легендами, отшлифованное крылами витающих над его обитателями муз, — это огромный одиннадцатиэтажный корпус, доверху наполненный звуками, чувствами, мелодиями и неосязаемым духом студенчества. Первокурсники входят в Гнесинку с искрящимися от восторга глазами. Не веря своему счастью, они перепархивают из кабинета в кабинет, от преподавателя к преподавателю.
Занятия — с понедельника по пятницу плюс суббота. Предметы начинались с девяти-десяти часов утра и, с перерывами на отдых и самоподготовку, тянулись до девяти вечера. K девяти утра приходили не все, но это нормально. В 11.45 я, что бы ни случилось, отправлялся на специальность — в это время в моем расписании значились индивидуальные занятия вокалом. Специальность проходила в классе № 49 с видом на Новый Арбат. Это было пафосное помещение с витражом в имперском стиле — сквозь цветные стекла можно было разглядывать Поварскую улицу и Верховный суд. Кстати, упомянутое здание суда позже не раз появлялось в моей жизни, причем в довольно зловещем качестве. Но для беззаботного студента оно выглядело вполне невинно.
Среди изучаемых предметов были: мировая художественная культура, ансамбль, хоровое сольфеджио, оперный класс, танец... Позже добавился итальянский язык, но это случилось лишь спустя два курса.
Обучение музыке не прекращалось даже в студенческой столовой, где мы болтали и репетировали часами. Co стороны это выглядело забавно. На столах в несколько слоев — ноты, поверх них подносы с посудой разной наполненности. А в воздухе — привычные ароматы столовки и непередаваемый гул спорящих и распевающихся студентов.
Между тем я по-прежнему дружил с Аллой и обитал в доме Константина и Светланы в районе Фили. Вот вы спросите: какой резон этим людям проживать с молодым парнем из Кабардино-Балкарии? Причем не просто жить с ним под одной крышей, а кормить, поить и одевать его?
1-Й КУРС ГНЕСИНКИ
Ответов может быть несколько. Во-первых, и Костя, и Светлана имели восточные корни, что как-никак подразумевает определенную степень гостеприимства. Во-вторых, им действительно нравилось мое творчество, и они понимали, что симпатичному талантливому юноше нужна поддержка в большом городе, а в одиночку ему будет ох как сложно. И в-третьих...
Алла мне нравилась. Ее родители видели и это, и то, что я сам нравлюсь Алле. Они старались не препятствовать развитию событий. Просто ожидали, что же будет дальше. Я, в свою очередь, оставался не по годам серьезным парнем — особенно если учесть, что мои чувства к Зарине окончательно не исчезли. Думал я примерно следующее: «Конечно, Москва и все ее прелести — это сказочно интересно, но мне нужно учиться». Из вольностей я позволял себе лишь подержать Аллу за руку на заднем сиденье авто, когда Костя вел машину — при этом мы делали вид, будто ничего происходит. Сердце бешено колотилось, адреналин бил голову но я все же не выходил за рамки.
Как показало время, с моей стороны это было предусмотрительно. Далее события развивались следующим об разом.
Светлана решила, наконец, начать мою раскрутку. Ведь я довольно часто говорил о том, что, раз уж так сложилось пора бы нам пробиваться в шоу-бизнес общими усилиями. И, чем черт не шутит, даже начать этим зарабатывать... Да мне хотелось движения — и одного поступления в Гнесинку в этом смысле было недостаточно. Училище — одно из средств достижения цели, но не сама цель. И вообще, разве Москва должна просто стоять, а я — смотреть на нее и облизываться?..
Костя был риэлтором, имел средства и полезные связи. Правда, с шоу-бизнесом его связи почти не соприкасались. Однако он, будучи опытным предпринимателем, мигом очертил тактику моей раскрутки: записать несколько треков и клип, затем пробивать это на радио и телевидение.
Мы окунулись в музыкальный мир, по незнанию и неопытности наугад находя студии, встречаясь с различными людьми — композиторами шансона и просто любителями-энтузиастами, которые обещали много, а могли мало. Нам неизменно говорили, что нужно записать песню, «качественный продукт, который обязательно появится на радио», но появится только благодаря связям наших собеседников. С таким же успехом можно было связываться с внеземными цивилизациями через дымоход. Направление верное, а толку нет. Правда, мы все-таки записали несколько приличных песен и выкупили на них права.
Вскоре судьба вынесла нас к студии звукозаписи «Союз», где мы познакомились с одним из независимых продюсеров. Продюсер действительно имел возможность пристроить хороший материал на радио и ТВ. Мы впервые почувствовали, что дело сдвинулось с мертвой точки...
***
Мой первый клип был на песню «Осень». Мы снимали его в Финском заливе под Питером, для чего отправились в Выборг, в гости к брату Константина. Брат Андрей, по-видимому, тоже занимался бизнесом — это было видно по антуражу нашей встречи.
С момента выхода из поезда я чувствовал себя, как в кино. Нас встречали по всем тамошних правилам — с охраной, с бронированными автомобилями, с эскортом. Процессия прибыла в особняк, окруженный рвом, до краев заполненный водой. У ворот стояла охрана, а по двору бегали натасканные на ловлю чужаков собаки.
На следующий день мы приступили к съемкам клипа. Бюджет был небольшим, но режиссер Михаил Сигал умудрился в него уложиться. Да не просто уложиться, а проявить чудеса изобретательности и нашпиговать ролик самыми разными символами. От пианино и телефонных будок, стоявших на берегу Финского залива, до автомобиля с девушкой-моделью. По сюжету девушка так и не приехала на свидание со мной — машина сломалась по дороге. Небольшая роль досталась и Алле — в одном из эпизодов она шла от берега с массовкой.
Тогда я впервые понял, какова она, судьба киноактера. Хотя в целом съемки получились забавными. Они проходили ночью, на дворе был конец лета, и после заката становилось ощутимо холодно. Особенно когда от Финского залива дул северный ветер. На свет прожектора слетались насекомые. Они кружили вокруг нас, норовя залететь под рубашку, забиться в нос, рот, уши... Я шел навстречу световой пушке, и вредные твари неслись прямо на меня. Большие — наподобие саранчи, маленькие — типа гнуса и средние — вообще ни на что не похожие. А я шел на свет и пел. И конечно же наглотался насекомых. Не советую повторять это дома, было очень неприятно. Мясо я люблю, но не такое и не сырым...
Но это так, рабочий момент съемок. Главное, я остался доволен процессом.
