- Я принимаю 4 таблетки Advil каждые 3 часа, - он покачал головой, сказав, что такие дозы скоро сделают огромную дыру в моем желудке, и прописал хорошее средство.
- Я чувствую дыру на обратной стороне вашей шеи размером с четвертак, - он потрогал основание моего черепа. - Это место вообще мягкое, как гамбургер.
- У меня ППВ в воскресенье. Я в мэйн - ивенте.
Он ответил с сухой улыбкой:
- Вы никуда не поедете. Проблема в том, что люди, получившие сотрясение, вроде вас, считают, что с ними все в порядке, но это не так, - он замолчал, скрестив руки и посмотрев мне в глаза. - Я не хочу сообщать вам плохие новости, но ваша карьера, вероятно, закончена.
- А что будет, если я не остановлюсь ?
- В боксе любят говорить, что проблемы Мохаммеда Али связаны с синдромом Паркинсона, на самом же деле Али продолжал выступать и получать много ударов после сотрясения. Все эти удары в голову стоили ему слишком многого. Ваш случай аналогичен, и я уверен, что вы не хотели бы закончить, как он. Я не хочу, чтобы вы стали калекой. Нам может потребоваться много времени, до года, чтобы просто определить, насколько все серьезно. Никаких упражнений, перелетов, просмотра телевизора, даже громкая музыка запрещена.
- Что я должен сказать WCW?
- Скажите, что врач определил у вас сильнейшее сотрясение мозга.
- Ясно, но кто вы такой ? В смысле, поверит ли WCW вашим словам ?
- Я председатель врачебного комитета НХЛ. Попросите их позвонить мне.
По дороге домой слезы подступали к моим глазам, когда я думал, как расскажу обо всем Джей Джей Диллону. Я не хотел уходить так после 23 лет. Чем я теперь буду заниматься ?
К выходным уволили Руссо, и в WCW переписали все мои сюжеты ; словно, меня никогда и не было в компании. Меня стерли из истории.
Я сидел дома, тупо глядя на стены с выключенным телевизором и приглушенным светом. Я не мог даже читать - слишком болела голова. Джули была в ярости и снова не разговаривала со мной. Для утешения я обратился к привязавшемуся ко мне мопсу Кумбсу, которого мне одолжил Даллас. Он положил морду на мое колено, став похожим на Джима Нейдхарта, а его лицо выглядело печальней моего.
Я не хотел погрязать в самоуничижении, и доктор Мейвисс предложил мне найти хобби. Когда музей Glenbow в Калгари выбрал меня одним из 6 приглашенных кураторов для оформления выставки, посвященной канадским героям, я вложил в это дело всю душу. Одним из моих кандидатов был Том Лонгбоат, знаменитый канадский марафонец начала ХХ века. Мама удивила меня рассказом, как Лонгбоат бежал в одном забеге с ее отцом Гарри:
- Мой отец всегда говорил мне, что марафонец никогда не оборачивается на бегу, - рассказывала Хэлен. - Так просто не делают. Это сбивает бегуна с ритма. Но в одном крупном забеге мой отец постоянно слышал за своей спиной чьи - то шаги, снова и снова, в итоге он на секунду обернулся и увидел карие глаза Тома Лонгбоата, бежавшего за ним по пятам. И тогда Лонгбоат промчался мимо него ! Я не знаю, кто выиграл забег, но мой отец так и не забыл скорость и грацию этого парня, как и выражение его глаз ".
WCW было необходимо, чтобы я принял участие в туре по Германии в феврале: я был хедлайнером, и все билеты были распроданы. Я должен был просто выйти в ринг и сказать несколько слов местным фанатам. Нехотя доктор М разрешил мне лететь, во многом потому что я опасался за свою работу.
LINK: Дагган, Стинг,
LINK: Ноббс и
LINK: Лиз протянули мне руки помощи. Большой, молодой, светловолосый парень из Филадельфии по имени
LINK: Джерри Тьют, работавший под псевдонимом Стена, настоял, что он будет носить мои вещи. Однако я не мог не заметить, что большинство рестлеров считают меня симулянтом. Когда я едва ворочал языком, они улыбались мне, словно я разыгрываю их, что было особенно неприятно, поскольку я никогда не симулировал травму и не пропускал матч специально. Но в WCW было столько травм - ворков, что когда кто - то получал настоящую травму, никто ему уже не верил.
