Гольбах решительно возражает против богословского аргумента о непостижимости божества вследствие несовершенства и ограниченности человеческого ума и знания. Он разбивает теологическую уловку, будто «сущность существующего самого по себе существа непостижима», говоря: если сущность материи когда-либо можно постигнуть, если природу материи мы знаем хотя бы с некоторых сторон, то идею о божестве познать невозможно, ибо она — несуществующая абстракция служителей церкви (см. 14, 455—456).
Атеистические выводы делает философ и из материалистического толкования философской категории причинности. Материя — причина самой себя; значит, чтобы объяснить ее, нет необходимости верить в какую-либо внешнюю причину, т. е. в бога.
Выступая против понятия «чудо», лежавшего в основе религиозного мировоззрения, Гольбах указывает, что так называемые чудеса природы объясняются совершенно естественными причинами, ибо мир не создан сверхъестественным существом. Напротив, «мир существовал всегда: его существование необходимо» (16, 30).
В соответствии с основными принципами детерминизма Гольбах отвергает также теологическое учение о свободе воли. Он считает, что оно придумано теологами с целью снять с божества ответственность за те бедствия, которые испытывает мир. Воля является одним из естественных феноменов, поэтому она, как и все в природе, причинно обусловленна. «Человеческая воля испытывает воздействие извне и скрытым образом определяется внешними причинами, производящими изменения в человеке» (14, 70). Однако из признания причинной обусловленности воли Гольбах делает метафизический вывод о невозможности свободы воли. «...Необходимость, управляющая движениями физического мира, управляет также всеми движениями мира духовного, в котором, следовательно, все подчинено фатальности» (там же, 237),— говорит он.
Как уже отмечалось, философ не ограничивается критикой теологических доводов в пользу бытия бога. Он идет дальше и дает развернутую критику деизма. Порочность последнего, по мнению Гольбаха, заключается именно в том, что он не способен окончательно порвать с идеей бога. «Деизм — это мировоззрение, на котором человеческая мысль не сможет долго задержаться: построенный на иллюзии, он рано или поздно выродится в нелепое и пагубное суеверие» (там же, 639).
Гольбах доказывает, что деистическая «религия разума» также неприемлема, как и религия откровения. Он подчеркивает, что так называемая «разумная религия» на самом деле вовсе не основана на разуме. Деист такой же богослов, как и все другие. Стремление деистов избежать нелепостей обычной религии обречено на неудачу.
Подвергая критике излюбленное деистами телеологическое «доказательство» бытия бога, французский мыслитель показывает, что восторженно-оптимистическое восприятие мира как разумно и целесообразно организованного гармонического начала не имеет под собой почвы. Он отмечает, что в природе существует не только гармония, но и дисгармония, подтверждая свою мысль примерами, взятыми из природы и жизни человеческого общества. Существующий во Вселенной порядок является не результатом действия сверхъестественного существа, а объективных, необходимых законов природы. «...Если мы взглянем на природу без всякой предвзятости, то убедимся, что все существа пользуются одинаковыми милостями с ее стороны и подлежат необходимым законам, от действия которых не избавлен никто» (там же, 518).
Воинствующий атеист отвергает безличного бога деистов, якобы давшего материи «первый толчок», а затем ушедшего на покой, чтобы более уже не вмешиваться в дела мира. Из анализа деистического доказательства бытия бога он приходит к заключению, что «религия разума» делает из своего бога какое-то бесполезное существо, которое считает ниже своего достоинства вмешиваться в дела Вселенной.
Гольбах подвергает деистов строгой и справедливой критике, убедительно показывает некорректность и непоследовательность их учений. Однако надо сказать, что в свое время деизм сыграл определенную положительную роль, отказываясь от многих церковных догм, разрушая авторитет религии, давая простор научному прогрессу.
Деизм, по выражению К. Маркса, был удобным и легким способом отделаться от религии. Не случайно дань деистическим представлениям отдавали ненавидевшие церковников Вольтер, Руссо, Ньютон, Локк, Толанд, Радищев и др.
Непримиримо выступая против всяких отклонений в сторону религии, признания даже в завуалированной форме ее полезности для общества, человека, Гольбах решительно отвергает домыслы об извечном характере веры людей в бога, чудеса и в другие сверхъестественные явления. Он показывает преходящий характер религиозной веры. Религия, по его убеждению, существовала не всегда. Если бы мы откинули все предрассудки при изучении вопроса о религии, то должны были бы признать, «что представление о божестве отнюдь не дано нам природой, и было время, когда его не было у нас» (14, 431).
Во второй части «Системы природы» автор показывает путь развития религии от фетишизма к политеизму, а затем к монотеизму. Первоначально, говорит он, люди обожествляли сами предметы и явления природы.
В «Карманном богословии» фетишизм определяется как «религиозное поклонение материальным и неодушевленным предметам» (22, 192). В «Системе природы» Гольбах пишет, что «первая богословская система вначале заставила человека бояться и почитать стихии, материальные и грубые предметы» (14, 367).
Так философ-материалист приходит к выводу, что развитие религии начинается не с веры в сверхъестественные силы, а с фетишизации явлений природы. Возникновение фетишистских представлений он объясняет незнанием естественных законов природы, невежеством, страхом, под влиянием которых первобытный человек наделял предмет природы разумом, страстями, намерением. Мысль о том, что религия в первобытном обществе являлась культом природы и стихии, в основном правильна. В религиозных представлениях первобытного человека получили фантастическое, искаженное отражение стихийные силы природы и бессилие перед ними людей. Но так как природа не однообразна в своем воздействии на человека, то, следовательно, фантастические представления о божестве не могут быть одинаковыми и постоянными. «Греки,— писал Гольбах,— называли природу божеством с тысячей имен... Все языческие божества были просто природой, рассматриваемой с точки зрения различных ее функций и сторон... Различные точки зрения на природу породили многобожие и идолопоклонство» (там же, 381). Так в религии в искаженном виде отражаются отношения между людьми, жизнь общества. Религия имеет земную основу. Жизнь богов мало чем отличается от жизни людей: что на земле, то и на небе, только в чудовищно преувеличенных размерах. Отстаивая тезис о том, что «человек создает бога по своему образцу», Гольбах ссылался на высказывания Ксенофана, Цицерона, Монтеня и др. «Ксенофан говорил, что если бы быки и слоны умели ваять или рисовать, то они, разумеется, изобразили бы божество в своем собственном виде и п этом отношении были бы не менее правы, чем Поликлет или Фидий, придавшие ему человеческую форму» (там же, 386). В языческой мифологии древних, отмечает философ, сохранилось поэтическое, конкретно-чувственное отношение к миру. Боги представлялись людям в человеческом облике, который еще не был извращен и мистифицирован до неузнаваемости, как в христианстве.
