§ 20. Начальники контрразведывательных отделений, оказывая, в пределах возможного, содействие успеху следствия и дознания, принимают все зависящие меры в целях избежания случаев обнаружения этими производствами секретных сотрудников отделения, а равно приемов агентурной деятельности последнего, для чего им надлежит, в случае надобности в том, входить в личные сношения с прокурорским надзором, судебными следователями и производящими дознание жандармскими офицерами.
§ 21. Начальники контрразведывательных отделений должны иметь в виду, что успех деятельности последних будет находиться в прямой зависимости от тех личных отношений, которые будут установлены названными начальниками с подлежащими жандармскими и полицейскими властями в подведомственных им районах. В соответствии с сим начальники контрразведывательных отделений о тех должностных лицах, кои оказывают существенное содействие их деятельности, докладывают через Особое делопроизводство генерал-квартирмейстера Генерального штаба или старших адъютантов разведывательных отделений окружных штабов, по принадлежности, на предмет их поощрения.
Б. Борьба с прочими видами деятельности иностранных государств в России, угрожающими внешней безопасности империи
§ 22. На обязанности контрразведывательных отделений помимо борьбы с военным шпионством лежит выяснение и борьба с деятельностью в России иностранных государств, направлен[ые]:
1) К созданию в империи внутренних осложнений, способных нарушить успешное течение мобилизации, сосредоточение наших войск для войны с упомянутыми государствами.
2) К приращению вооруженных сил последних за счет инородного населения империи.
К мероприятию упомянутых выше категорий относятся:
а) Подготовка в России вооруженного восстания.
б) Подготовка формирования за счет пограничного инородческого населения империи вооруженных отрядов военной организации (подготовка личного состава, устройство тайных складов оружия, подрывных средств и т. п.).
в) Подготовка к порче искусственных сооружений (ж.-д. мостов, тоннелей, станционных и портовых сооружений, станций, беспроволочного телеграфа, а также всех бакенов, маяков и проч. ограждающих безопасность плавания сигналов и знаков и т. п.) в пограничных районах.
г) Сбор среди инородческого и неблагонадежного населения империи денежных средств на военные надобности.
д) Подготовка забастовок и стачек на заводах военного и морского ведомств, а также на частных заводах, изготовляющих предметы сухопутного и морского вооружения и снабжения.
е) Подготовка порчи механизмов и сооружений на таковых заводах, а также на судах военного флота и на обслуживающих последний судах коммерческого флота.
ж) Устройство и содержание, без надлежащего на то разрешения, частными лицами голубиных станций и радиотелеграфного и телефонного сообщения, а также дрессировка голубей[552].
Глава 11
Ваше слово, товарищ «браунинг»
Особый отдел должен быть всегда на военном положении.
Л. А. Ратаев
К концу XIX в. в Российской империи усилилось противостояние различных социальных слоев, революционные идеи переустройства общества находили все большую поддержку. На стыке XIX–XX вв. в самой России и в среде эмиграции возникло множество революционных кружков и организаций, поставивших целью свержение самодержавия и взявших на вооружение силовые методы борьбы с правительством. Однако первое покушение на цесаревича Николая Александровича было совершено не революционерами и не в России, а в Японии 29 апреля 1891 г. Покушение, которое могло изменить ход российской истории, произошло в г. Оцу, расположенном неподалеку от древней японской столицы Киото.
Генерал-майор свиты князь В. Барятинский был свидетелем события и оставил о нем воспоминания: «Узкие улицы были наполнены народом, стоящим по обе стороны; впереди толпы, шагах в пятидесяти друг от друга, находились полицейские. Впереди цесаревича ехали губернатор и полицмейстер, сзади же принц Георг, принц японский Арисугава и потом вся свита, друг за другом, по одному в каждой джинрикше. Ехали довольно быстро. На одной из главных улиц полицейский нижний чин в форме внезапно подбежал сзади к экипажу Николая Александровича и нанес ему удар саблею по голове. Цесаревич выскочил вперед к стоявшей толпе, злодей обежал экипаж кругом с видимою целью догнать великого князя. В это время подбежал принц Георг и ударил злоумышленника палкою по голове, что побудило его обернуться к стороне принца. Тогда один из японцев, везший джинрикшу, сшиб его с ног, а его товарищ выхватил его же саблю и ударил его ею по шее, причинив ему сильную рану»[553].
Опираясь на приведенные воспоминания, некоторые исследователи полагают, что наследника российского престола случайно спасли граждане, к охранным службам отношения не имевшие. Что касается принца Георга, по нашему мнению, это соответствует действительности. Однако в отношении японцев, бросившихся на покушавшегося, мы не можем быть столь категоричными. В Японии существовали древние традиции охраны важных особ, и мы оставляем за собой право считать, что перевозившие высоких гостей рикши были проверены японской полицией на благонадежность и, возможно, имели некоторую специальную подготовку. В практике работы секретных служб различных стран нередко применяется метод маскировки охранников под обслуживающий персонал. Поэтому не исключено, что рикши были не просто доверенными лицами полиции или замаскированными полицейскими, а сотрудниками одного из специальных подразделений охраны. Николай Александрович высоко оценил услуги своих спасителей и назначил им ежегодную пенсию в размере 1000 долларов (весьма значительная по тем временам сумма, особенно для Японии). Основные ошибки допустили те, кто обеспечивал безопасность на некотором удалении от эскорта цесаревича; они не должны были допустить приближения посторонних лиц к охраняемой персоне, да еще со стороны со спины.
В конце XIX в. в состав охранно-конвойных подразделений Николая II входили Собственный Его Императорского Величества конвой (четыре сотни), Сводно-гвардейский батальон и Рота дворцовых гренадер. Командные должности в них замещались путем перевода офицеров из строевых частей Кубанского и Терского казачьих войск и из гвардии после обязательной двухлетней службы. Образовательный ценз был высоким: принимались, как правило, офицеры, окончившие военные или юнкерские училища по 1-му разряду. Нижние чины принимались на службу после тщательного отбора, после 1899 г. непосредственным отбором рядовых занимались офицеры охранных подразделений. Общее руководство охраной российского императора и его семьи осуществлял дворцовый комендант. В 1896–1905 гг. им был П. П. Гессе[554]. В его подчинении находилась Дворцовая полиция[555] (гласная наружная охрана, 129 человек), возглавляемая Е. Н. Ширинкиным[556].