В автобусе в Гамбурге я разговорился с Джеффом Джарреттом, который был одним из ближайших друзей Оуэна. Он сказал, что был оскорблен, когда адвокаты Марты стали расспрашивать его о возможных интрижках Оуэна, и не стал им даже перезванивать. Я заметил, что они просто делают свою работу, изучая жизнь Оуэна, и что ради детей Оуэна Джефф должен поговорить с ними. Он рассказал, что он и его менеджер,
LINK: Дебра МакМайкл, должны были выйти на ринг в Канзас - Сити сразу после Оуэна, за кулисами все метались в панике, а Джефф уже стоял за кулисами, на " позиции Гориллы ". Мимо него провезли мертвое тело Оуэна, а две мощные руки толкнули его на рампу: " Иди ! Иди ! Иди ! " Он извинился передо мной за то, что вышел на ринг в тот вечер, и со слезами на глазах сказал, что все время плачет, вспоминая об этом.
Терри Фанк прислушивался к нашему разговору и спросил, как дела в моей семье. Я рассказал, какие невероятные вещи происходят в доме Хартов. Терри хорошо знал Хартов, и после долгих раздумий он проговорил: " Все сошли с ума. Весь мир сошел с ума. Ты сумасшедший. Я сумасшедший. Разница только в степени сумасшествия каждого ". Для моего сотрясенного мозга слова Терри имели глубокий смысл.
Бедный Дэйви стал показательным примером ; он стал тенью былого себя и так и не слез с морфина. Находясь не в форме для рестлинга, он ненадолго задержался в WWF, но Винс продолжал говорить, что Дэйви нужен им, поэтому его отправили в клинику в Джорджии. В ответ на мою критику финального шоу года в Stampede Wrestling, в котором приняли участие множество Хартов, Брюс на сайте Stampede Wrestling обругал мою статью о Дэйви. Он защищал Дэйви, называя его " лояльным и надежным членом банды, которого несправедливо унизили и заставили выглядеть плохо ". Брюс имел столько же прав, что и я, чтобы открыто выражать свое мнение, но он просто не знал всей правды.
Я все больше удалялся от членов моей семьи, потому что никто открыто не помогал мне поддерживать Марту, кроме мамы. Кит, Уэйн, Элисон и Росс чурались Элли и Дианы, но поддерживали меня только исподтишка. Я понимал, почему Джорджия была на стороне Элли: она всю жизнь защищала Элли, закрывая глаза на ее ошибки, и она не могла забыть, как Элли поддерживала ее, когда Джорджия потеряла сына Мэтта.
Борясь с сотрясением, я избегал телефонных разговоров с Мартой: мне было тяжело слышать ее ругань о том, как Элли и Диана заставляли родителей объединиться с Винсом в своеобразную команду хилов. Марта говорила, и я был с ней согласен, что Диана, Элли и даже Брюс рассматривали жизнь, как рестлинг, где вы можете становиться хилами, а потом под Рождество делать фейс - терн, и все вас простят.
На арене в Гамбурге Терри Тэйлор передал мне пятистраничный сценарий и попросил прочитать хильское промо против моих немецких поклонников. " Я не стану этого делать ! - Сказал я. - Просто позволь мне выйти и сказать несколько слов ". Я вышел под крики " Оуэн ! Оуэн ! " и объяснил, что получил сотрясение, которое могло положить конец моей карьере, и что, если это мой последний шанс, я хотел бы сказать своим немецким фанатам, что я их не забуду. Я говорил о том, как сильно люблю Оуэна и что наш с ним последний матч прошел как раз в Гамбурге. Эмоциональный всплеск толпы был настолько мощен, что я долго обходил ринг и прощался с фанатами. Когда я вернулся за кулисы, Терри Тэйлор стыдливо опустил глаза, смущенный тем, что просил меня высмеять фанатов, которые так любили меня.
