не радость» подпевает не Янка, а Ирина Рябинова.
• «Стоп для «Роллинг Стоунз» исполняет не Янка, а Егор Летов.
• Песня «Дети» – не Янка, а «Камера бабочек» из Владимирской области.
• «Враг» – не Дягилева, а Кошка Сашка (Александра Павлова, Москва).
• «Хочу к тебе» – Ксения Солдатова.
• «Прыгай вниз» – Олеся Троянская.
• «Протест» – группа X – Meatles.
• «Одинокий голубь» – Янка Нифонтова.
• В народе с Янкиными песнями путают треки Ольги Арефьевой, Оксаны Чушь, Насти Полевой, Ольги Тишиной, группы «Кукуруза».
• 29 песен написала Янка;
• 53 стихотворения принадлежат перу Дягилевой;
• в 1910 году построен дом, где жила поэт.
• Песню «До Китая рукой подать…» Дягилева так и не успела записать, а свидетельство о её существовании осталось только в воспоминаниях друзей.
• Стихотворение о Мишутке Янка планировала оформить как песню, но оно понравилось её другу, новосибирскому рок-барду Константину Заречневу, тогда она подарила ему текст.
• Стихотворение «Нарисовали икону» также задумывалось как песня в соавторстве с Чёрным Лукичом (текст – Дягилева, музыка – Вадим Кузьмин). Вадим вспоминает, что результат совместного творчества так и не был записан. Таким образом, творческие планы, не успевшие реализоваться из-за смерти поэта, могут указывать на перспективу дальнейшей музыкальной карьеры Янки.
• Альбом «Стыд и срам» оформлен картиной барнаульского художника Николая Буданова, лично подаренной автором Янке (возможно, обложка альбома – единственная сохранившаяся его картина).
• Конверты пластинок «Домой» и «Ангедония» дополнены списком песен с подробными комментариями, написанными лично Янкой.
• Яныч любила о себе говорить и писать в мужском роде («Вот и пишу тебе письмецо, поскольку обещал»), используя уменьшительно-ласкательные формы слов (котейко, письмецо): «…адрес Стасика. Скоро я буду там. Он у меня весной получит квартирку на Доваторов, а я в том домишке останусь» (из письма И. Литяевой). А вот знаки препинания не очень приветствовала: «Ужасно ненавижу знаков препинания и буду их опускать. Как будто на кухне чаек пьём» (из письма И. Литяевой).
• Отношения с отцом у Янки не всегда были радужные. В одном из писем Юлии Шерстобитовой от 23.01.1988 Дягилева делится: «Жизнь тут моя не шибко клёвая – очень хорошо врубаюсь, что здесь (со Стасиком и этой собачонкой) мне жить почти никакой возможности нету, да ещё возник некоторый напряг, так что пока ищу себе флэт…»
• Иногда у Янки было настроение мизантропа. Постоянные эмоциональные качели выбивали Дягилеву из колеи. Об этом она пишет Юлии Шерстобитовой от 23.01.1988: «…вообще обломилась на людях и на себе. На себе, потому как выпорхнула на некоторое время уверенность, упала и превратилась в говно в проруби. Я от людей ждал того, и даже, наверное, требовал того, чего они мне по природе по своей дать никак не могли, а сам-то вроде и не отдавал ни хуя, а если отдавал, то потому что сам так считал. И как-то даже стыдно стало, просто стало стыдно, как первокласснику, которого за нерадивость снова отправили в старшую группу детсадика. Это одна сторона. А другая сторона облома заключается в том, что людям свойственно такое хорошее качество, как гибкость ума, благодаря которой можно за одни и те же, по сути (если отмести все словесные нагромождения), вещи превознести до небес и расстрелять с равным КПД. На то история и личный опыт. Так что если раньше всякие межчеловеческие обломы вызывали недоумение, депресняки, обиду, шок, то теперь просто серую грусть. И прихожу я к состоянию полной боевой готовности к любому ведру помоев на голову с балкона. Ну, пришла и ладно. <…> А вообще все эти разборки и обиды – такая хуйня, до смешного противно. Делать надо дело – для себя, для Бога, для своих, что мы идентифицируем. А зла ни на кого не держу, всё зло от непонимания, а ещё большее зло от недопонимания, так что ума надо набираться и больше духовного ума, чем логики и аналитики. Бога надо вбирать в себя. Через снег босыми ногами, а не через разные личностные пиздежи». Из письма И. Литяевой: «А я сижу книжечку читаю, очень нравится мне это занятие, а разговаривать не нравится. Я мало теперь разговариваю, потому что все какое-то вранье, а если не врать, то всех обижать – вот я скоро научусь думать, что вранье – оно как будто и не вранье вовсе, а так и надо, – и опять начну со всеми разговаривать и шутить». Таким образом, Янка предпочитала компанию книг вместо общения с людьми. Но этот выбор совершался не на постоянной основе, потому что знакомые и друзья вспоминают о Янке как о весёлом человеке.
• Альбом «Стыд и срам» в том виде, в котором мы его знаем, был записан после смерти Янки. Аранжировки этого альбома сделали музыканты, игравшие с Янкой в последние годы её жизни, и примкнувшие к ним участники «Гражданской обороны» вместе с Анной Волковой. Черновые записи Янки, вошедшие в альбом «Стыд и срам», – это те же самые песни, но под акустическую гитару. В альбоме девять треков, семь из которых являются оригинальным материалом, а две композиции – это записи мелодии, проигрываемой музыкально-механическим игрушечным пёсиком, принадлежавшим Янке. Этот пёсик присутствует на обложке альбома Дягилевой «Домой!». В ранних изданиях альбома «Стыд и срам» песня «Столетний дождь» заканчивается шумом грозы и начинающегося ливня.
• Памятная доска на доме Янки Дягилевой впервые появилась за три года до официального мемориала. В 2011-м такую самодельную доску установил Дмитрий Татаринцев и ночью повесил её на дом Дягилевых. Вокруг доски поклонники стали класть цветы и зажигать свечи, но через три дня её сняли.
✓ «Стыд и срам»
Спустя месяц после смерти Янки Егор Летов сводит её посмертный альбом «Стыд и срам». В него вошли четыре последние песни Дягилевой, аранжированные коллективом «Гражданской обороны», и три акустические записи: «Нюркина песня», «Пауки в банке», «Столетний дождь». «Нюркину песню» и «Столетний дождь» записал Игорь Краснов в общежитии в конце 1990 – начале 1991 гг., а «Пауки в банке» – концертная запись последнего выступления в Иркутске.
В «Нюркиной песне» на вокал Дягилевой наложили голос Анны Волковой. Примечательно, что «Нюркина песня», исполненная дуэтом (на два голоса), попала в цикл «Коммунизма» «Хроника пикирующего бомбардировщика».
Отличия электрической версии «Стыда и срама» от акустической:
• Летов увеличил темп (вероятно, из концептуальных соображений);
• в альбоме «Стыд и срам» концертная версия «Песенки про паучков» заменена на студийную;
• разнится концовка «Столетнего дождя»;
• мелодия механической игрушки выделена в отдельные треки под
