10.10.2007
Здравствуйте, Хайнань! Да, вот именно так — «здравствуйте». Тут нет привычного «нихао» или «хелло», зато есть русские приветствия, русская музыка, русские рестораны, русскоговорящие китайцы, русские этикетки на китайских сувенирах. Со всех сторон на меня «глазели» русские вывески.
Я была на Хайнане 2 года назад, в этом же самом месте — город Санья, бухта Дадунхай. В 2005, только один ресторан наших соотечественников попался мне на глаза, сейчас я не знала, куда отвести взгляд. Все китайское русскоговорящее население сосредоточилось в тропическом раю с единственной очевидной целью — зарабатывать деньги на русских туристах, которые тратили кровные с такой настойчивостью, которая внушила местному населению, что все русские — нефтяные магнаты.
— Почему вывески только на русском языке? Вы же можете перевести на китайский, да и английский? Ваши чаи и настойки будут покупать все? — спросила я русскоговорящего владельца небольшого магазина сувениров.
— Русские очень любят много тратить. Никто не тратит так много денег на сувениры, как русские.
Одна настойка на змее в его магазине стоила 50 долларов. Брали у меня на глазах, пока мы общались.
— От чего помогает? — спросила я у соотечественника.
— От всего!
Я поселилась в небольшом интернациональном хостеле, спрятанном в переулках между фешенебельными отелями для русских. Рекомендация путеводителя уверяла в том, что скучать в этом доме мне не придется. Веселье началось сразу, в момент поселения. В честь праздников, выдвигать претензии по качеству жилья было сложно. А дормити меня совсем не устроила: очень некомфортная комната, соседи, которые смотрят телевизор по ночам и незакрывающаяся дверь в ванную. Сочувствующая сотрудница сообщила мне, что других вариантов просто нет. Вспомнив миссию всего происходящего и решив, что факт путешествия важнее, чем пару ночей в неуютной спальне, как на первом этаже я случайно увидела свободную комнату, всего на 3 кровати.
— Хочу эту комнату!
— Она плохая!
— Почему?
— Ну, там нет телевизора. И ванная снаружи.
— Давайте!
Не смотря на руссифицированность острова, в хостелах обитали в основном иностранцы, помогая выживать кафешкам и местным турфирмам. Тогда как «русская элита» за две недели оставляла в европеизированных ресторанах и карманах гидов трехмесячный бюджет среднестатистического бэкпэкера.
Веселость данного места захватила меня целиком: каждый вечер начинался с пивных бесед в холле и заканчивался ночными клубами. На третий день круглосуточного куража, я ощутила потребность в релаксации и умиротворения и поняла, что в данном случае это невозможно по определению.
Новый ночлег нашелся быстро, в виде очередного бэкпекерского приюта в 10 минутах ходьбы от моря. Дормитори тоже были заняты, но мне продали индивидуальный номер по низкой цене, так как я сказала, что путешествую и могу платить только за многокроватный номер.
В обоих хостелах был бесплатный Интернет, полотенца, коврики для пляжа и даже — круги надувные, которые я с удовольствием использовала.
— Тебе должно быть стыдно, что ты не умеешь плавать, — говорили мне.
— Зато я катаюсь на лыжах на вулкане — отвечала я и думала: «А как же хочется научится плавать!»
Хайнань, как добропорядочный тропический остров, имеет красивые парки, водопады и удивительные храмы. Многие из них я посетила в первый раз, оставшиеся решила увидеть в следующий, сейчас моей целью был только пляж. Мне нужна была остановка, остановка в мыслях и образах. Подходил к концу месяц пребывания заграницей, и вместо того чтобы, как положено, возвращаться домой, приступать к работе и рассказывать о своем ежегодном приключении по турпутевке, я двигалась вперед, я была по сути в самом начале пути. Видимо, наконец-то я начала понимать, что происходит: куда я иду и откуда.
Моей единственной достопримечательностью стал местный офис PSB, где я удачно и без каких либо проблем продлила визу класса L еще на месяц. Я знала еще до старта, что моя туристическая виза могла быть продлена два раза ежемесячно без покидания страны. Первый раз — без видимых проблем, второй с подтверждением финансовой состоятельности, в виде трех тысяч долларов (расчет 100 долларов в день). Офис PSB, который занимается такими продлениями, был указан в путеводителе, поэтому нашла его легко. Инспектор был приветлив, спокойно объяснил все нюансы и ответил на мои вопросы. Я заполнила анкету, заплатила деньги, приложила фото и отдала паспорт. Через пять рабочих деней в моем паспорте красовалась новая виза Китайской Народной Республики еще на 30 дней.
Еще одной важной миссией на острове была покупка билета до провинции Гуанкси, куда я стремилась попасть всей душой. Я была уверена, что мне придется стыковать два поезда, делать пересадку по дороге, но на вокзале меня ждал неожиданный сюрприз — информация, что запустили прямое сообщение Санья— Гуйлинь, в виде спального 20-часового автобуса. Я рванула на автостанцию, чувствуя, что опыт многочасовой поездки в китайском автобусе, который носит сомнительное название «спальный», останется у меня на всю жизнь. Но делать пересадки, ночевать по дороге в непримечательных промышленных городах, куда поезд приезжает только ночью, мне не хотелось, и я купила маленький автобусный билет.
Сколько раз я чего-то хотела, мечтала, планировала, но так и не стала это осуществлять. Дома было очень удобно фантазировать под теплым одеялом, пока я укрыта с головой, все радужно и красиво, но стоило высунуть голову, как появлялись непреодолимые препятствия.
Проблема была в самом одеяле, скинув его, можно было увидеть своей ли жизнью я живу. Как-то незаметно я начала следовать чужим ценностям, одобрениям и правилам. Обязательства возвели до абсурда. Мы всем должны: родителям, боссу, брату, другу, соседу. Удачно выйти замуж и родить ребенка до 25 лет (ну, в самом крайнем случае до 30), купить дорогую машину, съездить на новый год в Таиланд, зарабатывать в месяц, не меньше «чем у всех», продвинуться по карьерной лестнице и все время быть рядом с родителями. Кто придумал эти правила? Что тут общего с настоящим желанием иметь семью и жить в благополучии, если все стоит в рамках? Это желание быть признанным или, по крайней мере, не осужденным окружающими. Получается, собственного одобрения мало?
