Децим Юний Брут отказался подчиниться Антонию и передать ему свою провинцию. Он засел в городе Мутине с тремя легионами своих регулярных войск и отрядом гладиаторов. Антоний окружил Мутину осадными рвами и стенами и запер там своего про-тивника.
Вся Италия застыла в напряженном ожидании…
* * *
1 января 43 г. до н. э. в должность консулов вступили Авл Гирций и Гай Вибий Панса, оба цезари-анцы, оба назначенные непосредственно Цезарем, но оба в общем второразрядные политические деятели. В тот же день они обратились, согласно обычаю, к сенату с докладом о положении государства. Заседание продолжалось три дня и было чрезвычайно бурным. Квинт Фуфий Кален, одун из сторонников Антония, предложил направить к Антонию послов для того, чтобы попытаться выйти из кризиса мирными средствами. Против этого предложения энергично выступил Цицерон, произнесший во время обсуждения свою пятую «Филиппику». Он добивался учреждения диктатуры (пусть консулы защитят республику и позаботятся, чтобы она не потерпела ущерба; 34 этой формулой в Риме провозглашалось введение диктаторского режима), объявления Антония врагом республики, оказания поддержки Дециму Юнию Бруту, предоставления военной власти (империя) и ранга пропретора Октавиану. Активное сопротивление сторонников Антония не позволило Цицерону полностью добиться своих целей. Сенат решил одобрить действия Децима Брута и сделать Октавиана пропретором, поставить его позолоченную статую, включить его в сенат в ранге квестора и предоставить ему право на десять лет раньше обычного срока добиваться магистратур, в том числе должности консула, денежные выдачи солдатам, перешедшим к Октавиану от Антония, принять на государственный счет, а по окончании войны наделить солдат землей.35 Употребив стандартную формулу, которою в Риме, как сказано, вводилась диктатура (оказывается, его назначили пропретором для того, «чтобы республика не потерпела ущерба»), Октавиан, тогда уже Август, намекнул в своих «Деяниях», что ему были предоставлены диктаторские полномочия. Ситуация была, конечно, более сложной, однако и непосредственные участники событий видели в предоставлении Октавиану звания пропретора наделение его чрезвычайным империем.36 Как бы то ни было, заветная цель была достигнута: Октавиан вошел в римское правительство, он стал полководцем республики, а его армия – армией республики. Он выступал теперь в роли человека, борющегося не за свои частные интересы, но за стабильность республики, а Антоний…
Антоний пока еще не был объявлен врагом республики, но сенат отказал ему в Галлии и подтвердил его назначение в Македонию; 37 кроме этого, сенат постановил отправить к Антонию послов. Так или иначе, в нем видели теперь мятежника, осмелившегося выступить против сената. В посольство входили Сервий Сульпи-ций Руф, тот самый, который в переписке с Цицероном определенно выразил свое недовольство диктатурой Цезаря (по дороге в Галлию он умер), Луций Кальпур-ний Писон, тесть Цезаря, а также Луций Марций Филипп, отчим Октавиана. Для последнего было важно участие в посольстве Филиппа: Октавиан мог рассчитывать быть через него в курсе всех дел посольства и влиять на послов. Однако в центре событий находился Цицерон.
Посольство должно было сообщить Антонию о решении сената по поводу провинций; сформулировать другие требования к нему было поручено Цицерону. Результат не замедлил сказаться: Цицерон от имени сената потребовал, чтобы Антоний отступился от Мути-ны, Галлию оставил Дециму Бруту, покинул ее и явился в Италию, а там ждал решения сената,38 но не приближался к Риму ближе, чем на 200 миль.39 По рассказу Диона Кассия, Антоний должен был отступиться от Галлии и отправиться в Македонию, а его сторонники должны были разойтись по домам; сенаторы, получившие от Антония наместничества в провинциях, должны были сложить свои полномочия.40 На эти требования Антоний отвечал нарочито вызывающе: вместо Цисаль-пинской Галлии, от которой он вроде бы согласился отказаться, Антоний потребовал для себя на пять лет Трансальпийскую; кроме этого, он настаивал на сохранении в силе всех проведенных им законов, добивался денежных и земельных раздач для своих воинов,41 того же, что было постановлено дать солдатам Октавиана, а также избрания консулами Марка Брута и Кассия.42 Антоний высказал и прямую угрозу Цицерону, «оскверняющему» сенат.43 В сенате снова разгорелись бурные дебаты. Цицерон предлагал объявить Антония врагом отечества, тогда как Луций Юлий Цезарь и консул Панса считали достаточным, если Антония объявят мятежником.
Уже 7 января Октавиан явился в своем лагере в Сполетиуме, облеченным знаками пропреторского достоинства, и впервые принес жертву от имени Римского государства.44 Он спешил продемонстрировать римлянам – и прежде всего своим воинам – прочность своих позиций. И действительно, за эти несколько месяцев Октавиан достиг многого: место в сенате, место в правящей верхушке и, самое главное, в его распоряжении были солдаты. И все же его одолевали сомнения и тревоги, которые, разумеется, он до поры не высказывал вслух. Его серьезно тревожило то, что сенат своими действиями укрепляет положение убийц Цезаря (Брут получил Македонию и Иллирию, Кассий – Сирию, т. е. ключевые провинции Римской державы; им были подчинены и другие провинции Восточного Средиземноморья); пребывание консулов в войске оттесняло пропретора на задний план. Октавиан, конечно, видел, что сенат хочет использовать его в борьбе с Антонием; затем, разумеется, настал бы черед и самого Октавиана.45 Для того чтобы уцелеть и пробиться к власти, Октавиану предстояло сначала нанести удар по Антонию, а затем одолеть антицезарианскую группировку в сенате. Пока, следовательно, его интересы совпадали с интересами сената; что будет потом, зависело от того, в чьих руках окажется реальная сила. Октавиан беспрекословно подчинился требованию консула Авла Гирция поделить с ним войско и даже уступил ему наиболее ценные в боевом отношении контингенты.46
Постепенно борьба вокруг Мутины вступала в решающую фазу. По-видимому, уже в конце января Авл Гирций овладел Клатерной,47 а Октавиан разместил свои войска у Корнелиева Форума на Эмилиевой дороге.48 Прошло еще некоторое время, и Гирций и Октавиан овладели Бононией, в середине марта двинулись к Му-тине.49 Туда же направился и Панса с набранными им в Риме новыми легионами. 14 апреля у Галльского Форума состоялось ожесточенное сражение, в котором войска Антония были разбиты, а консул Панса получил смертельное ранение. Вскоре он умер в Бононии. На следующий день солдаты провозгласили обоих консулов и Октавиана императорами.50 21 апреля произошло новое сражение, в котором Антоний потерпел еще одно сокрушительное поражение. Он был вынужден уйти от стен Мутины и направиться в Нарбоннскую Галлию к Лепиду. Консул Авл Гирций в сражении был убит.51
